Право сильнейшего. Дочь воина. Невеста воина (сборник)
Шрифт:
Некоторое время Эран лежал и наблюдал за мной с выражением искреннего удивления, но в то же время на его губах играла какая-то не менее радостная, чем мой танец, улыбка, и от этого на душе вообще было замечательно.
– Потанцуй со мной? – остановившись посреди комнаты с раскинутыми руками, предложила я.
Он отрицательно покачал головой и спокойно ответил:
– Воины не танцуют, Кира.
Зря он так со мной, когда я такая счастливая и пьянящее чувство ликования переполняет все существо. Я рванула к нему, запрыгнула на кровать и, усевшись поверх воина, прямо на его каменном прессе, потянувшись, схватила сначала одну руку,
– У тебя есть два варианта, воин, – сообщила я интимным шепотом в процессе склонения к нему ближе, – или танцуем вместе и это будет веселый танец, или… я станцую для тебя… а у меня, между прочим, полгода занятий по стрип-пластике.
– Это как? – все еще улыбаясь, спросил мой синеглазый.
Я вскочила, рванула к сейру, попыталась подключиться к межгалактической сети. Связь отсутствовала. Я бросила недовольный взгляд на Эрана, и связь мгновенно появилась. Любопытненько. Через несколько секунд я подключилась к своему акку, выбрала одну очень эротичную мелодию и, выставив звук на полную громкость, пожалела только об одном – каблуков на мне не было.
– И? – Эран улегся на кровати, закинув руки за голову, и от этого как-то прям сильнее обозначилось его право что левого, что правого трицепса.
Я не ответила. Я залезла на кровать, встала на самом краю и, закусив губу в предвкушении, совершила первое движение. Мягкое полуприседание, с прогибом, и, медленно выпрямившись, я взглянула в потемневшие глаза. И могу поклясться чем угодно – в этот миг он уже очень пожалел, что танец радости танцевать отказался.
Волна, я опускаюсь на постель, кошка, выполненная очень-очень медленно…
Звон сейра!
Осознание того, что я нестабильный атом знает что вытворяю, бунт гормонов, которым направление моих мыслей очень-очень понравилось. От осознания собственной испорченности стало невесело, и тут из сейра послышалось:
– Киран!
Я почему-то посмотрела на Эрана, тот тяжело дышал и пытался прийти в себя после увиденного, я тоже не горела желанием отвечать отцу. Но он ответа и не ждал:
– Я оценил, – пауза, – наше сходство!
И связь отключилась, снова заиграла мелодия, вот только момент был немного испорчен. И я просто села на покрывале, скрестив ноги и задумчиво глядя на синеглазого воина.
– Мне понравилось, – неожиданно произнес он.
Я улыбнулась, не зная, что на это сказать. Говорить не пришлось, Эран все сказал сам:
– Я понял. – Он поднялся и сел напротив меня. – Месть отцу за то, что привез тебя на Иристан?
Почему-то при этих словах он очень внимательно смотрел на меня, явно ожидая реакции.
– Я не за себя мстила, – честно сознаюсь тому единственному, для которого сейчас фактически приватный танец танцевала и сама в это поверить до сих пор не могу.
– Женщина-загадка. – Эран улыбнулся, протянув руку, коснулся моих волос. – Я понимаю, как для тебя все это дико. Я знаю, что на Иристан тебя привезли насильно. Мне известно, что в первый же день тебя отдали главе клана МакДрагар, но не представляю, как тебе удалось избежать интимных отношений с ним. Я даже могу предположить, для чего тебе понадобился воин в тот день в Шоданаре. Могу предположить, но не могу понять. И все же сейчас, – улыбка исчезла с его лица, – постарайся понять меня и просто ложись спать. Мне очень трудно сдерживаться.
И вот оно, очевидное-невероятное – я все поняла прям с первого раза. Быстро легла, укрылась и вообще молчу, между
Лежим. Эран что-то там сказал, и свет погас. Лежим в темноте, разве что свет луны попадает в комнату. Потом воин повернулся, протянул руку и коснулся моей ладони. В следующее мгновение моя рука оказалась в полном и абсолютном плену. Но только ладонь… хотя уже через минуту его пальцы начали поглаживать и запястье.
– Знаешь, – голос Эрана как-то бархатисто звучал в ночи, – на Иристане есть легенда. Говорят, что женщина была создана из сердца воина. И каждый раз, когда рождается новый воин, боги отнимают его сердце, чтобы сотворить женщину. Но боги Иристана жестоки – они скрывают сотворенную женщину. И только сильнейшие и достойнейшие способны отыскать свое сердце. И потому единственная – самая ценная награда воина. Она становится его дыханием, его сердцем, его жизнью. Предложение принять дар жизни – оно буквально. – Эран чуть сжал мою ладонь, затем поднес ее к губам и осторожно поцеловал. – Потому что единственная – это часть воина. Когда больно единственной – воину больнее. Когда гибнет единственная – гибнет и воин.
Он снова прикоснулся к моей руке губами и продолжил:
– Ты мое сердце. Ты мое дыхание. Ты моя жизнь. Ты моя единственная.
После всего услышанного я даже дышать боялась, боясь пропустить хоть слово. Но слов больше не было. Еще один нежный поцелуй, доставшийся опять же моей ладони, которой я уже откровенно завидовала, и ласковое:
– Спи, – собственно от воина.
Сплю. Спросить хотелось о многом, но одно дело – издеваться над изнывающим от желания мужиком, которого ты знать не знаешь… и как-то совсем другое – после такого признания. А я не из тех людей, что способны плюнуть в раскрытую им душу. Микусь может, она сильная, поэтому Микаэлла никогда не избегала отношений с парнями, а я не могу. Не могу, услышав признание в самом сокровенном, рассмеяться человеку в лицо и идти флиртовать со следующей жертвой коварного соблазнения. А самое страшное – я теперь почему-то не могу даже думать о том, чтобы сбежать… Потому что всем сердцем чувствую – он сказал правду. Не требуя ничего, не настаивая, не умоляя и не заставляя. И в то же время взвалив на меня такую ответственность, что теперь даже страшно как-то. И жалко его… это надо же, как «одарили» его боги… За такой «подарочек», как я, следует вообще от веры отречься.
– Эран, – позвала я его шепотом. И точно зная, что слышит, продолжила: – А воин может полюбить другую женщину… после единственной или там до нее?
Спросила и опять дыхание задержала, боясь услышать ответ. С одной стороны, хочется, чтобы он ответил «да», и тогда вся та огромная ответственность спадет с моих плеч… Но с другой – где-то в душе мне очень хотелось, чтобы он сказал «нет», потому что быть для такого мужчины единственной – это… волшебно.
Но Эран молчал. Молчал достаточно долго. И когда я уже хотела повторить вопрос, тихо ответил:
– Киран, если ты чувствуешь ко мне только желание и ничего больше, я не буду тебя удерживать.
– Почему? – не могла не спросить, учитывая, что я точно уже знаю, что воинам на мнение женщины, откровенно говоря, плевать.
– Потому что ты мое сердце, – глухо ответили мне.
И все. И тишина. А у меня сердце начало биться быстрее раз в десять.
И, чувствуя растущее напряжение, я не могла не спросить:
– А на вопрос ты ответишь?
– Нет, если это повлияет на твое решение.