Право сильнейшего. Дочь воина. Невеста воина (сборник)
Шрифт:
– Мы этого не допустим, – сказано уверенно и спокойно.
Лежу, стараюсь не скрипеть зубами и думаю, как отсюда выбираться. Злости не хватает и на папашку, и на эту бегемотоподобную, и на странную тетку в черном, и вообще на Иристан. А самое противное – начинаю понимать, почему мама делала все, чтобы я сюда никоим образом не попала!
И тут сначала пол начал чуть подрагивать, затем дверь в спальню распахнулась, и я узрела знакомые папандровы сапоги. Забавно, передвигался воин практически бесшумно.
– Эйтна
Судя по тону, папандр был в ярости, и обе женщины это осознали.
– О, мой господин, – Эталин мгновенно подбежала к нему, – вы испачкались, позвольте я…
– Уйди, женщина! – последовал разъяренный рык. – Эйтна, вниз, живо!
Черная юбка поспешно удалилась за двери, в то время как между хассаром и его Единственной назревал конфликт:
– Господин, позвольте я…
– Меня не нужно мыть, женщина! – рявкнул папандр. – Ступай вниз, вспомни о своих обязанностях и распорядись о трапезе для моих сыновей!
Однако его Единственная упорствовала:
– Но на вашей груди и лице… навоз, господин…
– Да я в курсе, что не благовоние!
Он на нее так орал, что я вздрагивала каждый раз, но, судя по всему, Единственная хассара к подобному была привычна, а значит, скоро потащит какую-нибудь тряпенцию утереть телеса супруга.
И тут я узрела свисающее с прикроватной тумбочки полотенце… Исполненная злорадства улыбочка не сходила с моих губ, пока я доставала захваченные с собой кремчики, пока осторожно и бесшумно выдавливала на полотенчико, смешивала их да втирала концом тюбика. Сработано все было быстро и качественно.
– Агарн, прошу тебя, – и, как по заказу, ноги бегемотихи проследовали к тумбе, после чего край полотенца исчез из поля зрения, – я просто вытру.
Далее две пары ног оказались рядом, и явно началось оттирание… Пять, четыре, три, два, один…
– Женщина! Что с твоими руками?
Раздался испуганный вскрик – и Эталин метнулась прочь из спальни, папандр вышел следом.
Высунувшись из-за кровати, с огорчением узрела, что крем подействовал только на бегемотиху, у папандра даже не покраснело ничего.
Увы, времени на взлом сейра ныне подвывающей бегемотихи у меня уже не было. Вернув устройство на место, я подошла к двери, прислушалась. Вой Эталин раздавался где-то далеко – вероятнее всего, в ванной. Подхватив опасное для кожи полотенце, я рассмотрела его. В шкафу нашла подобное, испачкала остатками навоза с первого полотенца, и собственно первое осторожно свернула в трубочку, решив заныкать улики. А после, разместив вторую камеру под кроватью, поспешила покинуть чужую территорию.
В гостиную мачехи пробралась без проблем, зато, выскользнув на балкон, испугалась, подумав, что вновь придется использовать отвлекающий маневр. Но небо
– Танаэ! – раздался чей-то крик, и все присутствующие во дворе устремились во дворец.
Через минуту я уже была в своих покоях. Еще через минуту в туалете сгорело полотенце с остатками вызывающего аллергию крема, а потом я честно призналась Ашаре:
– Есть хочу!
Лежу в кровати, жую бутерброд, который держу одной рукой, в другой – сейр. Мамочка мрачно переваривает услышанную информацию, Мика на связи не появилась, она еще спит.
– Киренок, тебе придется найти воина и… и сама понимаешь, – виновато сказала мама.
– Не понимаю, – откусив еще кусок от бутерброда, проводила задумчивым взглядом старушку, которая сейчас бегала и собирала мне костюмчик к выходу в свет. – Мама, а эта Ашара… она нам кто? Твоя мать?
В маминых зеленых глазах отразилась зеленая тоска…
– Кирюш, в дом хассара Айгора мою маму никто никогда не допустил бы, и моя мать не служанка… она уже даже не женщина. Это долгая история, Пантеренок, когда ты вернешься, я обязательно расскажу тебе ее.
– Обещаешь?
– Ты знаешь, я свое слово держу всегда.
– Знаю, – я помолчала. – Так Ашара, она кто?
– Она друг. Она мне многим обязана, и она будет на твоей стороне, даже если ей придется делать вид, что служит только хассару.
Я дожевала третий бутерброд и перешла к насущным вопросам:
– Мам, так я не поняла, на Иристане кровосмесительные браки реально дозволяются, что ли?
Судорожно вздохнув, мама ответила:
– Если матери разные, то даже поощряются.
– Ген бракованный. – Я просто поверить не могла.
Помолчав, задумчиво спросила:
– Так что я там должна делать?
– Я уже сказала, – раздраженно произнесла мама. – Три раза сказала. Повторю четвертый – вставай, Ашара тебя оденет, как полагается. Замаскируй татуировку и отправляйся в Шоданар, где проходят состязания. Там выбери воина, победнее одетого, слабенького, ну и такого, чтобы понравился тебе… Все же первый раз, мужчина должен быть хоть чуть-чуть приятен. Но помни – воин должен быть слабым! Ты меня поняла? Сделай, что должно, и возвращайся. Наска тебя донесет.
– Сама дойду, – грустно ответила я.
– Это вряд ли. Взаимоотношения с воинами болезненны.
– Мам, да ну их, этих воинов, масса иных способов лишиться невинности имеется! Может, я как-нибудь подручными свойствами?
– Пантеренок, учти – на закате прибудет эйтна из дома Нрого, чтобы осмотреть и излечить тебя. И если лечить будет нечего… Прилюдная порка во дворе дома хассара, Кирюш. Ты мою спину видела? Там было десять ударов, тебя за подлог ждет двадцать.
Я была потрясена: