Право убийцы
Шрифт:
Дуда снова замолчал и накрылся с головой одеялом. Я, в отличие от соседа, не собирался спать. Дел было невпроворот, и терять время на сон — это непозволительная роскошь. Прежде, чем Дуда провалился в царство Морфея, я все же решил уточнить у соседа ещё один вопрос.
— Что тебе известно про Дмитрия Голицына?
Дуда резко обернулся, сон как рукой сняло.
— Э… — он вытаращил на меня глаза, будто по-новому взглянул на мой потрёпанный видок. — Марк, дорогой, а ты куда вляпался на второй день? Почему спрашиваешь про старшекурсника? Тебе проблем с Ленкой
Я отмахнулся. В принципе, своей реакцией сосед дал мне ответ, который я искал. В академии сопляка Голицына знают, и судя по выпученным глазам Дуды, боятся. Значит, нужно иметь в виду, что угрозу дворянина стоит воспринимать всерьез. Осталось узнать, откуда Дима знает меня, хотя… по логике, мы познакомились в этих стенах. Вернее, другой вопрос — при каких обстоятельствах это произошло и что нас связывает с сопляком? Дуда же сказал, что старшекурсники еще не заехали, а Голицын не был кандидатом, он был на пару лет старше меня.
— Забудь. Спи, — я не стал развивать тему.
Решено, сейчас сосед заснет, а я пойду прошвырнусь по зданию перед завтраком, разузнаю, где библиотека, которая здесь наверняка есть. Еще надо либо найти карту, либо ее составить, важно знать здешние потаенные уголки. Одно из главных правил убийцы — отличная ориентация на местности.
Но, увы, как это часто бывает, планы пришлось корректировать на ходу. В дверь постучали. Дуда взглянул на часы, нахмурился.
— Япона мама, по ходу, это комендант! Марк, быстро ложись в кровать и накрывайся одеялом! — Дуда тотчас последовал собственному совету и укрылся с головой. И уже из под одеяла донеслось: — Блин, выключи свет — палевно!
Я никуда ложиться не собирался. Во-первых, горка постельного белья так и осталась лежать вигвавом на кровате. Во-вторых, я не успел переодеться и не собирался пачкать белье. Свет тоже выключать не стал, чтобы не выглядеть сидящим в темноте идиотом. Поэтому остался сидеть на краю кровати, когда дверь в комнату распахнулась, и раздался раскатистый бас:
— Подъем, соколики! — раздался скрипящий электрический голос. — А кому-то я сейчас покажу кузькину мать!
Я получил шанс впервые опробовать угол обзора зеркала и удостоверился, что картинка, открывающаяся с кровати — то, что доктор прописал. Незамеченным зайти точно не получится. Позже еще подумаю, как поставить на входе в комнату ловушки, они явно не помешают. В отражении зеркала застыл комендант, и я невольно вздрогнул от увиденного, когда он повернулся, чтобы закрыть за собой дверь… это вообще ЧТО?
Глава 7
Я несколько раз моргнул, полагая, что мне причудилось. Потому что на первый взгляд комендант напоминал обыкновенного человека: лысый, крепко сложенный, в чёрных ботфортах и мундире — явно военного образца. Однако, стоя лицом ко входу, он вдруг повернул туловище на сто восемьдесят градусов. Да так быстро, что подумалось, что он свернет себе позвоночник. Раздался звук, характерный для работы пневморычагов. К двери потянулся бионический протез руки, лег на ручку, и пальцы с неприятным щелканьем соединились.
Дверь
Когда комендант развернулся обратно, я увидел совершенно белое и безжизненное лицо, по овалу которого шел рваный шрам. Выглядело так, будто комендант носит кожаную маску, и кто-то присобачил ее ему на лицо степлером. Он зашёл в комнату, прихрамывая и опираясь на трость, на навершии которой застыл небольшой череп невиданного зверя. Я сразу заметил на другом конце трости съёмный колпак-чехол, почти наверняка прятавший именно лезвие клинка.
— Подъем, бездельники, поужирались до поросячьего визга… не понял, а какого лешего у вас свет горит! Что за посиделки?!
Голос действительно был электрический и шел отнюдь не из рта коменданта. Какой там, губы его даже не шевелились, а лицо оставалось каменным и таким же безжизненным, как прежде. Звук шел из динамика, прикрепленного к груди. А что касается его слов, то, судя по всему, комендант был прекрасно осведомлён о вечеринке кандидатов. Он с ходу лупанул тростью по одеялу, под которым прятался Дуда, и попал по голени.
— Или вы, паршивцы, думаете, что я вам дам отлеживаться, чтобы вы, утырки, сил набрались перед специализацией?! Морковку вам в задницу!
— Ай-ай! — заверещал сосед, одеяло зашевелилось.
— Вот тебе и ай, вы сюда что, на санаторий прибыли? Пахать у меня будете, разгильдяи, мне из вас мужчин делать, замену себе растить! — проревел динамик на груди коменданта.
Он резко обернулся к моей кровати, и в меня впились безжизненные глаза, тоже протезы. Зрачки светились красными точками вмонитрованных объективов камер. По всей видимости, от них сигнал поступал в мозг. Похоже, головной мозг был единственно живым в его теле. Комендант взял динамик и поднес его ближе к моему лицу.
— Ты на него посмотри, воробушек! График тебе, значит, не писан?! В жопе ветер, в поле дым? Какой самоуверенный прощелыга!
Взмах, и в меня полетела трость. Я вскинул руку и поймал трость в паре сантиметров от своего лица. Поймал с трудом, потому что скорость, которую развивали протезы, впечатляла.
— Я просто раньше встал, не думал, что это станет для кого-то проблемой, — спокойно сказал я, не отводя взгляд от глазков камер.
Комендант хоть и не отреагировал внешне, однако резко замолчал. Впился в мои глаза своими протезами, красные огоньки загорелись ярче.
— Отпусти трость, — проскрежетало из динамика.
Я не стал удерживать трость, хотя мог в любой момент переломить ее пополам, но надо максимально соответствовать образу кандидата.
— Простите, — я счел нужным извиниться, хотя бы и держурно, портить отношения с этим киборгом мне не с руки.
Боковым зрением я видел, как дрожал Дуда, выглядывая из-под одеяла. Подумалось, что комендант сейчас взбесится, для него я очередной воробушек-сопляк, что-то о себе возомнивший. Но ничего подобного не произошло, мне даже показалось, что из динамика послышалось «крайне недурно», но так тихо, что я различил даже не сами слова, а будто какой-то намёк на них.