Право учить. Работа над ошибками
Шрифт:
— Наверное, ничего.
Эльф серьёзно кивнул:
— И это лучший ответ, который можно дать. Даже тот, кто любит и любим, не может сосчитать все грани бриллианта любви... Драгоценность, которую невозможно купить, но которая может быть подарена каждому из нас без учёта заслуг и достоинств.
— Но ты любил?
Лиловые сумерки во взгляде листоухого замерцали вечерними звёздами:
— Неужели тебе важно знать именно это? А как же всё остальное? Неужели ты не хочешь спросить, почему я оказался здесь? Не хочешь узнать, что собирается сотворить
Хм, хорошее определение для некроманта. И ведь оно совершенно верно: тот, кто умеет говорить с водой, живёт на границе безумия и в любой миг может пересечь её.
— Мне нужно знать всё, о чём ты говоришь, но то... Важнее. Не спрашивай, почему, я не смогу ответить.
— Хорошо, не буду терзать тебя вопросами, — согласился эльф. — Я любил твою мать.
— И чем для тебя была эта любовь?
— Восхищением. И по сей день я, даже злясь и ненавидя, не могу винить её в своих бедах.
— Разумеется! Ты винишь меня.
Прозрачные ручейки волос качнулись, когда Стир’риаги выпрямил спину, принимая величественную позу.
— И это тоже одна из граней любви: прощение любого прегрешения, даже предательства. Раньше я прощал, не понимая, теперь понял и убедился, что всё делал правильно.
— Но меня обвиняешь по-прежнему?
Он хохотнул:
— А как же! К тому же кто, если не ты, разрушил мои планы заставить Кайю заплатить за гибель племянницы? Или был другой виновник?
Признаю:
— Не было.
Бледные веки устало смежились.
— Хватит о прошлом, спрашивай, что тебе нужно ещё.
— Твоё знакомство с некромантом?
— Произошло в столице как раз, когда я сговаривался с придворным магом касательно убийцы моей племянницы. Безумец искал мастеров по созданию артефактов, и я, развлечения ради, предложил свои услуги. А весной, после встречи с тобой, не особо раздумывая, пришёл искать приюта у старого знакомого.
— Не раздумывая?
Эльф подтверждающее кивнул:
— Да.
— Тебе это не показалось странным?
— В то время нет. Но теперь, пожалуй...
— Он ещё тогда отравил тебя.
— А по прибытии на место, разумеется, продолжал пичкать ядом, пока не...
— Удостоверился, что разрушает моё тело, — процедил Стир’риаги.
— И остановился лишь потому, что мёртвым ты был бы бесполезен.
— Именно так.
— Но поскольку ты ещё жив, стало быть, артефакт...
— Ещё не создан.
— Такому мастеру, как ты, не составило бы труда осуществить скромную мечту «милорда». В чём же причина задержки?
Эльф недовольно сморщился:
— Твои похвалы греют моё самолюбие, но увы, остаются лишь пустой лестью... Я тешил себя надеждой справиться с ядом, как ты его называешь. Беспочвенной надеждой. Мне казалось: нужно лишь выиграть немного времени, и всё решится... Решилось. Примерно неделю назад я понял, что изменения необратимы и нет смысла продлевать беседу с болью, а эта госпожа неугомонна и болтлива сверх меры.
— И приступил к исполнению приказа?
—
На лице листоухого появилось смешливое сожаление, а у меня перехватило дыхание. Как я мог не подумать о таком предназначении, избранном некромантом для Мирримы?! Предполагал, что малышка нужна для выкупа, но совершенно не учёл валяющиеся прямо под ногами факты, громко заявляющие: ради воплощения своей мечты, «милорд» легко пренебрежёт любыми благами... Дур-рак!
— Но работа ещё не начата?
Стир’риаги утвердительно кивнул:
— У меня не было достаточно времени, к тому же... Без подпитки Силой я сейчас не сотворю чар, подвластных даже младенцу.
Для артефакта нужна живая душа? Не всегда. Впрочем, в сем условии есть доля истины: Мост лишь наполняет Силой Кружево предмета, но действует предмет сам. А что потребно для самостоятельных действий? Подобие разума. Однако возникает небольшая трудность...
Простые магические предметы действуют одинаково вне зависимости от окружающего мира и его условий. Это, бесспорно, удобно — в точности знать, какой результат последует. Но тогда для каждого отдельного действия нужно творить отдельный артефакт, что весьма накладно и громоздко, гораздо выгоднее вложить в один-единственный предмет несколько заклинаний, чем таскать с собой целую сумку увесистых игрушек, потому что наилучшие артефакты созидаются из металла или камня. Поскольку же чары, составляющие суть артефакта, являются замкнутым, недоступным извне контуром, необходим посредник между источником Силы и магическим предметом, чувствующий намерения Моста и выбирающий из скопления чар именно те русла для течения Силы, которые принесут наибольшую пользу. Для складывающихся обстоятельств, разумеется.
И всё же можно справиться другими средствами. И уж точно обойтись без причинения вреда моим знакомым!
— Но почему — душа? Разве требовалось что-то сложное? Для поднятия и поддержания трупов в нужном качестве хватило бы и самого простенького заклинания.
Эльф широко улыбнулся:
— Хватило бы. Но я думал совсем о другом.
— О чём же?
— О смерти. Я устал жить, только и всего. Похищение же заставило бы начать поиски, которые рано или поздно привели бы сюда и... Уж меня не стали бы держать в заключении!
Верно, с эльфом, да ещё поражённым странным недугом, расправились бы без церемоний и как можно скорее.
— Но ведь могло случиться и так, что никто бы не обратил внимания, мало ли пропадает людей и нелюдей?
— Могло. — Улыбка стала почти торжествующей. — Но я тщательно подобрал условия, чтобы такого не случилось.
— Можешь не продолжать. Если под них подходила похищенная, я и сам догадаюсь, что это были за условия!
Крикливость, буйность, дерзость и вместе с тем очаровательность, потому что легко не заметить исчезновение серой мышки, но когда гаснет настоящий фейерверк...