ПРАВОЕ ПОЛУШАРИЕ
Шрифт:
Яйтер уселся, стульчик скрипнул. Перед ними кипел и дымился Невский проспект. Не только тот, кто имеет иностранный паспорт, чисто выбрит и носит удивительно сшитый костюм, но даже тот, у кого подбородок подобен низкому кирпичу, а голова щетинится, как у Яйтера, и тот в восторге от Невского проспекта. Едва только взойдешь на Невский проспект, как уже пахнет каким-нибудь нужным, необходимым потреблением. Здесь единственное место, где горожане показываются по необходимости, куда загоняют их надобность и меркантильный интерес. Невский проспект давно не место всеобщей коммуникации Петербурга; рядовые горожане текут по нему, как по сверкающей водопроводной трубе, сменившей старую и ржавую; они не задерживаются, не оседают
Город затравленно припадал к земле, раздавленный кастрюльной крышкой небес.
Перед Яйтером остановился пожилой иностранец - дочерна загорелый, морщинистый, в светлом костюме.
– Сколько?
– осведомился приезжий.
Яйтер, не догадавшийся, к какому полотну из двух относился вопрос, наугад постучал по "Крюкову каналу". Он назвал цену.
– Нет, - иностранец замотал головой. С усилием подбирая слова, он ткнул пальцем в стульчик: - Вот это.
Баронов завистливо прислушивался.
– Шестьдесят баксов, - подсказал он.
– Шестьдесят, - согласился Яйтер, уже громко.
Покупатель улыбнулся, вынул бумажник, отсчитал деньги. Яйтер встал. Иностранец подобрал стульчик, не без критики повертел его, сложил, развернул, снова сложил и сунул под мышку, довольный.
Продав стульчик, беспомощно топтавшийся подле своих полотен Яйтер выглядел окончательным идиотом. Он провожал иностранца взглядом и вдруг увидел, как к тому подошли какие-то люди, остановили и, видимо, спросили документы. Любитель экзотической мебели испуганно обернулся, умоляюще посмотрел на Яйтера, полез за пазуху. Свободной рукой он еще крепче прижал к себе стульчик.
– Гражданин, попрошу пройти со мной.
Яйтер увидел перед собой милиционера, опасно учтивого.
– Снова запретили?
– спросил он ошеломленно, намекая на общение с ненадежным зарубежьем.
– Забирайте ваше имущество и пройдемте в машину, - твердил старшина.
– Эхе-хе, - молвил Шатилов.
– Что он вам сделал?
Милиционер молчал и следил за Яйтером, который обеспокоенно паковал холсты. Деревья, спохватившись, зашелестели.
4
Рация, приделанная к милиционеру, искрилась шипением адских сковородок. Разноголосые демоны бесстрастно переговаривались, согревая дыханием тлевшие угли. Чистилище приближалось. Ангел Павлинов, сидевший в машине напротив Яйтера, воздевал прозрачные руки, словно возносил кому-то хвалу. Никто, кроме Яйтера, не видел и не чувствовал Ангела.
– Я почетный пенсионер, - сказал Яйтер.
– И прекрасно, - не без иронии отозвался
– Рот прикрой. Извините, - он почему-то вдруг встрепенулся.
– Приказано задержать и доставить, а дальше мое дело - сторона.
– Кем приказано?
– не унимался задержанный.
– Все сейчас узнаете, - в голосе милиционера Яйтеру почудилось стыдливое сострадание.
Машина взвыла сиреной, так что даже тугодуму стало бы ясно, что речь не идет о рутинном установлении личности. По прибытии в ближайшее отделение Яйтера, не спрашивая его ни о чем, провели мимо дежурного, который с кем-то ругался в трубку; мимо безлюдного обезьянника, где только сверкали чьи-то нечеловеческие глаза; мимо высокомерных верзил с автоматами через плечо. Донеслись слова: "Ну и рожа". Острое обоняние Яйтера препарировало, ужасаясь, застойную смесь из запахов псины, гуталина и перетопленного алкоголя. Старшина топал позади, подталкивая гражданина-художника на поворотах. Они вышли к лестнице и стали подниматься во второй этаж. Наверху, миновав череду мертвых кабинетов, за дверями которых тихо сидели канцеляристы, обнаружилась запертая комнатушка. Старшина отомкнул замок, и Яйтер попал в бесцветное, обшарпанное помещение, лишенное окон и сколько-то запоминающегося интерьера. Он оглянулся, ища хоть кого-нибудь, хотя бы ненастоящих, но его оставили даже ненастоящие, они попрятались. Милиционер отступил и хотел захлопнуть дверь, но посторонился, пропуская вовремя подоспевшего чина, который, похоже, караулил их за углом. Возможно, на корточках - утомившись стоять. Яйтер, захваченный этим нелепым образом, состроил досадливую гримасу.
– Садитесь, - пригласил чин и быстро уселся сам. Стол перед ним был пуст и выцветшими кляксами напоминал состарившуюся школьную парту.
– Моя фамилия Оффченко. Я из госбезопасности, курирую здешнее отделение. Но прежде всего я курирую вас, товарищ Яйтер.
Тот непонимающе ерзал на жестком сиденье и молчал.
– Можете рассматривать историю с вашей походной мебелью как предлог, - продолжал Оффченко.
– Но и в самом деле интересно знать: что это была за купля-продажа?
Яйтер не знал, что сказать.
– Ему стул понравился, - пробормотал он.
– Довольно странно, не находите? Очень сильно смахивает на условный сигнал. Правда, излишне замысловатый. Что означает приобретение раскладного стульчика? А?
– Ничего не означает, - Яйтер поднял глаза и увидел, что Оффченко добродушно улыбается.
– Ну и хорошо, - Оффченко не стал возражать.
– На всякий случай мы проверили покупателя. Обычный заокеанский дурак. Как я сказал, это всего лишь повод. Чем вас порадовал доктор?
Яйтер опешил.
– Откуда вы знаете про доктора?
– От вашей Марианны.
– А Марианну откуда знаете?
Оффченко внимательно посмотрел на Яйтера. Тот, в свою очередь, непонимающе таращился на Оффченко, видя перед собой дюжего и нежного белокурого херувима, красота которого была бы аполлонической, когда бы не тонкий широкий рот, будто пропиленный в подсохшем белом хлебе.
– Стерва она, ваша Марианна, - сказал вдруг Оффченко.
– Почему?
– Ну, это не важно. Скажите мне лучше вот что: как поживают ваши призраки?
Яйтер окончательно запутался.
– Что за призраки такие?
– Обычные. Или как вы их там называете… "ненастоящие" - кажется, так, да?
Тот почуял опасность, зная, что о видениях надо молчать.
– Тоже Марианна продала?
– Зачем же "продала". Доложила, - поправил его Оффченко.
– В порядке заботы. Ведь вы - драгоценная личность, сын пострадавшего героя, персональный пенсионер. Мы в ответе за ваше здоровье и благополучие. Конечно, мы спросим у доктора сами. Но хотелось бы выслушать вас. Узнать ваши планы, ознакомиться с пожеланиями.