Правофланговые Комсомола
Шрифт:
Еще при обороне Лиепаи Имант проявил себя не только отважным командиром комсомольского добровольческого отряда, но и метким пулеметчиком. В этом сразу же убедились и партизаны «товарища Иванова»., 25 мая принявшие Судмалиса в свой отряд по рекомендации прошковской нелегальной комсомольской организации. Вот как это было.
Небольшой по численности отряд Ивана Кузьмича Захарова «оседлал» шоссе, ведущее из Коханович в Освею. Едва на нем показался лимузин, сопровождаемый конвоем, как из зарослей придорожного кустарника застрочил пулемет Судмалиса. Пущенная им очередь была настолько точна, что машина, оказавшаяся генеральской, опрокинулась набок. Первым опомнился адъютант генерала, успевший бросить гранату. Она приземлилась в кустарнике и закрутилась рядом с пулеметом Иманта. Молниеносно схватив ее, он швырнул гранату обратно,
Опомнившийся конвой открыл беспорядочную пальбу. Но, не обращая внимания на выстрелы, Судмалис выскочил на дорогу, сорвал с убитого генерала планшет и исчез. Находившаяся в планшете секретная документация оказалась очень ценной. Она содержала план намечавшейся оккупантами карательной экспедиции.
Отличился Имант и в следующей операции народных мстителей, проведенной в ночь на 12 июня. Около двухсот белорусских и латышских партизан, петляя по лесам, обходя болота, большие и малые озера, двинулись тогда к латвийскому местечку Шкяуне. Нагруженный ручным пулеметом, трофейным автоматом, добытым в первом бою, и боеприпасами, Судмалис с присущей ему завидной физической выносливостью легко и уверенно шагал к границе родного края.
Стремительный налет партизан был для врага настолько неожиданным, что ни гитлеровцы, ни полицейские из местных предателей так и не смогли оказать организованного сопротивления. Рассеяв вражеский гарнизон, уничтожив огнем вещевой и продовольственные склады, разгромив волостное и полицейское управления, здание гестапо, военную пересыльную почту, телефонно-телеграфную станцию, нападавшие без потерь отправились в обратный путь, увозя с собой захваченные винтовки, боеприпасы, пулеметы, форменную немецкую одежду, медикаменты, табак, около 20 тонн сахара. Паспорта и списки тех, кого оккупанты собирались угнать в Германию, предварительно на месте сожгли.
Взбешенное разгромом своего гарнизона и находившихся в Шкяуне оккупационных учреждений, фашистское командование выслало из города Себежа две тысячи гитлеровцев для поимки отходившего отряда. У деревеньки Лисно завязалась ожесточенная схватка. Над местом разгоревшегося боя кружились вражеские самолеты. Чтобы оторваться от противника и выйти из окружения, партизанам надо было во что бы то ни стало переправиться через болотистую речку Свольня, которую гитлеровцы держали под непрестанным обстрелом. Не обращая внимания на пули и разрывы мин, Имант огнем своего пулемета целый час прикрывал отход товарищей. И только когда все они оказались в безопасности, отстреливаясь, сам переплыл реку. За доблесть и геройство, проявленные в той операции, партизанское командование представило его к высшей награде Родины — ордену Ленина.
Лишь вернувшись из Шкяуне, Судмалис подал о себе весточку Центральному Комитету комсомола Латвии. Сохранился маленький листок бумаги, испещренный его мелким, четким почерком: «Дорогие товарищи! Мне впервые представляется возможность в нескольких словах сообщить о своей судьбе. Когда началась война, я организовал комсомольский отряд, в составе которого вел борьбу за Лиепаю. После падения Лиепаи и неудачных попыток прорваться к фронту, я провел осень и зиму в Латвии, в Иецавской волости Бауского уезда. Весною побывал в Лиепае и в своем уезде. Комсомольцы перебиты, брошены в тюрьмы. В некоторых волостях убиты все поголовно (в Аситской, Пампальской и других)… В настоящее время я состою в одном из партизанских отрядов, колошматим немцев так, что пух летит. Я знаю, что Ната [14] в Москве: слышал однажды по радио ее выступление на митинге. Вот я и хотел бы попросить Нату, чтобы она, если возможно, позаботилась о Марусите: Марусите с матерью и обеими дочками выехали из Лиепаи в первый же день войны. Пусть она не вешает носа и не беспокоится обо мне, пусть помнит старую поговорку: «Черт своих чад в обиду не даст!» Кроме того, на пряжке моего трофейного ремня имеется гордая надпись: «С нами господь!» Мы прогоним гитлеровцев и будем жить еще долго и счастливо. Имант Судмалис».
14
Н. Бусе — в то время секретарь ЦК комсомола Латвии.
Лаконично-деловой тон начала послания, а затем озорная, жизнерадостная его концовка как нельзя лучше характеризовали самого
Шел 1942 год. С разрешения командования 24 партизана, среди которых был и Имант, начали опасный и длительный переход. С помощью местных жителей пересекли они два железнодорожных участка, через линию фронта добравшись до Белорусского штаба партизанского движения. Здесь и организовали Судмалису поездку в Москву для подробного доклада об обстановке на временно оккупированной территории Латвии.
Исходив всю республику от моря до ее восточных границ, он многое увидел и узнал. Докладные записки, написанные им Центральному Комитету Коммунистической партии Латвии, ЦК ВЛКСМ и ЦК комсомола республики, органам государственной безопасности, являлись красноречивым свидетельством его обширной осведомленности, умения наблюдать, собирать факты, глубоко и всесторонне их анализируя — делать безошибочные выводы. Так, говоря о партизанском движении в Латвии, о его самых целесообразных и эффективных формах, он прежде всего настоятельно рекомендовал учитывать особые обстоятельства, каких нет ни в Российской Федерации, ни в Белоруссии, ни на Украине.
Прославленный вожак народных мстителей, Герой Советского Союза Вилис Самсон после победоносного завершения Великой Отечественной войны засвидетельствовал: «Доклад И. Судмалиса явился в то время единственной развернутой и ценной информацией об обстановке в Латвии. Выводы Судмалиса были в значительной степени использованы латвийским партизанским отрядом, который в декабре 1942 года успешно базировался у восточных границ Латвии…»
Самому же Иманту не терпелось как можно скорее вернуться в родные края для продолжения борьбы. Беседуя с секретарем Центрального Комитета ВЛКСМ Николаем Михайловым, он доверительно сообщил, что в Риге уже складывается ядро руководящего антифашистского подпольного центра, состоящего из учащихся, студентов и рабочих, за которых можно поручиться.
Да и в Центральном Комитете Коммунистической партии Латвии были твердо убеждены в том, что разрозненные рижские антифашистские группы и организации нуждаются в едином центре по руководству подпольем. Возглавить этот центр ЦК доверил Иманту, первоначально решив забросить его в тыл врага самолетом. Он приступил к практическим занятиям со знаменитыми мастерами парашютного спорта, со дня на день откладывая поездку к предгорьям Урала, где в городе Бугуруслане приютили его жену с детьми.
Потом ему сообщили, что семья переезжает в Татарию. Там Мария станет воспитательницей Менгерского детского дома, созданного для девочек и мальчиков, эвакуированных из Латвии без родителей. Долог в ту пору был путь до Татарской автономной республики! На забитых эшелонами многочисленных железнодорожных станциях и полустанках отпускное время Иманта беспощадно, таяло у семафоров. Однако, добравшись к месту назначе-ния, ему не сразу довелось встретиться с родными — они приехали сюда лишь за несколько часов до отхода поезда Иманта в Москву.
Вся их совместная жизнь состояла из встреч и расставаний, когда радость трудно отличить от печали, и, наверное, печали было чуть-чуть больше. Вот и снова разлука — без слез, уныния и душевной слабости.
Пока Имант отсутствовал, намеченный ранее план существенно изменился. Ему предписывалось следовать к отчему краю не самолетом, а в составе небольшого специального отряда, сформированного из бойцов, закаленных на фронте либо в партизанской борьбе. Отряду под командованием Вилиса Самсона надлежало у границы Латвии создать надежную базу, подготовить там условия для практической деятельности оперативной группы ЦК Компартии Латвии и регулярной радиосвязи с Центром. Одновременно в спецотряд включилась группа комсомольских активистов. Им предстояло на оккупированной территории республики создать молодежно-комсомольское подполье, в партизанских отрядах укомплектовать комсомольские организации, вовлекать в партизанскую борьбу городскую и сельскую молодежь. Отряд вышел 20 октября 1942 года. 2 декабря — уже в прифронтовой полосе — было проведено партийное собрание, единогласно избравшее Судмалиса секретарем партийной организации. Командир отряда Вилис Самсон записал тогда в своем дневнике: «Ему одновременно доверяем и мы, молодые, и старшие. Верим интуитивно, подчиняясь внутреннему убеждению, которое по отношению к боевым товарищам зарождается на совместно пройденном боевом пути».