Правосудие во имя любви

Бакстер Мэри Линн

— Ну, что случилось?

Раздражение Сойера было очевидным, и от этого радостное возбуждение Харлена слегка поостыло.

— А в том, черт возьми, что я хотел с тобой поговорить, — рявкнул он, багровый от возмущения.

— Так спешно? У меня назначена встреча, и я уже опаздываю.

Ни на какую встречу он не опаздывал, но, если бы не эта невинная ложь, ему было бы не отвязаться.

— Я раздобыл информацию, которая, кажется, могла бы быть полезной.

— Для чего?

— Для твоего расследования насчет Кейт Колсон.

Сойер

замер.

— Ну да?

— Вчера я побывал у Джонса и Страссберга и там разузнал кое-что интересное.

— А именно? — нетерпеливо спросил Сойер. Он нутром чуял, что — по причинам, в которые он не желал особенно вдаваться — ему не понравятся принесенные Харленом новости.

Харлен поджал губы.

— Ее бывший босс — ни больше, ни меньше — только что отвалил ей здоровый куш на избирательную кампанию.

— Ну?

Харлен покраснел еще больше.

— «Ну»! — негодующе передразнил он. — Это все, что ты можешь сказать?

— Вообще-то я мог бы сказать еще что-нибудь, только пока что не вижу, как это может помочь расследованию.

— Господи, да ведь она спит с этим человеком!

— Это доказанный факт или просто слухи?

Хвастливая самоуверенность Харлена несколько увяла.

— Пока просто слухи, но я уверен, что дыма без огня не бывает. Я ведь уже говорил тебе, как быстро она продвинулась в этой конторе. И наверняка это объясняется очень просто: сделала карьеру, лежа на спине. — Он расхохотался, но смех не украсил его лицо. — Голова у нее варит, спору нет, но не настолько же! Просто она знает, где какую кнопку нажать, и ставлю десять против одного, что эти же самые кнопки она нажимает с кем-нибудь из своих коллег-судей.

— Буду иметь это в виду.

— Тебе что, вожжа под хвост попала?! — Харлен уставился на него. — Никак она и тебя проняла? Вот чертовщина, неужели и ты размечтался об этой кисочке? Думаешь, она и тебя ублажит?

— На вашем месте я бы выбирал выражения.

Ледяной тон Сойера, по-видимому, произвел на Харлена должное впечатление.

— Ну, не сердись, — пробормотал Харлен.

— Если можно считать ваше выступление законченным, я отправлюсь по делу. — Сойер подчеркнуто помедлил. — По делу Кейт Колсон.

Глаза Харлена загорелись.

— Что же ты сразу не сказал?

— Да вы не дали мне рта раскрыть, пока не выпустили лишний пар.

Харлен хлопнул Сойера по плечу.

— Я знаю, ты не подведешь. Выследи ее, сынок!

Сойер сел в машину, включил зажигание и рванулся с места. Но как бы далеко он ни заехал, с какой бы скоростью ни гнал машину — он не мог избавиться от противного привкуса во рту.

XXVIII

Неоновая вывеска потускнела и слегка скособочилась; тем не менее, она была на месте. МОТЕЛЬ «Тенистая дубрава ». Ниже светящейся надписи виднелась другая: «Есть свободный номер».Воспоминания о ночах, которые Сойер провел

в загаженных притонах вроде этого, обрушились на него, как лавина.

Безнадежность и омерзение — вот все, что он сейчас испытывал.

Он выбрался из машины и двинулся пешком по тротуару, озираясь по сторонам. Легко было представить себе, что здесь все оставалось неизменным в течение многих лет и что это зрелище было таким же и в те дни, когда сюда подбросили новорожденную девочку. Но Сойер не мог не подумать снова о том подонке, который оказался способен на такое.

Дух заброшенности нависал над этим местом, как плотное одеяло. Здание не просто нуждалось в окраске; ему требовался капитальный ремонт. Сойер готов был побиться об заклад, что стены в этих клетушках перекошены, а шаткие столы готовы рассыпаться, если поставить на них хотя бы стакан.

Сойер помедлил на узком крыльце и сквозь окно, наполовину задернутое шторой, попытался вглядеться внутрь. У конторки никого не было видно, но он не сомневался, что поблизости кто-то есть.

Он открыл дверь, которая при этом жалобно заскрипела. Почти в тот же миг в дверном проеме справа от конторки показался толстый, пузатый человек. Ковыряя в зубах зубочисткой, он пристально смотрел на Сойера.

— У нас свободен только один номер, — сообщил он. — Хотите — занимайте, не хотите — езжайте своей дорогой.

Сойер ответил не сразу. Он осматривал вестибюль. Изнутри стало заметно, что заведение пребывает в еще более плачевном состоянии, — если это вообще возможно, — чем казалось снаружи. На полу лежал зеленый ковер, который, скорее всего, в незапамятные времена был подобран в тон обивке мебели. И ковер, и обивка, заляпанные застаревшими пятнами, давно прохудились. Неистребимый запах кухни вызывал дурноту. Сойер с трудом сдерживал желание повернуться и послать все к чертям, только бы выбраться на свежий воздух.

Вместо этого он расправил плечи и прямо взглянул в лицо толстяку, который разглядывал его с наглым любопытством.

— Ну, мистер, что дальше? Я не собираюсь тут стоять целый день.

— Мне не требуется номер, — сказал Сойер.

Толстяк нахмурился:

— Что же вам требуется?

— Информация.

Хмурое выражение на лице хозяина стало угрожающим.

— Ты легавый, что ли? Если да, то…

— Легавый? Нет, я частный следователь.

Хозяин выплюнул зубочистку, которая пролетела совсем рядом с локтем Сойера.

— По мне все едино. На дух вас не переношу.

— Дело ваше. Просто нам нужно кое о чем потолковать, вот и все.

Прежде чем толстяк успел ответить, Сойер опустил руку в карман плаща и извлек оттуда две десятидолларовые бумажки.

Глаза хозяина оживились, да и поза стала менее воинственной. Он ухмыльнулся и погладил себя по животу, обтянутому тенниской.

— Сдается мне, что под это дело разговор может пойти веселее, — его ухмылка стала еще шире. — Усекли?

— А то как же, — заверил его Сойер, и две десятки перешли из рук в руки.