Правовая структуризация и систематика

Азми Дина Мамдуховна

В настоящий период в правовой доктрине вновь наблюдается значительное возрастание интереса к тематике системы права, особенно в контексте определения структурного ряда таковой [104] . Это обусловлено тем, что многие проблемы соответствующей области до настоящего времени остаются или нерешенными, или весьма оспоримыми.

Существующее в правоведении многообразие правовых позиций, их противоречивость, сложность определения и разграничения отраслей права свидетельствуют не только о необходимости переосмысления доминирующего сейчас рассмотрения системы права «сквозь» отраслевую конструкцию, но и требуют выработки новых методологических подходов. Некоторые суждения по данному поводу мы и изложим в настоящей части работы.

Прежде всего необходимо отметить, что любая система неизменно состоит из определенных структурных компонентов ,

представляющих собой ее закономерные взаимосвязи и обладающих (в сравнении с иными частями соответственного внутреннего строения) стабильными, довольно статичными свойствами. Отсюда следует, что независимо от того, насколько крупно (или мелко) мы станем дробить в системе неструктурные элементы, сама она (в качестве целостного единства) все равно будет логически последовательной (в том числе и в смысле завершенности). Сами же структурные части в ней будут существовать всегда, ибо при отсутствии таковых нельзя констатировать наличие и самой системы. Так, например, бесперспективно рассуждать о строевом ряде юридических норм при фактическом и потенциальном отсутствии оных. Число же их ассоциаций может быть различным, ибо их наличие предопределяется совокупностью факторов не только объективного (или объективированного), но и субъективного свойства.

При этом само право может исследоваться и с методологических, и с гносеологических, и с онтологических, и с феноменологических, и с интегративных (а возможно, и с каких-либо иных) позиций. Как представляется, в практическом русле рассмотрение системы права должно производиться в контексте того, что опосредованное государством юридическое нормирование должно учитывать мировоззренческо-социальные составляющие права. В противном случае названное нами нормирование не будет обладать должным уровнем социальной адекватности, а значит, в конечном итоге, и надлежащим качеством своего действия.

Структурное строение объективированного права должно корреспондировать сути интересующего нас явления; т. е. исходящим от уполномоченных субъектов общеобязательным формально-определенным правилам поведения надлежит проецировать внутренние связи права (в широком значении данного термина). Именно это предопределяет проявление соответствующих структурных частей (предстающих в данном срезе как «пирамидально выстроенные» профильные основные начала) в юридизированных закономерностях общественного взаимодействия.

Компоненты необходимых, существенных, постоянно повторяющихся взаимосвязей системы права (определяющие этапы и формы процесса ее становления и развития) представлены здесь в тех показателях (которые можно образно охарактеризовать в качестве стержневых основ права), что существуют в юридической среде постоянно (лишь относительно завися от конкретно-исторического правового бытия), а также содержат и (или) отображают принципы права. Кроме того, как видится, в наиболее общих тенденциях развития самого права отображаются и закономерности формирования его системы (в том числе по части структурного набора). Например, современная тенденция усиления частноправового начала нормативной юридической регламентации проявляется в закономерном наличии в положительном праве одноименной семьи отраслей (как самостоятельного структурного компонента). На саму исследуемую систему названная тенденция проецируется посредством увеличения частноправовой сферы юридического действия.

Взаимосвязана система объективного права и с системой общественных отношений, отличаясь от нее своим видом и наполнением. Последнее объясняется тем, что содержание правового воздействия, представленное социальным поведением, является лишь «базовой моделью», «проектным наброском» для юридических конструкций: конкретные заполнения здесь будут зависеть и от особенностей направления, и от ряда специальных, профильных (в том числе технико-юридических) показателей. Как отмечает В.К. Бабаев: «…нельзя смешивать закономерности развития… общества и закономерности развития права. Общественные закономерности действуют во всех областях общественной жизни, в том числе и в сфере права. Но проявляют они себя в каждой из них своеобразно, что обуславливается спецификой различных социальных явлений… Кроме общесоциальных закономерностей, проявляющих себя специфически, в сфере права действуют свои закономерности, выражающие сущность права и его особенности как своеобразного социального явления.» [105] .

Как представляется, можно констатировать, что сущностными свойствами системы права выступают: 1) содержательное

единство ; 2) внутреннее упорядоченное дробление ; 3) логичность ; 4) стабильностъ структурных элементов (в соотношении с динамизмом иных системных частей).

При этом стоит обратить внимание на отсутствие противоречия у свойств целостности и подразделения, так как второе «выступает» лишь показателем первого и свойственно всем сложным системам. Иными словами – выделение в явлении составных частей не означает отсутствия у такового единых основополагающих черт, свидетельствующих о совокупной целостности соответствующего феномена. Указанное демонстрируется хотя бы на конструкции правовых норм: если таковые не будут обладать свойствами взаимосвязанности и согласованности, то в соответствующей среде положительное право не сможет достичь своего назначения (причем не только в абсолютном смысле) и окажется неспособным регламентарно-упорядочивающим образом воздействовать на общественные отношения. В свою очередь, самим нормам права, как уже отмечалось нами, присуща триадная (тройственная по составу), т. е. именно дробная структура.

Крайне важным представляется и то, что термин «структура» не идентичен термину «система». Первый, происходя от латинского слова «structura» (означающего «строение, расположение, порядок»), предполагает «совокупность устойчивых связей объекта, обеспечивающих его целостность и тождественность самому себе, т. е. сохранение основных свойств при различных внешних и внутренних изменениях»; в то время как второй, происходя от греческого «systëma» (т. е. «целое, составленное из частей; соединение»), подразумевает под собой «множество элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, образующих определенную целостность, единство» [106] . Таким образом, простая сумма, т. е. неорганизованная совокупность чего-либо, системными свойствами не обладает и, соответственно, ни системой, ни тем более структурой не является [107] .

При этом в самой теории систем принято указывать, что «для познания и управления обществом как системой, равно как и любой подсистемой в его рамках, важно раскрыть их состав, «набор» компонентов, выяснить их субстанциональную природу, поскольку все другие характеристики системы в значительной мере зависят от ее состава» [108] .

Представляется, что именно неучет разграничения между структурными и иными связями системы, непоследовательность в размежевании вопросов строевого ряда права и градации (классификации, систематизации) его юридико-нормативных, учебных и научных данных влечет за собой встречающийся в специальной литературе (и достоверных с собственно-классификационных позиций) вывод о динамичности системы права, о том, что «система права не является раз и навсегда данной. По мере развития… общественных отношений происходят изменения и в самой системе права, возникают новые отрасли права или отпадает необходимость в тех или иных отраслях.» [109] .

Отметим, что для правоведения исследование вопросов структуризации права имеет не только самостоятельное значение; оно необходимо для гносеологии любых проявлений правового действия. Это предопределено наличием у права такого свойства, как системность. «Системность права – это такое его свойство, которое вместе со свойствами нормативности, формальной определенности и другими обуславливает социальную ценность права… Благодаря системности юридически разнородные правовые нормы способны регулировать общественные отношения системно…. в комплексе, взаимосвязанными методами, обеспечивая дифференцированное и вместе с тем единое, согласованное воздействие на общественные отношения.» [110] . Вместе с тем право воздействует на поведение своих адресатов не благодаря какой-либо одной, универсальной норме, а посредством целой системы, относительно константно действующей взаимосвязанной совокупности таковых. Выявление же состава структуры права позволяет определить здесь устойчивые упорядоченные элементы , детерминанты, разнообразные аспекты их взаимодействия. При этом структурные связи в системах (помимо всех иных связей) – это как раз таки связи строения. Таким образом, только при наличии данных о таковых можно описывать право в качестве системы, единого, целостного «организма». Причем, даже если интересующее нас явление в целом расценивается с агностических позиций, то указанное в любом случае верно в отношении (по меньшей мере) его позитивного среза.