Прайд
Шрифт:
От моего внезапного появления Стальные остолбенели. Пока толпа пыталась понять, что происходит, Лизарды из ближнего окружения орка отреагировали незамедлительно. Но ритуал держался в основном на них, так что они не могли его бросить, поэтому ко мне ринулся лишь один, а остальные продолжили выплясывать.
Безошибочно огибая кровавые линии, ящер за несколько мгновений добрался до меня, даже склон его не задержал. Для шестидесятого уровня какой-то Искажённый – не соперник. Наверное, именно так Лизард и думал, совершенно не догадываясь, что своим броском очень мне помог.
Будь я в своём теле, мог бы с ним потягаться в грубой силе, но сейчас
В прошлый раз я использовал Ужас, когда нарвался на засаду этой же пятёрки посреди ночного леса. Тогда не особенно прислушивался к происходящему, был занят выживанием, а вот сейчас оценил эффект в полной мере. Орк вздрогнул, а Лизарды рухнули на колени, с беззвучным криком схватившись за начавшие сочиться кровью шрамы на месте ушей.
Червь – разработка Дубля – походила на вирус. Плетение проникало в структуру чужого ритуала и начинало тянуть вложенную силу на себя, после чего взрывалось! С таким оружием не нужно обладать огромными познаниями в ритуалистике, достаточно успеть провернуть диверсию, что я и сделал. Пусть коряво и неумело, но что поделаешь, мне далеко до ритуалиста, да и руки Искажённой аватары нельзя назвать особо ловкими.
Повалив ближайшего ящера, подхватил с земли камень, нацарапал на его торсе тот же самый узор, который только что вплёл в кровавый рисунок воронки. В иных условиях задумка вряд ли бы сработала, но тут сошлось сразу несколько факторов: сама воронка в разы усиливала любую ритуалистику, а парализованный Лизард, будучи участником ритуала, не мог сопротивляться новой роли. Хотя если подумать, то роль осталась прежней – этакая батарейка. Просто до этого он подпитывал ритуал постепенно, теперь же отдал все силы разом, буквально иссохнув за считанные секунды.
И хоть ритуал всё ещё поддерживало около полусотни Вечных, но я исказил основу, на которой он держался, уничтожив хрупкое равновесие задействованных сил.
– Жалкая тварь! – голос был подобен удару, вогнавшему в ступор.
Собрав волю в кулак, неимоверным усилием я смог повернуться к говорившему… Из костей успела сформироваться лишь верхняя половина тела твари, но это не помешало ему подняться – нижнюю часть заменял вихрь тьмы, в котором с чавкающим хрустом продолжали ворочаться кости. Мощный торс демона был закрыт броней из сросшихся в монолит рёбер, а лапы – защищены костяными браслетами. Мертвенно бледная кожа покрывала только лоб, глаза, нос и скулы, оставшаяся часть морды всё ещё была затянута склизким на вид мясом.
Кошмарно-уродливое создание своим отвратительным видом вгоняло в ужас и оцепенение. ЭТОМУ нет места среди живых! Оно противоестественно! Шок и омерзение вызвали полный паралич мыслей, как избавиться от монстра, я не знал.
Не сводя с меня белых, словно замёрзшие мутные капли, глаз, Костяной поднял лапу в мою сторону и резко сжал когти в кулак. Плоть Искажённого тут же забурлила и поплыла, обнажая самое ценное – Искру!
Морда демона, на которой ещё секунду назад не было и намёка на рот, развалилась на две половины, распахнув пасть. Впервые я оказался не в центре потока, а в его начале, – меня собирались сожрать!
Вдруг мир смазался и выплюнул меня совершенно в ином
Сделав два глубоких вдоха, я наконец-то обратил внимание на девчат – те моё возвращение откровенно проглядели, внимание всей троицы было направлено в одну сторону. Посреди города раздувался купол, наподобие гигантского мыльного пузыря, стремительно покрывающийся трещинами, – мой Червь выпускал заряд, видимо, именно это и прикончило Искажённого, в чьём теле я находился.
Я успел к самому финалу: купол абсолютно беззвучно разлетелся, выпустив в небо алый луч, потухший спустя пару секунд. Остается только гадать, сколько сил вложил в ритуал Гунгун. Огромная удача, что он совершенно не позаботился о защите, сделав упор на силе, будь в его узоре хоть один защитный контур, я бы не смог это провернуть.
Но радовался я своей удаче недолго, ведь, как известно, за всё приходится платить. Прочитав последнюю системку, я внутренне вздрогнул, а в голове забилась одна-единственная мысль – бежать!
Удачно отражено «Поглощение Искры»
– За мной! – едва ли не прорычал я и первым же бросился бежать.
Девушки, ещё секунду назад любовавшиеся необычным зрелищем, готовы были меня завалить вопросами, но, почувствовав неладное, молча бросились следом, – я с места взял неслабый темп, всей душой не желая ещё раз сталкиваться с тварью.
Ритуал призыва был нарушен, но древний демон в своей жажде наказать глупца сумел прорваться в мир, пусть и временно.
Репутация с Сабнаком -10
Репутация с Единым +5
Высокая оценка Единым моей подлянки Сабнаку меня, наоборот, расстроила. Демон оказался не рядовым, раз верховный зверобог решил выказать своё одобрение, а значит, у меня теперь огромные проблемы – какого глупца собрался карать демон, гадать не приходилось.
Искажённые, всё это время бесцельно бродившие по городу, дружно устремились в сторону воронки. Нас они не видели, но встречный поток оказался достаточно плотным, чтобы отрезать путь к отступлению. Останавливаться тоже было нельзя – каждая секунда на месте повышала шанс обнаружения, пришлось резко изменить маршрут и бежать в трущобы, но и там было ненамного легче. Хоть явной погони я пока не видел, но был уверен, что тварь идёт по моему следу. И хуже всего, что из-за моего удачного экспромта теперь в опасности жизнь девушек. Возможно, у моего страха «глаза велики», но мне почему-то казалось, что Пожирание Искры в исполнении демона вполне могло поставить крест на вечной жизни в Теллуре.
В сложившейся ситуации я был готов наплевать на свою распу, но попытка телепортироваться в Пристанище не сработала – на территории Торгурии телепортация для чужаков оказалась заблокирована. Оставалось бежать, надеясь, что в крайнем случае я смогу хоть как-то противостоять Сабнаку, хотя бы в обличии Скакуна. Правда, есть огромный шанс, что сам же наврежу девушкам…
Лиэль, прошу, помоги!
Черноглазая малышка-Грех была моей последней надеждой, и я со всех ног бежал по тем самым улочкам, которые впервые привели меня на памятный перекрёсток.