Праймашина
Шрифт:
«Сегодня у меня должно получиться. Должно!»
– За мной! Скорее!!
Вопреки опасениям Герои адорнийских пленников не охраняли. Кобрийцы понадеялись – и правильно понадеялись – на усиленные праймом кандалы и оставили в подземелье лишь четверых «орлов», с которыми Марида и ее зверь расправились играючи.
– Свобода, братья! – Двери в камеры девушка выбивала пинками, бросала внутрь ключи от кандалов и бежала дальше: – Свобода!
Ответом ей были радостные крики.
Девять камер, девять адорнийцев, девять
– Свобода!
Но обрадованные адорнийцы не стали тратить время на пустую болтовню. Прирожденные воины, они прекрасно понимали, что это только начало, что одна-единственная Марида не могла перебить всех доктов, что вокруг полно врагов, и потребовали уточнений:
– Что дальше?
– Драка.
– С кем?
– Какая разница? – Арриго взмахнул взятым у убитого стражника мечом. – Со всеми!
– С доктской сукой, которая нас похитила! – уточнила Марида. – С леди Кобрин!
– Отлично!
– Смерть вонючим доктам!
– Отомстим!
– Разорвем!
Кое-как вооружившись, адорнийцы бросились наверх.
– Налево… направо… снова лестница, снова направо…
Маршрут Мариде указал Безвариат, пообещал, что они придут прямиком к Праймашине, помогут им с Карлосом, но очередной поворот вывел адорнийцев в огромный тронный зал, в который уже вбегали кобрийские Герои.
– Кобрин и победа!
– Смерть доктам!
– Как же так? – прошептала Марида. – Как же так?!
И только сейчас, вызывая зверя, девушка поняла, что Сотрапезник не решился подпускать непредсказуемых адорнийцев к Праймашине и направил их кружным путем наверх, надеясь, что по дороге они повстречают кобрийцев.
И его надежды сбылись.
– Во славу Грида!
Звон клинков, свистящий шепот огненных стрел, уханье остробоя, грохочущие удары булавы, звон клинков…
– Во славу Грида!
– Кобрин и победа!
Они знали, что шансов нет. С самого начала, с того самого момента, как Сотрапезник озвучил свой план, а Карлос, поразмыслив, признал его стоящим, они знали, что придется погибнуть. В лучшем случае их воскресят. В худшем – они уйдут навсегда, но погибнуть в Трех Вершинах им придется. И все равно согласились. Потому что чувствовали себя и Героями, и просто героями, и не хотели отступать.
– Берегись!
Удар.
– Слева!
Меч звенит о подставленный щит.
– Во славу Грида!
– Кобрин и победа!
Они должны были оттянуть на себя как можно больше кобрийцев и старались вовсю. Круша преграды и сметая гвардейцев, ворвались в ближайшую башню, оказавшись в огромном, богато украшенном зале первого этажа. Хотели забаррикадироваться, но висящие на плечах кобрийцы не позволили, просочились следом, а из других дверей выскочили четверо Героев.
– Наконец-то нас поровну! – прорычал тогда Ураган, и в зале завязалась сеча.
На левом фланге Егоза, то пускает огненные стрелы, то изворачивается
– Во славу Грида! – Отчаянное положение удесятеряет силы Героев. – Во славу Грида!!
– Долго ты, – проворчал Безвариат, даже не посмотрев на Карлоса. Услышал, что юноша вышел из потайной двери, и проворчал, а сам продолжил жадно смотреть на гудящую, пыхтящую, посвистывающую и булькающую машину, части которой заняли все огромное подземелье.
– Пришел, как только смог.
– Здесь три Героя.
– Вижу.
– Но скоро придут другие.
– Догадываюсь.
Сотрапезник не только улучшил подземные ходы Трех Вершин, но и добавил пару новых коридоров, о которых «забыл» рассказать леди Кобрин. Точнее, сначала действительно забыл, а потом, когда их отношения покатились под гору, не стал. Благодаря такой предусмотрительности, они с Карлосом сумели пробраться к Праймашине незамеченными, выбрались в месте, где их не ждали, но на этом подготовленные ученым сюрпризы закончились, и впереди их ждала настоящая драка.
– Что с Агатой? – помолчав, спросил Безвариат.
И вновь – не оборачиваясь.
– Я не стал ее трогать, – спокойно ответил лорд Грид.
– Попал под обаяние?
– Да.
– Спасибо, что не соврал.
– Ты бы не поверил.
– Верно. – Они оба хорошо знали, что не попасть под обаяние Агаты не было никакой возможности. – Как вела себя она?
– Убила меня, – поведал Карлос. – В смысле, собиралась убить.
– Хорошая женщина, но иногда горячится, – извиняющимся тоном произнес Безвариат.
– Я заметил. – Юноша помолчал. – Хорошо, что я стал Героем. Мне это… гм… помогло.
– До сих пор не могу поверить, что тебя склонила к этому адорнийская девчонка, – усмехнулся Сотрапезник. – Любовь, да?
– Последняя капля, – выдержав короткую паузу, признался Карлос. – Я почувствовал Зов Прайма почти два года назад, но глушил его, не хотел становиться…
– Безмозглым драчуном.
– Верно, – согласился юноша. – Но потом, когда я понял, что ты стал Героем, и вспомнил, как ты себя вел… Вполне разумно вел, надо сказать, хоть и говорил слишком много…
– Что есть, то есть.
– Я вдруг подумал, что, даже став Героем, можно сохранить себя. Кроме того, став Героем, я увеличивал шансы отомстить Агате. А Марида… Марида стала последней каплей. Она отказалась спать со мной, боялась, что я не смогу соответствовать.
– И ты испил чашу на глазах адорнийки.
– И предстал перед ней настоящим Героем.
– Не сомневаюсь. – Безвариат покрутил лысой головой и впервые с начала разговора посмотрел на Карлоса.
– Я указал Мариде неверный маршрут. По моим расчетам, она должна вывести своих Героев прямо на кобрийцев.