Праздник, который всегда с другими
Шрифт:
Внешне у них со Львом была счастливая семья. Однако Аида чувствовала, что с каждым днем муж все больше от нее отдаляется. Девушка винила в этом его работу: Лев бросил оркестр и занялся бизнесом. Муж арендовал палатку в метро и торговал в ней аудиокассетами и CD-дисками. Дела шли успешно, вскоре он смог нанять продавцов, а сам занялся только руководством. Но дома Лев по-прежнему бывал очень редко, заявлялся ближе к полуночи, падал как убитый в кровать, а ранним утром опять уезжал. Аида надеялась, что ситуация изменится, когда у них появится ребенок. Поэтому она перестала предохраняться и вскоре забеременела. Врач
В тот день Лев пришел домой раньше обычного.
— Я хочу тебе кое-что сказать, — сразу начал он с порога.
— У меня тоже есть новость! — загадочно промолвила Аида. — Но сначала ты говори.
Муж, не разуваясь, прошел в комнату и сел в кресло.
— Я решил… в общем, так получилось… — Каждое слово давалось ему с трудом.
— Ну же! — подбодрила его жена.
— Я полюбил другую женщину, — на одном дыхании выпалил Лев.
Аида потрясенно молчала.
— Мне тяжело тебя обманывать, я этого не хочу, — продолжил Котик. — Последние месяцы я словно в бреду. Для меня существует только она. Я смотрю на тебя, а вижу ее, обнимаю тебя, а…
Жена вздрогнула, словно от удара. Лев заметил это и зачастил:
— Нам лучше расстаться сейчас, пока у нас нет детей. Я тебя по-прежнему уважаю, давай разведемся по-человечески и будем друзьями. Ты молчишь?
— Мне нечего сказать, — тихо ответила Аида.
— Прости меня, — пробормотал Лев и пошел собирать свои вещи.
Когда он шел с чемоданом к двери, Аида твердо сказала:
— Я хочу развестись как можно быстрее.
Через две недели они официально стали чужими людьми.
Глава 11
— Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец, — торжественно сказал Руслан. — Между прочим, это слова Ремарка.
— При чем тут Ремарк? — отмахнулась я. — Аида родила ребенка?
— К сожалению, у нее случился выкидыш. Это произошло на пятом месяце беременности, так что формально Лев ни при чем. Но это ведь на наш объективный взгляд. Возможно, Аида до сих пор винит бывшего мужа во всех своих бедах. Тем более, что больше она не сможет иметь детей.
«Конечно, он виноват! Кто же еще?» — хотела воскликнуть я, но вместо этого спросила:
— Когда это случилось?
— Семь лет назад.
— И ты считаешь, что Макеева до сих пор так сильно его ненавидит, что отравила?
Капитан ответил после секундного колебания:
— Да, считаю. Возможно, она стала забывать обиду, но эта встреча в ресторане разбередила старые раны. Тем более, что у Аиды сейчас опять черная полоса в жизни. Сначала она похоронила маму, потом на нервной почве потеряла голос, стала профессионально непригодной, ей пришлось уйти с работы. Макеева лишилась всего: семьи, работы, надежды на будущее. Ее жизнь пошла под откос. И вдруг она узнает, что Лев Котик процветает. За ним охотятся девушки, он, вероятно, богат и привлекателен. Естественно, что ей захотелось восстановить справедливость. И она пошла на убийство.
Бедная Аидка! А я-то еще ей завидовала, думала, что она в шоколаде! А несчастной пришлось столько вытерпеть в жизни!
— Вот так и получается, что, хотя возможность отравить Льва Котика была у каждого из сидящих
Но я все еще не могла смириться с этой мыслью.
— Но ведь она сама тебе это рассказала! Сама!
— Да, рассказала то, что мы бы и так вскоре узнали. Она хитрая девушка: поспешила признаться в мелочах, чтобы утаить главное — убийство.
Почему-то я совсем не верила в виновность Аиды. Ну не была она похожа на человека, который замыслил убийство! Не была — и всё тут!
Как бы поступила на ее месте я? Если бы мне представился случай встретиться с бывшим мужем при таких обстоятельствах? Наверное, я бы получше оделась, причесалась, сотворила из себя настоящую красотку — и постаралась наговорить бывшему благоверному кучу гадостей. Ну, максимум, на что я была бы способна, — плюнуть в его подлые глаза. Но не убить, нет.
Аида действовала точно так же. Она навела марафет и изо всех сил пыталась остаться со Львом наедине. Котик предчувствовал, что разговор будет не из приятных, поэтому сопротивлялся, как мог. Звал за стол незнакомых людей, балагурил и шутил… Нет, Макеева не планировала убийство. Я в этом твердо убеждена.
Все эти мысли пронеслись в моей голове за секунду. А вместе с ними возникло твердое убеждение: я должна распутать это дело. Насколько я понимаю, у Аиды нет родственников. Ей не от кого ждать поддержки. В трудную минуту, оставшись без работы и куска хлеба, она обратилась за помощью ко мне. А я втравила ее в еще большие неприятности. Теперь мой долг — спасти бывшую одноклассницу, темноволосую девочку со скрипкой, от несправедливого обвинения.
Милиция, увы, пошла по ложному пути. По сути, она схватила первого попавшегося человека. А ведь в любом детективе следствие начинается с личности жертвы. Были ли у Котика враги? Кто желал ему смерти? Кому, в конце концов, она выгодна? Ведь мужчина был богат, значит, у него осталось какое-то наследство… Мне необходимо узнать об убитом всё! И начать следует с его семьи.
Дай мне, пожалуйста, адрес Льва Котика, — попросила я капитана.
— Зачем тебе? — подозрительно сощурился Руслан. — Ага, догадался: опять хочешь поиграть в детектива? Думаешь, что Аида невиновна? Рассчитываешь найти настоящего убийцу и утереть мне нос?
Я поразилась, насколько хорошо капитан меня знает. Неужели мое поведение так предсказуемо? Я же гомо сапиенс, а не инфузория-туфелька какая-нибудь! Я вздохнула и принялась вдохновенно врать:
— Понимаешь, Лев одолжил мне зажигалку, очень дорогую, из золота. По-моему, она даже настоящими бриллиантами инкрустирована. Ну а сегодня я обнаружила ее в своей сумочке, наверное, автоматически туда положила и забыла. Теперь хочу отдать зажигалку семье.
— Ты же не куришь! На дух не переносишь запах дыма! — удивился капитан.
Черт, я совсем об этом забыла!
— Вообще — да, не курю. Но вчера был исключительный случай, пришлось закурить.
Супроткин смерил меня недоверчивым взглядом и протянул руку:
— Давай зажигалку, я сам отдам.
Я состроила умоляющую физиономию:
— Руслан, ну ты пойми, я ведь журналист. Мне же любопытно, как живут богатые люди! А я никогда в жизни не была у них дома. А мне очень хочется взглянуть, хотя бы одним глазком. Ну пожа-алуйста! — захныкала я детским голосом.