Праздник заклятий. Размышления о мезоамериканской цивилизации

Леклезио Жан-Мари Гюстав

Тариакури, возглавивший государство чичимекских кочевников, показал себя несравненным мастером ведения войны. Силой или хитростью овладев территориями, граничившими с землями островных сеньорий, он берет их в кольцо. Так подчинены Зирипемейо и Йенгоан, до того колонизованные островитянами, а также Атерио на самом берегу Пацкуаро, Чарауэн на юго-западном берегу озера, Парейо (Сан-Педро и Сан-Бартоло-Парейо) — на южном, Уречо (ныне Сан-Франсиско-Уричо, что близ Эронгарикуаро). Царь предпринимает еще и вылазки в южном направлении, перекрывая дорогу в Камембаро и Зиримбо, что на юго-западе Уруапана, чтобы закрыть противникам доступ к доставляемым оттуда пряностям и дорогим лакомствам, и добивается союза и дружбы Каракури, правителя Зирауэна.

Этот искусный воин, прошедший школу у грозных лучников племени уакусеча, и добродетельный предводитель,

верный в дружбе и сознающий высоту своей миссии, способен иногда уподобляться варварам в обхождении с противниками. О том свидетельствует свирепость его расправы с верховным жрецом Тариарана по имени Нака. Окруженный силами Тариакури, властитель Шаракуаро, вождь Карикатен, попытался заключить союз с Зурумбаном, властителем Тариарана. Этот последний повелел собрать и двинуть в бой воинов жреца Наки. Но жрец попал в плен, поддавшись на уловку Тариакури, и был тотчас принесен в жертву: его тело расчленили, изжарили и разослали по куску каждому из противников Тариакури. История эта с мрачным юмором изложена в «Описании Мичоакана», откуда мы узнаем, что повелитель Зурумбана отведал мяса своего военачальника, а затем, когда гонец, присланный Тариакури, объяснил ему, что это было за угощение, попытался извергнуть из себя то, что уже проглотил. Рассказ, свидетельствующий о ритуальном каннибализме у пурепеча и призванный развеселить тогдашних слушателей, донес до нас жрец-петамути.

История Наки заставляет вспомнить и другой миф — о сыне Опотаку, которого по воле колдуньи Ауи Камине, тетки богов, скормили его собственному отцу, околдованному ею, что послужило первым предзнаменованием поражения, уготованного людям Курингаро. Можно также вспомнить о вызове, который выкрикивали чичимеки осажденным жителям города Гвадалахара в час битвы на горе Миштон, или неистовое каннибальство ацтеков во время последних схваток с солдатами Эрнана Кортеса.

Но этот случай представляет еще и исторический интерес: он ясно показывает, каково было положение местных царьков во времена Тариакури. Чтобы попасть из Курингаро в Зирауэн, Нака мог выбирать из двух возможных маршрутов: двинуться к западной оконечности озера через Зиракаретиро, что к северу от Таретана, или же на восток мимо горы Шаноато Укатцио до Пангейо (Опонгейо) и Ирикуаро (Ирикаро), что к востоку от Зирауэна. Эти пути указывают, как проходили тогдашние границы племенных союзов, сложившихся близ Курингаро в прибрежных и горных селениях.

То была эпоха расцвета феодальных сеньорий; каждый город распространял свою власть на множество маленьких вассальных селений в округе. Так, влияние Курингаро на востоке Тцинтцунтцана распространялось до Итци Парамуку (деревни на границе «мальпаис», «худых земель», простиравшихся за горой Каричуато), а на юге — вероятно, от тех мест, где сейчас находится Охо-де-Агуа у Сан-Хосе, — до самого Тупатаро. Именно там уакусеча, возглавляемые Тариакури, найдут пристанище, когда их вытеснят за пределы озера Пацкуаро, и будут возделывать земли в Куинузейо и Тепаме (нынешнее Тепамио, недалеко от Санта-Клары) на берегу бурной речки Куринге. Другим сеньориальным владением был Тариаран (Тариаран-Арокутин, ныне — Арокутин, на юго-западном берегу озера); во времена властителя Зурумбана он слыл одним из самых грозных царств Мичоакана, его власть простиралась от берегов озера (Уречо, Куэрапан) до теплых земель на юго-востоке, до Каканджео (Каканджио, на юге Арио) и до Уаканы, на границе нынешней Герреры; оттуда пурепеча получали золото, медь и редкостные перья.

Но соперничество властителей трактовалось как война богов, воздающих каждому по его заслугам. Следовательно, завоевание Мичоакана Тариакури есть победа Курикавери, и вот уже другие царьки понимают, что не в силах противостоять напору молодого воина, которому благоприятствуют небеса. Хотя властителя Зурумбана охраняла богиня Шаратанга, некогда вызволившая его из рабства, и получил он свой титул от повелителя ада, явившегося однажды на его пути, приняв личину крота, этот царек знает, что боги даровали Тариакури власть более весомую. «Что можете теперь вы, бедняги, сказать, что вам делать? Ведь Тариакури спознался с богами небесными, с матерью их Кверауапери и с демонами всех четырех сторон света и ада, они все его знакомцы». Как в древнегреческом эпосе, герой здесь — существо мистическое, сновидческое, при всем безумии самых несправедливых и жестоких его деяний он пользуется неизменной поддержкой высших сил.

Однако решившись наперекор

всему найти управу на слишком предприимчивого завоевателя, властители островов и соперничающих с ним чичимекских группировок сумели оттеснить Тариакури от берегов озера — сначала на ближние высоты, затем к Уречо, на южную оконечность Пацкуаро. Голодные, лишенные запасов, его чичимеки вынуждены податься в неплодородные горы и, как некогда предки, кормиться там охотой и собирательством. Чтобы исправить положение, Тариакури взял в жены одну из дочерей своего врага Чансхори, властителя Курингаро. Но вскоре, преданный женою, он изгоняет ее, что вконец восстановит против него бывших соплеменников из конкурирующих чичимекских объединений. Уакусеча принуждены бежать еще дальше, к горе Упапо, где, судя по тому, что сказано в «Описании», они снова пытаются утвердить власть своих богов и сооружают храмы (около Опопейо ныне действительно есть гора Касас-Бланкас, «Белые дома»).

Именно во время этого бегства произошло одно из тех достославных событий, что всем доказывают, на чьей стороне сила богов. Осажденные в Уречо враждебными племенами чичимеков из Курингаро, Тариакури и его народ были спасены благодаря божественному вмешательству: «И тут Курикавери наслал на врагов раздор, пьянство и увечья, отчего те начали терять разум. Они падали на землю, кидались друг на друга и так добрались до подножия храма, где старухи возвели их на алтарь, не прибегнув к помощи ни одного мужчины. И там жрецы Курикавери принесли их всех в жертву. Длилось это целый день, и кровь залила подножие храма, и кровавый ручей дотек до середины главного храмового двора. А головы принесенных в жертву насадили на копья, и тень от них пала такая густая, что все потемнело…»

Победа бога Курикавери над противниками Тариакури — один из решающих эпизодов эпопеи, которая принесет ему власть над всеми селениями озерного побережья. Как настоящий чичимекский воин, Тариакури знает, что мобильность — основное условие успеха. А потому часто меняет места стоянок, избирая для этого земли, неприступные для врага, как будут впоследствии делать и чичимеки Гуачичиле во время войны за гору Миштон, — скажем, Кверенда Агангейо («в Высоких Горах», вероятно речь идет о Кверенде близ нынешней Санта-Клары); кроме того, он ищет дружбы с городами-соперниками Курингаро. С Уакупу, господствующим на юго-восточной оконечности озера Пацкуаро под властью Аначуричетци, с Зурума Хукапейо (Зурумукапио, что близ Пацкуаро), где правит Атапетци. Наконец, он обосновывается в Сантанжене (Сан-Анжело рядом со старинным поселением Уакапу) у местного властителя по имени Хапарийя, давшего приют ему и его богу Курикавери.

Даже скитания гонимого судьбой Тариакури обретают черты паломничества. В поисках союза с царьками земель на побережье озера Пацкуаро Тариакури сначала пытается подчинить их власти своего бога Курикавери, чтобы и они ревностно ему служили. Кроме войны, для Тариакури главной заботой остается снабжение жрецов дровами, чтобы пылали жертвенные костры, а также шариками копала — благовонной смолы, еще и сегодня собираемой тарасками (они называют ее «тхишендека»), и своею собственной кровью для тех же целей. Об этом говорит он перед своими назваными братьями по имени Зетако и Арамен, показывая им кремневый нож, служащий для ритуальных жертвоприношений: «с его помощью я кормил бога огня, сотворяющего пламя посреди домов великих жрецов». Огонь, благовония и кровь, текущая из рассеченных ушей, служили для уакусеча молитвой, они — пища и услада их богов.

Сама война приобретает значение религиозного действа со своими праздниками, такими как «Антциуанскаро» (быть может, связанного с именем звездного божества Хендиоквери, о котором упоминает Матурино Джильберти), во время которого разводят большие костры, жгут благовония и ткани, предназначенные в жертву божеству огня.

Война ведется не только для приумножения земных благ или власти в этом мире. Это ритуал, исполненный великолепной мистической символикой, танец крови и смерти, празднество, призванное утолить голод небесных божеств. В нем принимает участие каждый воин — богато одетый, весь изукрашенный, с телом, выкрашенным в черный цвет, вооруженный ритуальными стрелами царя Тикатаме; их называют «хуреспонди» — солнечные стрелы, у них наконечники из разноцветного кремня, и они готовы нести гибель на все четыре стороны света. Эти стрелы символизируют войну, которую Тариакури затеял против царька Курингаро по имени Хуреск всего лишь по тому смехотворному поводу, что тот потребовал от него дани.