Пражское солнце
Шрифт:
— Без нервов, — посоветовал он по-английски, вытаскивая табельный пистолет из оттопыренного кармана. — На живот, как и все.
В правом углу зала Питер, делавший вид, что рассматривает жемчужную дароносицу, резко обернулся. Он тоже замаскировался с невероятной быстротой. Вместо оружия достал молоток и сложенную черную сумку. Маска не закрывала ни щетины на щеках, ни длинных волос в стиле хиппи, свисавших до воротника его полотняной бельгийской куртки с черной отделкой. На нем были темные шевиотовые брюки и черные мокасины. Не обращая внимания на других, он бросился к витрине, за которой искрились тысячи бриллиантов «Пражского солнца». Хотя в зале установилась напряженная атмосфера, он оставался спокойным, пойти равнодушным. Чарли остановил на нем свой выбор потому, что, несмотря на свои «хипповые» волосы, этот парень был профессионалом, доказавшим, на что он способен, участием в трех громких ограблениях в свои двадцать шесть лет. Подбежав к ослепительной
Приглушенный звук закрывающихся тяжелых дверей разнесся по монастырю, дошел и до коленопреклоненного Майка. Это продавщицы билетов внизу, услышав сигнал тревоги, закрыли, согласно инструкции, даже не подозревая, что происходит, дверные створки, перекрыв тем самым путь бегства на улицу Лореты. Наконец, испуганные этим режущим слух и давящим на нервы сигналом, они, опрокинув столик с брошюрами и фотографиями монастыря для туристов, скрылись в свою комнатку.
Майк, нервы которого тоже страдали от этого шума, в котором вой сирены смешивался со звонком тревоги, распахнул окно с цветными витражами. Затем, расстегнув «молнию» на куртке, достал пассатижи, висевшие на ленте, и перекусил прутья решетки на окне.
Он, хотя и был возбужден, действовал быстро и уверенно. И если так напряжены были нервы, заострено внимание, то лишь оттого, что за всю свою бурную жизнь никогда не попадал в подобную ситуацию. Если дело провалится и их возьмут, он сядет. Помилования не будет. Он ничего не сможет объяснить своим чешским коллегам, оказавшись в положении разоблаченного шпиона, от которого отречется его страна. Иначе говоря, жизнь будет искалечена навсегда. Жажда мести за лучшего друга, ненависть к его убийце отгоняли предчувствия неудачи и поддерживали его. Он быстро распустил катушку с нейлоновым шнуром темного цвета, на конце которого был крюк, и ловко забросил его. Крюк зацепился за решетку, защищавшую то самое окно, через которое проникало солнце. Затем установил возвратную каретку и, держась за шнур, перескочил через подоконник шириной в десять сантиметров и добрался до второго окна. Так же быстро, теми же уверенными движениями, он покончил с решеткой и вышиб стекла, закрывавшие вход в неизвестную посетителям часть монастыря, своего рода мощеный дворик. Вовремя. За его спиной слышалось порывистое дыхание и быстрый бег Чарли и Питера, а также крики:
— Стой! Стой!
Сквозь витражи и решетки Майк увидел врывающегося в галерею мужчину. По виду он напоминал первого гида. Такой же бесцветный, так же одетый. Но это был не тот, которого обезоружил Майк. Нет, тот был сейчас заперт с беспомощными туристами в зале, перед стальной дверью, которую Чарли закрыл за собой на засов.
— Стой! — опять крикнул охранник, добежавший До своего коллеги, чтобы поднять его.
Чарли повернулся, сжимая в руке доставленный Иво «скорпион». Охранник опередил его и выстрелил. Пуля разбила голову милого ангелочка на дверной балке.
«Господи, — подумал Майк. — Только бы Чарли не убил его».
Его молитва, должно быть, была услышана, так как пуля, выпущенная английским гангстером в ответ, так же не достигла цели. Никакой, даже головы ангелочка. Англичанин выругался и бросился на пол, а охранник, в рывке, выстрелил в него почти в упор. Чарли вновь поднял «скорпион» и прицелился в живот противнику.
«Проклятие», — выругался он, видя, что тот не падает. К счастью, богатство и легкая жизнь не замедлили реакции Чарли, иначе он не смог бы увернуться от третьей пули невзрачного охранника, не отдававшего отчета в собственной смелости, которую Майк оценил как специалист. Встревоженный свистом пуль Питер прервал свой бег, прижался к стене и, видя, что охранник, поглощенный желанием покончить с Чарли, не замечает его, выстрелил в него из своего «скорпиона». Ничего. Выстрел прозвучал, но человек не был задет. Питер тоже удивился, но быстро опомнился. Он не задавал себе вопросов. У него не было на это времени. Если он не будет действовать решительно, то этот чертов охранник, все еще державший в руках жалкий портфель, в котором лежал его ужин, возьмет их, хотя бы одним своим безумным упрямством. Бросив черный мешок с тяжелым «Пражским солнцем», он бросился на полицейского и ударил
— Уф, — вздохнул Чарли, приходя в себя и бросив недоверчивый взгляд на свой «скорпион». — Я уж думал…
Затем, не теряя времени, он и Питер, схвативший черный мешок, бросились к выходу, сделанному Майком. Один за другим, держась за устройство, установленное американцем, они достигли другого окна, где лже-Жюрассьен ждал их, стоя на подоконнике. Он помог им спрыгнуть во дворик, снял с запястья нейлоновый шнур и догнал их. Затем четко выверенным движением бросил крюк, чтобы зацепить его за стену монастыря, и, ловко подтянувшись, уселся наверху. Он опять помог подняться двум англичанам, а затем сбросил шнур на другую сторону стены, где в семи метрах ниже их ждал «мерседес». Небо над ними разрывал резкий вой сирен, к которому, кроме звона сигнала тревоги, присоединились повелительные сигналы полицейских машин. Трое мужчин спрыгнули на землю. Майк смотал шнур и вскочил в «мерседес», где уже сидели англичане. Не успел он захлопнуть дверцу, как Иво, подчиняясь приказу Дюк, рванул машину с места. «Бандиты, — думал чех, — сволочи чертовы! Сумели все-таки. По крайней мере, наполовину. Но что о нем подумает комиссар Давид, который ждал, что операция состоится на следующий день? Он удивится, что не был предупрежден об изменении даты! Он заподозрит Иво. А если полицейский еще додумается дойти до вертолета, где засада должна была…» Иво Буриан сдержал ругательство, вспомнив, что вертолет стоял теперь в другом месте. Как же сильны были бандиты! Особенно эта женщина. Эту стерву, кажется, радовал вой сирен, разрывавший воздух. Он понял причину ее радости мгновение спустя, когда задохнувшийся Чарли сказал:
— Ваша идея прекрасна, Маргарет! Эти пантеры на улицах Праги серьезно займут легавых! Просто гениально.
Иво выжал все из мощного «мерседеса». Неужели правда? Эта ужасная женщина выпустила знаменитых черных пантер цирка Буша? Ах! Если бы сбежать от них хоть на минутку… предупредить комиссара Давида… Да, но Дюк трудно обмануть. А теперь, когда в машине сидели остальные налетчики, он мог только вести машину и подчиняться им, а в бок ему упирался ствол револьвера. Ни одного из «скорпионов», заряженных холостыми? Черти! Должно быть, им было не трудно провезти свое оружие через границу. Правда, людей, приезжающих в страну провести отпуск и приносящих туда валюту, обыскивают очень редко, к тому же в машине нетрудно оборудовать тайник. Доказательством этого довода стало то, что Чарли за его спиной встал на колени.
— Поднимите ноги!
Майк и Питер подчинились. Чарли поднял коврик и, поддев пол лезвием ножа, открыл тайник, в который были аккуратно уложены дымовые шашки, потом откинул маленький люк, через который выходил воздух, свистевший под колесами. Методически, одну за другой, он выбросил в него гранаты. Майк обернулся и посмотрел в заднее стекло. На улице дома уже исчезали в черном, очень плотном дыму, который, поднимаясь от земли, доходил до стен монастыря, заволакивая и их серым туманом, становившимся тоньше с высотой. Чарли бросил последнюю шашку и положил на место коврик. Теперь за их спиной, перед возможными преследователями, возникло широкое и высокое препятствие. Пока не обойдут его…
Через пять минут гонки по Брунице Иво, которому Дюк по-прежнему скрыто угрожала оружием, въехал в переулок, где их ждал Рихард Тубек, сидевший в форме шофера за рулем черного «дэ-эс» с дипломатическим номером и французским флажком на крыле. Без слов, под угрожающие звуки сирен, все покинули «мерседес», который они бросили. Мешок с «Пражским солнцем» был уложен под заднее сиденье «дэ-эс», специально оборудованное для этого. Дюк и Чарли, одевший строгий пиджак дипломата с цветком в петлице, сели на знаменитую драгоценность, тотчас Рихард помчался по направлению к Карлштейну. Иво, за которым следил Питер, сел рядом с Майком, занявшим, как и было предусмотрено, место в «шкоде» Тубека, и эта машина тоже отъехала.
На улицах, по которым проезжали два автомобиля, стояли лишь группу любопытных, желавших узнать, что происходит. Многие останавливались, слезали с мотоциклов и велосипедов и расспрашивали тех, кто знал не больше их. Но по мере того, как «дэ-эс» и «шкода» углублялись в окраинные кварталы, люди все чаще перекликались с разных сторон улицы, прилипнув к транзисторам. Ограбление и бегство пантер, должно быть, уже стали известны. В своем возбуждении они не обратили внимания на черный «дэ-эс» и «шкоду». Полицейские, очевидно вызванные на подмогу, направлялись одни к Лорете, другие — к цирку Буша в вое сирен своих радиофицированных машин. Сидя в «шкоде», Майк как знаток оценил работу Дюк. Как мало нужно, чтобы посеять панику в современном городе! Дюк это знала. Что может быть страшнее черных пантер, внезапно попавших на улицы? Великолепные животные, которыми все пражане восхищались, увидев хотя бы раз их со знаменитым дрессировщиком Ханно Кольдманом, получившим за этот номер Гран-При социалистических стран.