Предания об услышанных мольбах
Шрифт:
— Ведь здесь ничего не было! — воскликнул изумленный отрок. Посыльный прикрикнул на него и приказал идти молча. Он повел отрока к северным воротам города-крепости и приказал войти. Как только отрок переступил порог, ворота внезапно закрылись. Отрок не увидел ни единого человека: все пространство внутри крепости было пусто. Земля была по самую лодыжку покрыта слоем раскаленных углей, смешанных с прахом убиенных. Отрок завопил, застонал от боли и бросился к южным воротам. Но ворота тотчас закрылись, когда он к ним приблизился. Отрок помчался к восточным, затем к западным и, наконец, к северным
Когда весь деревенский люд — мужчины и женщины, стар и млад вышли на работу, то посредине вспаханного поля увидели отрока. Его уста издавали звуки, подобные крикам птицы; он носился из стороны в сторону. Люди говорили между собой:
— Этот отрок, видно, сошел с ума. С утра пораньше носится здесь без передыху.
Когда пришло время полдника, сборщики тутовых листьев вернулись домой. Отец спросил, не видели ли они его сына.
— Он к югу от деревни носится туда-обратно, — отвечали сборщики. — Мы позвали, а он не идет.
Отец вышел за околицу и издали увидел бегающего сына. Он громко позвал его по имени, и отрок тотчас остановился. Крепость с ее человеческим прахом вмиг исчезла. Все, что предстало взору отца — это сын, рухнувший на землю. Обливаясь слезами, он рассказал о том, что случилось.
Когда осмотрели ноги отрока, то выяснилось, что в верхней части они слегка опалены, а ниже колен — изжарены до самого мяса. Отрока отнесли домой и принялись лечить от раны. Бедра удалось вылечить полностью, но ниже осталась только сухая кость. Соседи, узнавшие о случившемся, пошли посмотреть то место, где носился отрок. Следы его ног были отчетливо видны, но не было следов ни пепла, ни пламени. Тогда деревенский люд — и мужчины и женщины, и стар и млад — все как один принесли обеты и в строгости их соблюдали.
Был досточтимый монах из Цзичжоу по имени Дао-хуэй. Он и рассказал мне эту историю. То была его соседняя деревня.
Жестокий тюремщик
В годы правления династии Суй под девизом Великие деяния (605—616) жил в столице (Чанъань) тюремщик, имя которого утеряно. Был он жесток, и заключенные не выносили его пыток. Тюремщик же полагал сие приятной забавой.
Потом у него родился сын. На его плечах и под подбородком был кусок мяса в форме нашейной колодки-канга. У ребенка совсем не было шеи; он не мог ходить и через несколько лет умер.
Жена, упавшая с неба
В годы правления династии Суй под девизом Великие деяния жил человек из Хэнани. Его жена ухаживала за свекровью без должной почтительности. Свекровь была слепа на оба глаза, и жена нарезала земляных червей, подав ей в качестве тушеного мяса. Свекрови показался вкус мяса несколько странным, и она припрятала маленький кусочек, чтобы потом показать сыну. Когда сын вернулся и увидел, что это за мясо, он потащил жену в уездную управу. Но по дороге туда ударил гром, и жена улетучилась.
Вдруг она упала с неба. Ее тело и одежда остались прежними, но на месте головы была голова белой собаки. При этом она могла говорить, и когда спросили, что с ней случилось,
— Я не была почтительна к родителям и вот так наказана небесным божеством.
Муж послал ее в управу. Одно время она клянчила еду на рынке. Что с ней стало потом, неизвестно.
Расплата за скаредность
Отец Бянь Ши-юя из Янчжоу в награду за усмирение династии Чэнь удостоился от династии Суй титула Равный по ритуалу. Он был от природы очень скуп. Однажды он нанял мастеров на постройку дома, но ничего не заплатил. Когда работники стали требовать денег, старший Бянь высек их. Работники обозлились.
— Раз уж Вы мне задолжали, — пригрозил один из них, — то после смерти непременно станете моим быком.
Прошло какое-то время: старший Бянь умер, а корова работника отелилась желтым бычком. У бычка была черная метка, которая полностью опоясывала его поперек туловища. Она выглядела, как пояс у чиновника. На левой ноге у него была белая метка, скашивающаяся внизу. Она была в точности в форме жезла, полагающегося сановнику при аудиенции. Хозяин так покрикивал на бычка:
— Досточтимый Бянь! Зачем Вы нарушили данное мне слово?!
Теленок подгибал две передние ноги и стучал по земле головой. Ши-юй попытался было купить теленка за сто тысяч монет, но хозяин не согласился его продать. Когда бык сдох, его сожгли.
Чэнь То рассказал мне эту историю.
Ослиная шкура ценою в жизнь
Жил в столице (Чанъань) Инь Ань-жэнь. Его семья была из самых богатых и давно попечительствовала монахам монастыря Врата милосердия. В первом году под девизом правления Всеобщее спокойствие (617) в их доме остановился гость. Этот человек увел и убил чужого осла, оставив Ань-жэню его шкуру.
В третьем году под девизом правления Надежное призрение (629) Ань-жэнь встретил на дороге одного господина, который сказал ему так:
— Меня послал мой начальник предупредить Вас. Завтра прибудут посланники с того света и Вы умрете.
Ань-жэнь перепугался и кинулся прямиком в монастырь Врата милосердия. Там он сидел в зале Будды неотлучно. На следующее утро ближе к завтраку появились три всадника и несколько десятков пеших при оружии. Они вошли в монастырь и, издалека увидев Ань-жэня, стали звать его выйти. Не откликаясь на их призывы, тот еще усерднее сосредоточился на мольбах Будде и чтении сутр.
— Мы должны были прийти за ним вчера, — говорили духи между собой. — А теперь он совершил все эти благие деяния! Как же можно его забрать?!
Они все ушли, оставив одного стоять на страже. Стражник объяснил Ань-жэню:
— Вы как-то убили осла, и теперь он подал на Вас жалобу. Вот почему мы и пришли Вас арестовать. В конце концов Вам устроят с ним очную ставку. Так не лучше ли Вам сразу пойти с нами?!
Стоя на почтительном отдалении от стражника, Ань-жэнь отвечал:
— Был когда-то вор, который и убил осла, а затем отдал мне его шкуру. Не я убил осла! Так почему пришли за мной?! Будьте любезны вернуться и от моего имени сказать ослу так: «Я не убивал Вас, но буду радеть за Вас. Вам же будет польза, если отпустите меня!»