Преданный

Мейсон Луна

Я прижимаюсь лбом к ее лбу, борясь со слезами. Никогда в жизни женщина не похищала мое сердце.

Она поднимается на цыпочки, ее мягкая рука поглаживает мою щеку. Я наклоняюсь навстречу ее прикосновению, наслаждаясь этим моментом.

— Вы тоже совершенство, мистер Руссо. Я буду скучать по тебе.

Дверь снова хлопает. Эти три коротких слова вертятся у меня на кончике языка, но я сдерживаюсь. Когда я произнесу их снова, я сделаю это должным образом, и за этим не последует прощания.

Я вздыхаю. — Тебе лучше идти.

Она

грустно улыбается мне, когда я отхожу.

Она скрывается в своей комнате и быстро возвращается, одетая в черное летнее платье, таща за собой розовый чемодан.

Я бросился за ней и схватил сумку, чтобы спуститься следом, и поставил рядом с ней, пока она обувалась в свои блестящие босоножки. Я опираюсь на дверной косяк и смотрю, как она открывает дверь Фрэнки. Меня бесит, что он может выглядеть таким счастливым, когда я чувствую себя так дерьмово. Он с широкой улыбкой приподнимает свои очки авиаторы.

— Роза! — он раскрывает для нее объятия, но она ныряет под них, волоча за собой чемодан.

— Я просто хочу уйти, — пробурчала она, не оборачиваясь на меня.

Я проглотил боль.

Фрэнки наблюдает, как она бросает свой чемодан на заднее сиденье, садится следом и хлопает дверью.

— Я так понимаю, мне предстоит налаживать отношения по всем фронтам, — Фрэнки качает головой.

Он причинил ей боль. Ему придется снова заслужить ее доверие. Так же, как и мое.

— Присмотри за ней, Фрэнки.

Я захлопываю дверь и прислоняюсь к ней. В доме слишком тихо, чтобы оставаться здесь наедине со своими мыслями. Здесь уже пусто без нее.

Я не могу с этим справиться. Она повсюду в моем доме. Каждый раз, когда я оборачиваюсь, я вспоминаю о ней. Даже с этими дурацкими резинками для волос, которые повсюду. Ее духи. Ее любимый карамельный сироп.

Мне нужно напомнить себе, почему я подвергаю себя этой пытке.

Итак, вот я здесь, стучу в парадную дверь моего брата в восемь вечера. Я не могу избавиться от того факта, что, по-моему, я видел Антонио, прячущегося в тени дальше по дороге, когда я подъезжал.

Напоминание об угрозе, которая нависла надо мной.

Дверь распахивается, и Келлер встречает меня с маленькой Дарси на руках. На его лице вспыхивает беспокойство.

— Все в порядке?

Я захожу внутрь и вижу, что Сиенна гоняется за Максом по дому, его смех наполняет комнату.

— Тебе нужно почистить зубы, молодой человек! — строго сказала она, поймав его.

Мы с Келлером оба усмехаемся.

— Выпьешь? — он кричит через плечо.

— Пожалуйста, что-нибудь чертовски крепкое, — я следую за ним на кухню.

Он передает Дарси в мои объятия. Я крепко прижимаю ее к себе и целую в макушку ее черные кудри.

Пока Келлер наливает "Макаллан", я расхаживаю по

кухне, подбрасывая Дарси вверх-вниз, а она хихикает. На мгновение моя боль уменьшается.

— Дядя Лука всегда защитит тебя, — шепчу я.

Ее большие темные глаза смотрят на меня, и она одаривает меня лучезарной улыбкой.

— Держи, — он ставит стакан на столешницу. — Давай я отнесу Дарси наверх, тогда ты сможешь рассказать мне, что происходит.

— Спокойной ночи, красавица.

Я машу ей руками.

Она что-то лепечет в ответ, и я смеюсь. Никто никогда не тронет ее пальцем. Я лучше умру, чем позволю чему-нибудь случиться с кем-либо из них под этой крышей. Они - моя семья, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить их.

ГЛАВА 34

Лука

ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ.

— А ты придешь сегодня на вечеринку, мам? — я приготовился к ее гневу. Приглашение на свадьбу ей не очень понравилось.

— Нет, — ее тон резок.

Она не смотрит на меня, пока продолжает читать газету на столе.

Я вздыхаю и пью свой кофе, пока часы тикают у меня за спиной. Я знаю, что ей больно.

Она всегда хотела, чтобы мы с Келлером нашли любовь, как у нее было с Домом, ее покойным мужем. Он умер до того, как она начала воспитывать меня и Келлера. Судя по рассказам, их любовь была всем. Вот почему она никогда не двигалась дальше. Ее сердце принадлежит только ему.

После всего, что она для нас сделала, я хотел бы однажды увидеть ее улыбку на моей свадьбе. Подарить ей внуков, в которых она будет души не чаять, как она это делает с Максом и Дарси.

Она поднимает на меня глаза, сверкающие гневом. — Из всего, что ты сделал, сынок, это самое глупое. Судя по твоему выражению лица, ты сам тоже это знаешь.

Боль пронзила грудь, когда я увидел разочарование на её лице.

— Мам. Я бы не стал этого делать, если бы не был вынужден, — я протянул ей руку, и она отстранилась.

— У тебя всегда есть выбор, Лука. Брак - это не власть. Это любовь. Может, ты и лидер мафии, но для меня ты все еще тот тощий мальчишка, которого я подобрала на улице. Я ожидаю от тебя большего. Семья на первом месте. Всегда.

— Я делаю это ради своей семьи, мам. Я делаю это, чтобы защитить вас всех.

Она не понимает, что угроза Романо очень реальна. Я делаю это ради них, мое собственное счастье - небольшая жертва.

— Ты всегда делаешь всё, чтобы защитить других. А что насчет тебя? И твоего собственного сердца? Ты думаешь, я слепая? — словно желая доказать свою точку зрения, она снимает очки для чтения и кладет их на бумагу перед собой.

— Ч-что? Я не хочу быть ее разочарованием - это не то, чего я хочу.