Преданья старины глубокой
Шрифт:
– Мои родители были простыми бедняками, всю жизнь пахали землю и умерли, когда мне было пятнадцать! – гордо ответил Акъял-батыр.
– Сирота, значит, – подытожил Кащей, рассеянно подбирая с пола самый крупный осколок разбившегося клинка. – Жаль. Тогда ты для меня бесполезен. В подземелье его.
Дивии молча подхватили Акъял-батыра под руки и потащили прочь. Тот кричал и колотил ногами по полу, но сочувствия ни в чьих глазах не появилось. Скорее уж наоборот – парню еще повезло, что Кащей всего лишь приказал бросить его в подземелье. Вполне мог посадить на кол или скормить Горынычу…
– Хек. Хек. Хек, – равнодушно
Приспешники недоуменно переглянулись.
– Это произошло при римском полководце Сулле, когда он воевал с царем Митридатом, – начал рассказывать Кащей, между делом отщипывая от булатной пластины меленькие кусочки. Точно листок коры разламывал. – Его солдаты поймали самого последнего сатира и притащили к своему вождю. Сулла некоторое время пытался поговорить с пленником, но тот только блеял по-козлиному. В конце концов римляне просто отрезали сатиру голову и отправили в Рим в качестве диковинки, но по дороге та потерялась. И это был последний случай, когда человек видел представителя этого племени вживе. Примерно так же в свое время закончили свое существование керкопы и лапифы, минотавры и гарпии. В лесных чащобах и горных расщелинах Европы еще живут народы фейри и кобала, а на хладном севере пока что остались ледяные хримтурсы и карлики-цверги, но их горстки, жалкие горстки. На свете сохранился один-единственный великан, и тот уже очень стар. Доживает свои дни самый последний кентавр. Так что у нас дела обстоят еще сравнительно неплохо.
– Царь… – смущенно заговорил Тугарин. – Это все очень верно… но мы это уже слышали. И сегодня, и вообще…
– Ах да, – устало опустился на трон Кащей. – Приношу извинения. Для меня это больная тема. По своей сути человек есть грязный паразит, разрушающий и оскверняющий все, к чему прикасается. Мир должен принадлежать всем народам, а не одному лишь человеку. Посему человеческий род должен быть истреблен.
– Э-э-э… – робко поднял руку Калин.
– Разумеется, за исключением татаровьев, – кивнул ему Кащей. – Татаровья – единственное разумное племя из всех людских племен. Потому именно татаровья избраны мной, чтобы представлять на этом свете человеческий род, когда все остальные люди отправятся в Навь. Ну а теперь…
Тяжелые створы вновь распахнулись. Дивии, стоявшие на страже тронного зала, вновь промаршировали на середину, печатая шаг, ведомые невысоким татаровьином. И между ними вновь висел пленник… пленница.
– Отпустите сейчас же!!! – истошно визжала Василиса. – Я ваша царица, вы, болваны!!!
– Что? – привстал со своего места Кащей. – Что за наглость? Это я – их царь.
– А я – твоя жена!
– Одна из пятидесяти, – сухо дополнил Кащей. – Как ты пробралась мимо стражи сераля?
– Ой, господи, да было бы о чем говорить… – деланно зевнула Василиса, изящно прикрывая рот ладошкой. Разумеется, при этом она изогнулась так, чтобы все присутствующие могли как следует оценить общую грациозность и безупречные линии тела. – Да разве там стража? Вот у моего батюшки в пастухах кривой дедка Негожа служил – вот это был страж так страж! Хоть и бражничал беспробудно, однако ж за десять лет ни одной коровки
– Самое лучшее железо! – возмутился Сам-с-Ноготь. – Из Каменного Пояса доставляем! Ты это, девка, не говори зря про что не разбираешься!
– Отпустите ее, – приказал Кащей, барабаня пальцами по подлокотнику трона. В ритмичном перестуке начало проявляться легкое недовольство.
Дивии всегда выполняют приказ господина мгновенно, без малейших раздумий. Они молча разжали хватку, и бедная княгиня шлепнулась на пол, болезненно скривившись и потирая мягкое место. Но уже в следующий миг вскочила, гордо выпятила подбородок и приняла одну из лучших своих поз – «оскорбленная красавица». Крохотные глазки Тугарина заинтересованно блеснули.
– Ах, царь, нам ли с тобой вести глупые перебранки?.. – ласково вздохнула Василиса, как-то очень незаметно преодолевшая расстояние меж дивиями и троном. – Почему бы не решить дело миром, м-м-м?..
Она часто захлопала длиннющими ресницами, мило улыбнулась и уселась Кащею на колени. Внутренне княгиня содрогнулась от отвращения и боли в ягодицах – вблизи этот кошмарный старик оказался еще страшнее, чем издали, а его колени вполне могли бы служить орудием пыток. Но милая улыбка не сошла с ее лица ни на мгновение, а пальцы ласково перебирали жесткую седую бороду.
Кащей Бессмертный несколько секунд безразлично смотрел на красавицу-молодицу. Потом иссохшие пергаментные губы медленно разжались и исторгли из себя одно-единственное слово:
– Убрать.
– Эй, эй, эй, кого убрать, куда убрать, зачем убрать?! – всполошилась Василиса, возмущенно глядя на Кащея.
Но ее уже подхватили железные ручищи. Могучие дивии невозмутимо поволокли кащееву супругу прочь из тронного зала – обратно в сераль. Бедная красавица распахнула глаза так, что они едва не вылезли из орбит, не в силах вымолвить даже слова.
Только снова очутившись в серале, Василиса сумела опомниться. Она бешено топнула ногой, сверля взглядом железные спины дивиев, скрипнула зубами и вновь достала из-за пазухи шапку-невидимку. На ее счастье, Кащею не пришло в голову допытываться, каким же все-таки образом одна из его наложниц сумела ускользнуть.
– Ладно же, Кащеюшка… – зло улыбнулась Василиса. – Хочешь войны? Ну так будет тебе война. Попомнишь еще меня…
Глава 11
Великан, выросший на пороге, некоторое время топтался на одном месте, словно не решаясь войти. Яромир, сидящий за столом, скучающе зевнул, обнажив белоснежные волчьи зубы, и сказал:
– Или входи, или уходи. Но на пороге не стой. И дверь закрой – холоду напускаешь.
– А мне холод не помеха… – невнятно пробасил гость. – Ну, поздорову тебе, Волк…
– И тебе поздорову, Пастырь, – степенно кивнул Яромир. – Это ты нас вчерась весь день кругами водил?
Леший смущенно закряхтел, закрыл за собой дверь и прошел в глубь избы, капая на пол мутной водой. Для непривыкшего взгляда выглядел лесной хозяин жутковато – в добрую сажень ростом, с ног до головы покрыт темно-зелеными волосами… да нет, не волосами! Хвоей! Самыми настоящими еловыми иглами! Кожа его также напоминала еловую кору, глаза и рот – трещины, да и сама голова больше походила на огромную шишку. Ступни – узловатые корневища, кисти рук – еловые лапы.