Предатель. Без шанса на счастье
Шрифт:
И, если учесть, что домой муж довольно часто возвращается позже восьми, к девяти вечера, я делаю выводы: он постоянно… Постоянно у Лены с ее сыном.
Он бежит сначала к ним. Всегда сначала к ним. Их выбирает… Они первые. Во всем, и только потом, по остаточному принципу — я и Ева.
Подбираем за Ленкой крошки.
Скручивает до спазмов.
Боль уже не просто маленький очаг где-то внутри, это как вирус, лихорадка по всему телу.
Мне из своей кожи выпрыгнуть, вылезти хочется. Чтобы не чувствовать,
— Наверное, Максу чинил? — шелестит мой голос.
Краем глаза вижу, как Демид кивает и застывает, я отворачиваюсь поспешно.
В голове пульсирует: первые во всем — та, чужая, не-сестра, она и ее ребенок.
Тотальное разочарование достигает дна. Дальше — некуда падать. Только вязнуть.
Глаза жжет. Душу рыдания, глотаю, заталкиваю их поглубже, но ничего не выходит.
Слезы вырываются из горла булькающим фонтаном.
— Сонь… — немного растерянно говорит Демид. — Соня, ты чего? А? Сонь, малышка… Девочка моя. Не было ничего у меня с этой… Не было! Завтра же уволю. Хочешь, даже при тебе? А? При тебе уволю! — шепчет и обнимает меня.
— Уйди! — шарахаюсь в сторону. — Уйди, не трогай. Не трогай, пожалуйста, хватит!
Прыгать некуда. Только если к дочери в ванну. Замираю у самого бортика, Демид сдавливает объятиями, держит. Целует волосы, плечи, у шеи тоже поцеловать пытается. Я съеживаюсь еще больше, протест.
— Отпусти. Нет. Отпусти же. Не хочу… Так больно… Так… противно! — выдыхаю.
Демид замирает, но не разжимает кольца объятий.
Его сердце гулко бьется, я чувствую спиной, как быстро и сильно бьется, громко, требовательно.
На разрыв.
— Противно? — переспрашивает. — Соня… Я же с тобой. Тебя люблю… Не изменял я тебе!
— Изменял. Целый год изменял. Может, ты и не спал с Леной. Но ты изменил мне и дочери, постоянно изменяешь… с ними!
— Что за чушь? — сипит. — Я твой, твой, малышка. Не плачь. Давай вообще никуда не пойду завтра. Весь день с тобой и с дочкой. Уволить и на расстоянии могу. И больше ни к кому не пойду.
— Вот только ты кое о чем забыл. Отцы всегда выбирают сыновей, да?! Твой так сказал.
— Ясно. Накручивает он тебя против меня, меньше слушай старого! Маразм крепчает, Соня. Я завтра же позвоню и потребую, чтобы он тебе лапшу не вешал! — закипает. — Соня. Сонь… Сонечка, не плачь…
Я не могу перестать плакать.
Дочери через слезы улыбаюсь, даже она присматривается ко мне очень внимательно, будто понимая, как мне плохо. Как мне, на самом деле… плохо.
— Перестань. Ты мне сердце на клочки разрываешь слезами. Все сердце рвешь, Соня. У меня есть семья — ты, дочь. Другой мне не надо, слышишь?
Вот только ты не прочь добавить к этой семье плюс один, Демид, отвечаю мысленно.
Я, ты, наша дочь и… твой сын от другой женщины.
***
На следующий
Даже уволил секретаршу, наорал на нее жутко.
Вот какой молодец, только мне не в радость.
Я ухаживаю за дочкой, внутри, по ощущениям, зола. Только когда с дочерью играю, кормлю, гуляю с ней, что-то просыпается.
Теплые чувства, любовь, желание, чтобы наши проблемы ее не тронули и не навредили.
Второй день муж тоже проводит вместе с нами, работает удаленно.
Взгляд мужа полон беспокойства: завтрак я пропустила, в обеденной тарелке поковыряла вилкой, к ужину даже не притронулась.
— Сонь, так нельзя. Поешь чего-нибудь! Не убивайся, ты… ты пугаешь меня! — выдыхает. — Соня…
Такой встревоженный, переживающий.
Чуткий.
Он упорно досаждает мне своим присутствием, а я лишь жду, когда ему надоест играть в семьянина, и он уйдет из квартиры… Пусть мне пока некуда идти, но я хочу хотя бы дышать… спокойно.
Без его душных взглядов, полных беспокойства, для которого уже слишком поздно.
Глава 24
Глава 24
Она
Демид остается дома. Лезет всюду, зудит настойчиво.
Во многом он ошибается.
Я не выдерживаю, когда муж не смог справиться с подгузником, надев его на Еву задом наперед перед прогулкой.
— Дай сюда! — требую с гневом. — Не позорься, отец для дочери из тебя никудышный. Шел бы ты…
— Куда?! — спрашивает, сжав кулаки. — Здесь мой дом.
— Ах да, действительно. Что ж, тогда мы уйдем. Пока только на прогулку. Но будь уверен, как только найду вариант… — натянуто улыбаюсь. — Сразу же избавлю тебя и твою квартиру от собственного присутствия.
— Да что ты несешь?! — психует. — Разве я тебя выгоняю? Разве сказал хоть слово плохое? Я с тобой помириться пытаюсь, контакт наладить, а ты морозишься.
— Просто искренне считаю, что тебе лучше с сыном время провести. Там у тебя заинтересованность искренняя, не вынужденная.
— Бред! Я люблю Еву, люблю дочь. Как у тебя язык поворачивается сказать такое?!
Между нами многое изменилось.
Теперь я не вскакиваю пораньше, чтобы приготовить мужу завтрак. Не стараюсь приготовить первое, второе и салат на ужин. Он доедает то, что приготовила ранее, добирает остатки, ест одно и тоже два дня подряд. не ропща.
Гуляю с дочерью, Демид настойчиво отправляется с нами.
Я почти не разговариваю с ним, хотя он честно пытается втянуть меня в диалог, а я смотрю на него и понимаю, как сильно мне непривычно, что он сейчас со мной, с дочерью.