Предатель. Без шанса на счастье
Шрифт:
— Две минуты, Демид. В конце концов, с твоей стороны задерживаться в День Рождения дочери некрасиво. Не только перед гостями, но и к семье своей неуважение проявляешь! Не таким я тебя воспитывала…
Вот и Демиду прилетело.
— Ма, все хорошо. Сейчас придем! — отсылает жестче.
— Я займусь тортом, — морщится и добавляет. — Безвкусица…
Она покидает коридор, Демид разжимает объятия. Я резко хапаю воздух и отшатываюсь. У Демида безумно темные глаза, без капли
— Скажи, чтобы она ушла. Немедленно! — требую я, сложив руки под грудью. — Не хочу видеть здесь Лену!
— Сама подумай, как это будет выглядеть со стороны? Софа, давай не будем устраивать скандал и портить День Рождения дочери?
Смеюсь горько:
— Поздновато же ты спохватился, Демид. Твоя… не знаю даже, как назвать, уже испортила этот день! Она заявилась раньше и вывалила на меня всю эту грязь!
— Что?!
Демид мечет сердитый взгляд в сторону зала, сжимает челюсти.
— И ты бы об этом узнал, если бы отвечал на мои звонки! Но тебе нет никакого дела до меня, зато ее… — задыхаюсь от ревности и обиды. — Ее ты встретил при полном параде и сынишку на руках носишь, подлец!
— Софа. Давай без сцен? Поговорим, когда гостей не останется.
— Говорить ты будешь с Леной. После ужина собирай свои вещи и катись к ней…
Демид злится:
— Вот как? А ты ничего не перепутала? Это моя квартира.
Отшатываюсь:
— Что, уйти нам с Евой? Освободить место для Лены? Ведь именно об этом она и говорила сегодня!
— Соф, ты перегибаешь!
Я с сердитым видом возвращаюсь обратно. Гостям нужно сменить тарелки, салфетки, подлить напитки. Ни минуты покоя!
Пальцы подрагивают. Сердце отравлено горечью.
Я не могу смотреть в сторону Лены: выпендрилась, лохудра! Так приоделась и накрасилась, будто у ее Макса праздник, а плакалась, что денег не хватает, но платье дорогое и прическа сделана не своими руками!
Гадина лживая…
А Демид?
Он смотрит в сторону Лены, мрачно.
Лжец. Обманщик. Предатель!
Сколько он меня обманывает?
До родов девять месяцев, и теперь еще целый года.
Волосы от ужас на затылке шевелятся: почти два года я жила во лжи… Может быть, даже и делила мужа с другой?!
Чем больше я думаю, тем сильнее себя накручиваю, мне так плохо, что начинает подташнивать от духоты.
Ева играет с другой малышней и начинает реветь, когда Макс забирает у нее игровую кухню.
Он отбирает игрушки у моей дочери. Сын этой хабалки…
Мыслю нерационально, со злостью, но вижу в этом дурной знак: сегодня сын Лены отбирает игрушки, а завтра она будет открыто требовать, чтобы Демид признал отцовство.
Какой
И снова думаю: или Демид спит с ней до сих пор?! Трахает ее время от времени?
Я возвращаю Еве игрушки, которые у нее отобрал Макс, теперь он начинает кукситься и плакать, Лена вспархивает, как наседка, утешая своего сына, бросая на меня острые взгляды.
Атмосфера неумолимо портится. Торт откровенно дрянной, невкусный.
Укладываю Еву спать, с надеждой возвращаюсь. Но Лена еще здесь, Макс уже спит на диване. У меня такое чувство, что она хочет пустить корни прямо в столовой и никогда отсюда не уйдет.
Первыми праздник покидают друзья, за ними начинают собираться родители Демида. Свекровь замечает:
— Демид, ответственность за проваленный праздник полностью на тебе. Посмотрим на замыленную жену, ты даже не организовал помощь бедняжке!
Мама прибирает со стола.
— Ма, ну что ты? Я бы прибрала.
— Знаешь, Женя-то права, — имеет в виду свекровь. — Совсем из сил выбилась. Я помогу, мне не сложно.
— Давно хотела вам сказать… — берет слово Лена. — Поскольку остались самые близкие, думаю, имею право сказать.
Свекровь со свекром оборачиваются с вопросом в глазах.
— Помолчи, — с рыком требует Демид.
— В чем дело, милый? Стесняешься своего сына?! — воркует Лена и гладит спящего Макса по голове. — Демид — отец Макса! — заявляет твердо.
Во всеуслышание.
Глава 4
Глава 4
Она
Повисает тишина. Но от громкого звука голоса Лены встрепенулся Макс и сел, сонным на диване. Лена подошла к сыну, погладила его по голове, пошептала ему на ушко, он снова перевернулся на другой бок и заснул.
В большом зале повисает тишина.
Я пробежалась взглядом по лицам собравшимся. Лена полна злого торжества, ее щеки раскраснелись, глаза блестят торжеством, ноздри раздуваются.
Родители Демида, побледнев, переглядываются. Свекровь ищет поддержки у руки супруга, тот сжимает кисть жены крепче.
Демид зол и раздосадован, он смотрит на Лену испепеляющим взглядом, в нем ясно читается бурлящее чувство, близкое к ненависти.
Или мне просто хочется думать именно так.
Последним мой взгляд задерживается на лице мамы и отчима.
Честно говоря, я ожидала увидеть на их лицах шок и удивление. Они удивлены, но намного меньше, чем можно было ожидать.