Предатель
Шрифт:
– Успокойся, - немного смягчаюсь. – Не нужно так нервничать, говоришь же беременная, пожалей малыша, - добавляю спокойно.
Как ни крути, ребенок ни в чем не виноват, такие эмоциональные всплески явно небезопасны. Не хватало того, чтобы Соня обвинила меня в выкидыше.
Девушка садится на пол, опускает голову на паркет и начинает рыдать. Легкие всхлипы превращаются в скулежку. Смотреть на это выше моих сил, опускаюсь на корточки и пытаюсь ее успокоить.
– Перестань, не нужна так рыдать. Давай все нормально обсудим, крики ни к чему, нужно с холодной головой подойти
– Я не пойду на аборт, - сквозь слезы произносит дрожащим голосом, - ни за что не сделаю аборт от мужчины, которого я люблю больше жизни. Значит буду растить одна. А ты… живи со своей Ксюшей. Ты заслужил такого скотского существования и быть на побегушках.
Ее слова про побегушки попадают в цель. Знает, что сказать, чтобы вызвать очередную волну негатива к жене. Вспоминаю, как выготавливал для супруги разные блюда и гладил, и становится от самого же себя тошно. Зачем я старался? Неблагодарная Ксения все равно ничего не оценила.
Ощущение, что деньги для нее затмили все вокруг. Скорее всего, по этому принципу и выбирала Самойлова, чтобы батрачил и приносил в дом мешки зеленых. Не нужна ей забота и любовь, и дети были не нужны, не удивлюсь, узнав, что она втайне принимала противозачаточные, а мне врала, что не получается забеременеть.
– Прекрати рыдать, и хватит напоминать о Ксюше. Я уже все понял. С ребенком будем решать позже, сейчас я не готов обсуждать дальнейшие планы на этот счет. Прости, но я не могу врать, что хочу этого малыша. Еще не разобрался с текущим браком, чтобы вступать в следующий.
– Так разбирайся! Иди и разводись, забирай часть квартиры и гони взашей бывшую. Для чего она тебе? Собственный бизнес имеется, финансы отсудишь, квартиры кусок тоже оттяпаешь. Задавим ее морально так, что сама съедет из хоромов. Я предлагала – забери меня к себе жить, не пройдет и недели, и сеструха сама свалит с чемоданами в слезах. Хватит бездействовать! – оживает Соня. Слезы сразу пропадают.
– Мне не нравится, что ты купила автомобиль, сдай его в салон. Не знаю, - взъерошиваю волосы, - думай сама, но я даю тебе три дня, чтобы вернуть сумму на счет. Не хватало еще за воровство сесть. В этой голове есть хоть немного мозгов? – пальцем нажимаю на лоб девушки.
– Я не буду этого делать, - капризно произносит Соня. – Машина моя! Я не хочу ее возвращать.
– Если не вернешь – напишу заявление в полицию. Я не шучу. Личные разборки — это один момент, но покупка тачки за счет Ксюши – другой. Отвечать перед законом я не собираюсь, если ты готова – дерзай, оставляй себе машину. Только прикрывать тебя не стану, - предупреждаю Соню.
– Что тебе сказал Самойлов? Объясни! Почему ты пришел в таком настроении? Ополчился против меня, отказался от ребенка, заявляешь такие вещи. Мы договаривались с тобой идти вместе до конца. Что изменилось? – произносит София и поднимается с колен.
– Показал все документы, по которым четко отслеживаются поездки Ксюши в командировки. Они реальны, каждая. И дело даже не в том, что изменить можно и без каких-либо вылетов. Назревает другой вопрос, почему твоя мать утверждала, что Ксения не летала в них, не ухаживала
– А ты думал Егор сознается? – смеется в голос. – Господи, какой ты наивный. Конечно, он будет врать. Зачем ему себя сдавать? – смотрит как на идиота.
– А врать зачем? Если ему нравится моя жена, для чего делить с кем-то? Самойлову только на руку, что все вскрылось – забирай понравившуюся женщину и пользуйся, - парирую Софе.
– Не знаю. Что я могу сказать? – начинает нервничать.
– Ничего. Просто покажи все переписки и фото, я хочу снова взглянуть и изучить их досконально. Еще мне хотелось бы поговорить с твоей матерью, что-то не сходится в ее словах и действиях, и смущает меня. Да и отец Ксюши должен все знать, не думаю, что стоит скрывать от него проделки дочери, - рассуждаю вслух.
– Игорь едет, - входит в комнату без стука Татьяна Петровна. – Надеюсь, ваших мозгов хватит не учинять разборок при нем? Да придержите в секрете свой роман, не позорьтесь, - шикает в нашу сторону.
– Вот и отлично, - сажусь в кресло. – С удовольствием его дождусь, нам есть что обсудить, и уж точно не вам, Татьяна, диктовать мне темы для этого. Я хочу ясности, и я ее получу.
Глава 20. Иван. Неприятный разговор
– Совсем очумел? – гремит голос Татьяны Петровны. Из вежливой и учтивой женщины, она на глазах трансформируется в злыдню. – Просила же, держи язык за зубами, нет, растрепал всей округе о похождениях своей потаскухи! – на лице женщины нескрываемая неприязнь.
– Это вы о Ксюше так? – недоумеваю такому отношению. Я, конечно, понимаю, что мачеха недолюбливала жену, но не до такой же степени, чтобы опускаться до оскорблений.
– А о ком? Из-за ваших разборок с гулякой я рискую браком с Игорем! Ты хоть понимаешь, что подставляешь меня? На свой страх и риск помогала этой дурынде, прикрывая ее поездки за город, да в отели с начальником, а теперь что? Игорь меня сотрет в порошок, что ничего не рассказала о дочери. Смотри, еще и бросит. Кто будет меня содержать? А Соню? А все твой язык-помело! Правду он ищет, доказательства! Тьфу на тебя.
Со стороны Сони доносятся всхлипы. Сквозь слезы она произносит:
– Я же просила, между нами все! Показала на свой страх и риск эти переписки и фото, в итоге еще и крайняя с мамой осталась. Мало того, брошенкой с ребенком, - снова начинает завывать девушка.
– Мозгами надо было думать, когда ноги раздвигаешь, - отвечаю Соне. – Нашла дурачка, решила залететь и к себе привязать? Не тут-то было.
– И когда это ты такой умный стал? – подходит ко мне Татьяна Петровна. – Значит, кувыркаться с моей дочкой ты горазд, а отвечать за поступки и брать ответственность нет? Кто, по-твоему, будет растить вашего совместного отпрыска? – упирается нелепо руками в бока. Меня ее нарочитая грозность совершенно не пугает. Напротив, выглядит женщина смешно, если считает, что моральной промывкой мозгов и давлением на совесть может на что-то повлиять.