Предателей (не) прощают
Шрифт:
– Опаздываем, значит, босс? – издевательски протянул Широкий, как только дверцы с характерным звуком съехались и началось движение. – Жизненное кредо у тебя такое – везде опаздывать?
Иван едва обернулся, как ему прилетело в челюсть. Его повело, лифт дернулся.
– Может, хоть мозги на место встанут, падла, – сплюнул этот смертник. – Хотя сомневаюсь, что у тебя в коробочке еще что-то осталось. Ты же отбитый, Давыдов. На всю голову.
Широкий еще раз замахнулся…
Дальше Иван сработал
Пара секунд, и противник уже на лопатках, сполз по стеночке на пол.
– У профессиональных боксеров есть один недостаток. – Давыдов сплюнул кровь с разбитой губы. – Не умеют бить вполсилы. Ты живой там?
Отправлять на тот свет этого наглеца Иван не собирался. Много чести.
Мужчина ухмыльнулся.
– Перебьешься. – Широкий, пошатываясь, встал на ноги.
– Какая муха тебя укусила?
– Це-це, – поджал губы он и осторожно дотронулся кончиками пальцев до скулы, где уже наливался синяк. – Та же, что и тебя вчера, когда Машку с шалавой сравнил.
– Не было такого! – набычился Давыдов.
Они прожигали друг друга взглядами, и в кабинке лифта сразу стало тесно.
– Хочешь сказать, что каждая баба дает тебе только за бабосы? Тогда это фигово, Чемпион, – ухмыльнулся Широкий. – Может, тебе пару уроков дать, как закадрить девушку, чтобы она добровольно в койку прыгнула?
– Себе дай, умник.
– Учти, я за Машку тебе зад надеру, – вмиг посерьезнел Широкий. – Не лезь к ней.
– Надиралка еще не выросла, – тут же огрызнулся в ответ Иван. – Не суйся не в свое дело – целее будешь.
Лифт остановился, дверцы открылись, и мужчины вышли на нужном этаже.
– Я тебя предупредил, Давыдов, – хмуро выдал Широкий.
– Взаимно.
Иван влетел в собственный кабинет словно смерч. Никого на своем пути не видел, тьма стояла перед глазами, и кулаки чесались отправить этого хмыря к дантисту за новой челюстью.
– Маша? – остолбенел Давыдов. – Ольга?!
ГЛАВА 13
Давыдов
– Ванечка! Как же я соскучилась, милый! – с этим криком Ольга кинулась ему на шею.
И прицепилась как пиявка, Давыдов едва смог разжать эти цепкие пальцы с острыми ноготками: Олька прямо намертво к нему приклеилась. Причем каждой частичкой своего тела, словно магнитом притянулась.
В нос Ивану ударил приторный запах ее духов, заставив поморщиться.
– Не буду мешать счастливому воссоединению семьи, – кинула им Князева.
– Маш, я… – он и сам не понял толком, что собирался ей говорить, нужные слова не придумал – лишь взгляда отвести от Манюни не мог.
А она спину выпрямила, подбородок вздернула и так на него зыркнула, что во лбу уже должна была появиться дырочка от пули.
Манюня вдруг улыбнулась какой-то
– С годовщиной свадьбы, друзья, – почти что пропела она. – Десять лет – серьезная дата.
– Заранее не поздравляют – примета плохая, – сцедила яд Олька.
– С каких пор ты стала суеверной, подруга? – расхохоталась Князева, а в уголках глаз заблестели слезы.
– У нас не… – Давыдову и рта раскрыть не дали, Маша всунула в руки пакет.
– Вот и подарочек для любимой жены подоспел – подарить не забудь, – сказала она. – Правда, там ношеное, Оль. Но тебе же не привыкать за мной донашивать, да?
С этими словами она фурией выскочила из кабинета.
– Маша! – рванулся Иван следом, но Ольга его затормозила, подогнув ноги и повиснув на нем всем своим весом.
– Вот с***! – выдохнула она. – Ваня, ну куда ты?
– Пасть закрыла! – рявкнул он и вновь предпринял попытку отодвинуть ее от себя. На этот раз грубее. – Да отцепись ты!
– Ванечка… – Ольга едва на высоченных шпильках устояла, когда мужчина отпихнул ее от себя.
– Какого рожна ты здесь делаешь?! – вскипел он.
– За тобой прилетела…
– Зачем?!
Давыдов одернул пиджак и сам весь нервно передернулся. А потом отошел подальше, чтобы между ними хоть стол был.
– Как зачем? – захлопала ресницами Олька. Она частенько так делала. Хлоп-хлоп-хлоп. Будто бы не догадывалась, насколько сильно это его бесило. – Куда муж, туда и жена.
Иван не сдержал смеха.
– У тебя осеннее обострение? – саркастически поинтересовался он. – Мы уже полгода разводимся. И не меняй ты каждый месяц свои условия, давно распрощались бы!
Девушка присела на краешек стола, закинула ногу на ногу, платье задралось, обнажив край кружевного чулка.
– Ванечка, неужели нам так плохо было вместе? – Она провела ноготком по своему бедру.
Давыдов поморщился и закатил глаза.
– Да мы никогда и вместе не были! – процедил он. – Ты это знаешь не хуже меня. К чему весь этот спектакль, Ольга?
– Просто я не хочу тебя терять, – елейным голоском ответила девушка, расстегивая пуговички на лифе платья. – Давай начнем все сначала?
Иван смотрел на Ольгу и ловил себя на мысли, что даже в страшном сне такого представить не может. Много девушек откровенно предлагали ему себя, и он брал, когда хотел.
Вся соль оказалась в том, что Ольку он не хотел. Тот раз, еще на Родине, был последним и перевернул всю его жизнь, повторять Давыдов не собирался.
– Тебе мало отступных, что ли? – склонил голову набок он. – Передай нужную сумму моим адвокатам, я подумаю, что можно сделать.
– Я тебя люблю, Ваня! – возмутилась его бывшая. – А ты мне деньги?