Предательство
Шрифт:
Ей снилась серебристая волчица, приглашавшая её в лес.
«Прости, что побеспокоил тебя в столь поздний час, любовь моя».
В голосе Меркуда Соррель услышала напряжение.
«С тобой всё в порядке, Меркуд?»
«Просто устал».
Похоже, так оно и было. Соррель почувствовала, что раздражение исчезает.
«Дело близится к завершению, дорогой?»
«Знаешь… я чувствую, что осталось совсем немного. Тор и Элисса скоро встретятся. Не представляю, что будет потом, но что бы ни случилось, ты должна оставаться рядом
«А ты, любовь моя?»
«О, я подожду. Ты будешь моими глазами, а я буду ждать от тебя новостей».
Его было невозможно слушать без содрогания.
«Меркуд, прошло столько времени. Я увижу тебя… когда-нибудь?»
«Не могу сказать, Соррель. Но я тебя очень люблю. И тоже надеюсь, что снова увижу твою очаровательную улыбку».
Судя по его тону, надежда была очень слабой.
«Празднества начнутся через два дня».
«Имей в виду, в Карембош может приехать Гот».
«Что?!» — казалось, невидимая нить, натянутая между ними, тревожно зазвенела.
«Не бойся. Кто предупреждён, тот вооружён. Прими необходимые меры предосторожности. Но не показывай девочке, что боишься. Она должна сама принять решение, а угроза со стороны Гота — даже призрак этой угрозы — может повлиять на её выбор. Я не представляю, куда всё это ведёт. Теперь нам остаётся только доверять этим детям и надеяться, что они не совершат ошибки».
«Но, Меркуд… они же ничего не знают. Они не знают, кто такой Тор. А какова роль Элиссы, не знаем даже мы».
«Совершенно верно. И это ещё один повод доверять им и силам, которые их направляют. Мы должны это сделать, Соррель. Просто должны. У меня больше нет ни замыслов, ни идей… Теперь все в руках Тора. Он должен показать, кто он такой, на что способен и почему его сюда прислали». «А если он — не Тот Самый?» «Он — Тот Самый. И помни. Я предупредил». И Меркуд прервал связь.
На следующее утро Ксантия проснулась рано и уделила немало времени своему туалету. Впрочем, Элисса её явно опередила. Девушка с раздражением отметила, что постель её соперницы не заправлена и уже остыла. Ох, да она вообще не ложилась!
За завтраком Элисса не появилась… ладно, это в порядке вещей. К тому времени Ксантия могла думать лишь о новой встрече с молодым лекарем. Сегодня ей придётся уступить настояниям Старейшины Айрис и представить ему Элиссу. Что ж, это будет даже забавно — показать ей красавца, который всех так очаровал.
Как обычно, Ксантия покидала трапезную в одиночестве. Послушницы сбивались стайками и щебетали, но она не участвовала в их разговорах. Сейчас это было очень кстати: Ксантии хотелось побыть наедине со своими мыслями. Она уже представляла себе во всех подробностях, как покинет стены Академии и отправится куда-нибудь с Торкином Гинтом. Но решится ли он на такой шаг? И всему виной этот проклятый камушек, это клеймо Неприкосновенной! Оно поднимает её на такую высоту, что даже придворный лекарь ей не ровня. Но какая разница, полюбит её Тор или нет? Довольно и того, что он будет рядом.
Тут Ксантия увидела Старейшину Айрис. Она хотела притвориться,
— Доброе утро, Ксантия.
— Старейшина Айрис… — девушка почтительно поклонилась, как того требовали правила Академии. — Надеюсь, что вы хорошо спали?
— Как сурок. А ты?
— Благодарю вас, прекрасно, — Ксантия отметила, что Старейшина чуть приподняла брови, но решила не придавать этому значения.
— Я слышала, что вчера ты показала нашему уважаемому гостю учебные залы, и он остался очень доволен. А что ты наметила на сегодня, дитя?
Такое обращение было трудно пропустить мимо ушей. Ксантия почувствовала, что закипает, но сдержалась и сохранила вид смирения.
— С вашего разрешения, Старейшина Айрис… я хочу отвести почтенного Гинта в архив.
— Прекрасная мысль, Ксантия. Я уверена, что вам с Эяиссой удастся его увлечь.
И снова вежливость, окрашенная иронией. Однако и на этот раз девушка не подала виду, что раздражена.
— …А позже — опять-таки, с вашего разрешения — я хотела бы взять одну из повозок и показать почтенному лекарю Илдагарт.
— Я об этом подумаю. Но узнай, свободен ли Саксен после полудня, и сможет ли он отвезти нашего гостя в город.
— Уже бегу, — сладким голоском пропела Ксантия. Кажется, ей удалось скрыть усмешку.
Саксен складывал дрова в две корзины, навьюченные на Кетая. Последние дни заметно похолодало, и здание Академии пора было протапливать. Окликнув немого, Ксантия повторяла свой вопрос до тех пор, пока не убедилась, что его молчаливый кивок в самом деле означает готовность выполнить её просьбу. Об остальном можно было не беспокоиться. Два старых осла — двуногий и четвероногий — столько раз проделали путь до Илдагарта и обратно, что смогут найти дорогу даже вслепую.
— Вот и славно, — произнесла Ксантия. Кажется, все снова встало на свои места.
Теперь Старейшина Айрис непременно разрешит ей… Ох! Покинуть Академию и провести несколько часов с Тором, не опасаясь бдительного взгляда Старейшин! О большем она и мечтать не могла… пока.
Дожидаясь её, лекарь стоял в зале, под аркой, и болтал с младшими послушницами. Вернее, болтал в основном он, а девочки только хихикали, как это свойственно глупышкам в их возрасте. Ксантия почувствовала укол ревности. Она заметила, как Тор широко улыбнулся, что-то шепнул, и вся стайка восторженно завизжала. Похоже, он всё-таки заметил Ксантию, потому что учтиво поклонился всем сразу, потом быстро обернулся и изобразил удивление. Ксантия заставила себя улыбнуться.
— А ты пользуешься большим успехом у наших девочек, как я погляжу.
— Они — само очарование, — его улыбка обезоруживала. — Честь Академии.
— Несомненно.
Нет, сейчас не время для сцен ревности. Хотя… Она не ожидала, что это будет столь невыносимо — желать прикосновения этого человека. Или думать о том, чтобы делить его с другими женщинами. Делить даже на мгновение, даже с десятилетними девчонками… Ксантия взяла себя в руки. Потом повесила на лицо сияющую улыбку и задала вопрос: