Предчувствие
Шрифт:
— Уверена, что он где-то рядом, — говорю я слабо.
— Нет, Наташа. Мы здесь не останемся. Тут жутко, холодно, да и одежда не совсем подходящая.
Я смотрю на Киру, но та после долгих блужданий уже потеряла прежний запал. Я смотрю на часы на телефоне. Джейн и Фил скоро нас потеряют. Сети нет, она даже не дозвонится.
В этот раз я замыкаю нашу процессию, все еще пытаясь высматривать все вокруг. Мы все идем и идем, однако основная колея не появляется перед нами.
— Да где же она, — бурчит Сандра. — Мы тут же шли, да?
— Вроде, —
— Видимо, не совсем.
В этот раз я чувствую холод и мурашки. Ночной лес все же был очень плохой идеей.
— И сети нет, прекрасно. У вас тоже? Геолокация ни черта не работает, — опускает руки Сандра.
Мы проверяем свою технику — но все так же. Связи нет, место не знаем. Я проклинаю себя за безрассудство.
— Куда пойдем? — спрашивает Кира, прерывая тишину.
— Или прямо, там же тропинка была. Или туда, — показываю я рукой вправо. — Мы пришли с той стороны. Там должна быть дорога.
— Только если бы мы шли правильно, — подмечает Сандра. — Если мы свернули не туда, то и дорога не там.
И то верно.
— Тогда будем стоять на месте. Джейн вызовет полицию, и нас будут искать. Так лучше не уйти куда-нибудь еще дальше, — резюмирует Кира, и мы с ней молча соглашаемся.
Однако найти нас могут и через несколько часов. В свете фонариков мы находим небольшой клочок травы, на которую опускается Кира, расправив на земле длинную юбку, благодаря которой сесть теперь можем и мы. Сандра дрожит от холода не меньше меня — ее короткое открытое платье почти ничего не прикрывает.
— В следующий раз надену длинное, как у Кейт. И с рукавами, — горько усмехается Сандра, растирая ладонями плечи.
— В моем были рукава, — вспоминаю я со вздохом.
Для экономии заряда мы выключаем сначала один фонарик, затем другой. Кира предлагает обняться, чтобы согреться. Никогда не думала, что мини-капуста из объятий будет в таком месте.
А затем мы выключаем последний фонарик, на свет которого неожиданно для нас в это время года слетелись насекомые. В первые секунды в темноте я напрягаюсь, пытаясь увидеть хоть что-то. Неизвестность пугает. Однако даже привыкшие глаза различают лишь смутные очертания. Я крепче обнимаю подруг, прогоняя страхи.
Сидя во мраке и слушая тихие разговоры девочек, которые делятся воспоминаниями о прошедшем вечере, я вновь ощущаю усталость, забытую из-за погони. Замершая в темном лесу — и еще заснуть беспробудным сном — от одной этой мысли накатывает отчаяние. После такого можно уже и не проснуться. Я кусаю щеки, губы и тихонько щипаю себя, с помощью боли пытаясь вернуть себе бодрость. Когда это не помогает, я поднимаюсь на ноги и начинаю разминаться. Движения не только прогоняют сонливость, но и согревают.
Во время очередного поворота вокруг своей оси взгляд цепляет что-то странное. Я останавливаюсь и внимательно всматриваюсь в то место, не веря своим глазам.
— Свет. Там свет. Вы видите?! —
17.4
Подруги резко поднимаются с места, включая фонарики, однако их приходится вырубить вновь, чтобы увидеть.
— Я тоже вижу! Эй! Ау! Мы тут! — кричит во все горло Кира.
Мы берем друг друга за руки и, включив лишь один фонарик для освещения дороги. После коротких переходов мы проверяем местоположение огонька света. Чем ближе мы оказываемся к нему, тем ярче он заметен. Однако на наши крики никто не отзывается. Огонек стоит на месте.
Спустя несколько минут, продравшись сквозь не самые мягкие заросли, мы все же выходим к заветному месту. Но, заглянув между деревьев, я вижу лишь небольшую круглую полянку в длину не больше десяти метров. И на ней никого нет.
— Что это? — вырывается у меня, и я отпускаю подруг, заходя в таинственный свет. В центре полянки, где-то на уровне моих глаз, висит шарик будто бы из огня, напоминающий маленькое солнце. Его свет ослепляет, но я не вижу подставку, на которой он стоит, даже прикрыв от лучей глаза. Я оглядываюсь по сторонам, пытаясь найти розетку или провода, к которым все подключено, и только тогда замечаю, что что-то не так.
Сандра и Кира продолжают стоять на кромке поляны, смотря неподвижным взглядом на огненную сферу.
— Вы чего? Идите сюда. Она должна быть к чему-то подключена… Девочки? Сандра? Кира?
А в ответ тишина и никакой реакции, отчего вдруг становится очень страшно. Я подхожу к ним, встаю прямо перед ними, вожу руками перед их глазами, кричу, трясу за плечи — нет ответа. Истерика подкатывает. Слезы текут градом — это оказывается последней каплей для нервной системы.
Я трясу все сильнее и сильнее, и Кира теряет равновесие. Я испуганно пытаюсь поймать ее, но не успеваю, и девушка падает на землю. Однако в момент удара она вскрикивает.
— Ай! Проклятье! — шипит она, приподнимаясь, а я в слезах — уже от счастья — бросаюсь к ней в объятия. — Эй, ты чего?
Я помогаю ей подняться и, запинаясь, рассказываю все, показывая на продолжающую стоять истуканом Сандру. Подойдя к ней, Кира оборачивается к зависшему шарику и замирает вновь, завороженная его светом. На эмоциях я даю пощечину сначала Кире, а потом и Сандре, а затем снова ей — ведь надо же тоже проверить теорию!
— Ай! Больно ведь! — жалуется Сандра, потирая щеку.
— Ну прости! На обычную тряску вы не отреагировали, — язвлю я и внезапно замечаю что-то между деревьев. Посветив в ту сторону, я не удерживаюсь от вскрика:
— Это машина Дэна!
И действительно, за первым же рядом деревьев справа от нас на небольшом клочке земли стоит знакомый нам автомобиль. Однако внутри никого нет — Дэн исчез, мотор заглушен. Сандра дергает за ручки, но дверцы закрыты.
— Он где-то рядом должен быть, — говорит Кира, приободрившись находкой.
— Дэниел! — кричу я отчаянно, прислушиваясь. А потом снова и снова. Тихо.