Преддверие (Книга 3)
Шрифт:
– Лучше всего тут история про рыцаря, который нес свечу от Гроба Господня. Когда и грабители нападают, а он не может сопротивляться, чтобы свеча не погасла, и все им отдает, помнишь?
– Да, это, конечно, лучшая, - как всегда, Лерик и Тутти, увлеченные разговором, забывали удивляться тому, до чего совпадали их мнения.
– Но и она какая-то... детская. Я никогда не любила детских историй - по-моему, лучше настоящая история.
– О, еще бы! Знаешь историю про Годвина, как Эдуард Исповедник обвинил его на обеде в убийстве принца Альфреда?
– Лерик рывком села на постели и обхватила руками хрупкие, даже под одеялом, коленки.
– А Годвин поднялся за столом с куском хлеба в руке и сказал: "Пусть я подавлюсь этим хлебом, если я виновен!" - откусил хлеб, подавился
– Ведь это же было на самом деле... Я не люблю сказок, я люблю настоящее...
– А ты знаешь историю о том, как Черный Дуглас вез в золотом ларце сердце Брюса?
– Сердце Брюса?
– непонятно отчего, но Лерик посмотрела на Тутти почти с испугом.
– Брюса?.. Нет, не знаю, расскажи! Что ты знаешь о Брюсах?
– Что они пришли в Англию вместе с Вильгельмом Завоевателем, а откуда они взялись в его войске - неизвестно. Вильгельм Завоеватель сделал Брюсов баронами. Несколько столетий спустя Давид I Шотландский гостил в Англии и так полюбил тогдашнего Брюса, что подарил ему Анандэйл в Шотландии, и Брюсы стали лордами Анандэйлскими. Потом один из них женился на племяннице Уильяма Льва, короля Шотландского, а еще некоторое время спустя Роберт Брюс сел на шотландский престол. Его сын Давид тоже был королем, но жил недолго. А потом, по женской линии, через Марджери Брюс, королями стали Стюарты. Больше всего историй рассказывается о короле Роберте... А из них мне больше всего нравится про Черного Дугласа. Когда король Роберт умер, надо было, как он завещал, отвезти его сердце в Святую Землю. Сердце набальзамировали и положили в золотой ларец, и вассал короля Роберта Черный Дуглас сел на коня и повез его в Святую Землю. Но на пути его встретили сарацины, которых было множество. Дуглас начал рубиться с неверными, и они один за другим падали под его мечом, но на месте каждого сраженного в бой вступал еще десяток. Тогда Дуглас понял, что ему не одолеть неверных, и швырнул в них ларец с сердцем, громко призывая на помощь своего короля. И произошло чудо: сарацины в ужасе обратились в бегство. Ты разве не знала этой истории?
– Нет, - в лице Лерика очень явно боролись желание что-то сказать и сомнение.
– Про Черного Дугласа я не знала. Но я знаю про Черного Глебова.
– Про кого?
– Про Черного Глебова, - очень серьезно повторила Лерик.
– Но, знаешь, я не стану тебе этого сейчас рассказывать. Лучше, когда, мне можно будет вставать, я покажу тебе одну вещь... Из нашего масонского архива.
– Масонского?
– Да... Понимаешь, ведь у нас было очень много масонов в роду - и так, за двести с лишним лет, с конца семнадцатого века, собрался очень большой архив масонских документов. По большей части его собирал сенатор Гавриил Петрович Гагарин, который имел огромное влияние в масонстве, но не только он, конечно. Вот, года два назад, я тогда болела хуже, чем сейчас, Петька мне как-то рассказал историю о Черном Глебове, а потом я и сама ее прочитала. Я тебе все покажу, когда встану.
Девочки расстались еще ближе, чем были до ссоры.
31
Это была массивная дубовая дверь, двустворчатая, напоминающая глухие ворота.
– Заперто?
– с недоумением посмотрев на княжну, спросила Тутти.
– А почему нет ни ручки, ни замочной скважины?
– Это же архив, - Лерик, приподнявшись на цыпочки, отодвинула какой-то деревянный щиток рядом с дверью. Открылся ряд металлических кнопок с цифрами от нуля до девятки.
– Дверь открывается шифром. А если неправильно набрать, то загудит...
– И ты знаешь шифр?
Искушение щегольнуть перед Тутти посвященностью в подобную тайну было велико, но боязнь ступить на скользкую почву пересилила его, и Лерик неохотно сказала правду:
– Да... Когда у меня последний раз был приступ, в декабре, я перед этим простудилась на катке. Приступ оказался очень сильным, и Петька обещал, что я буду сама открывать архив, когда поправлюсь, и папа согласился, только сказал, чтобы ничего оттуда не выносить, а то потеряю. Да в самом шифре особой тайны и нет - его и горничные знают, они же убираются... Просто от грабителей.
Последнее признание было особенно
– Это - архив тайных масонских бумаг?
– Тутти недоуменно огляделась по сторонам, ожидая увидеть что-нибудь наподобие узкой дверки, ведущей в подвал.
– Да.
– Движения Леры были уверенными и решительными, чувствовалось, что она привыкла бывать в этой комнате: она пододвинула стремянку к одному из шкафов.
– Вот, эти два шкафа мне можно смотреть, а тот, третий, нельзя. Он заперт на второй ключ. Его папа даже Петьке не дает. Но там не интересно - там идут бумаги начиная со второй половины прошлого века. Я бы их и сама не стала смотреть. Помоги мне, он тяжелый такой...
Лерик вытаскивала с верхней полки темно-красный деревянный ларец довольно ветхого виду: казалось, он развалился бы, если бы не оковывающие его металлические полоски.
Кое-как стащив ларец вниз, девочки перенесли его на небольшой квадратный столик у окна. Лерик с немного торжественным выражением лица подняла крышку.
Верхним на кипе бумаг лежал плотный, пожелтевший лист, на котором тушью (цвета передавала штриховка) был начерчен герб, увенчанный тремя шлемами, - щит герба держался справа единорогом и слева - львом.
– Постой, не говори, чей это герб, я попробую прочитать...
– Ты хорошо читаешь?
– Не знаю... Дядя Юрий меня как-то учил. Постой...
– держа бумагу на вытянутой руке, Тутти несколько минут напряженно рассматривала герб.
– Щит четверочастный, в середине малый щиток - золотой, да, золотой, это золото... На нем - крест из двух перевязей, Андреевский, кажется, красный... Сам щит - первая часть - поле лазурь, справа налево серебряная, серебро не обозначается, крепостная стена, он, переходит на четвертую часть - тоже стена по лазури... В каждой - над стеной серебряное ядро, не знаю, как называются эти три лучика от каждого ядра... Третья и вторая части тоже одинаковые, орлиные головы на серебряном фоне, по бокам означены зелеными дугами. Головы черные, с коронами, в профиль. Значит, главные цвета - голубой; величие, красота, ясность; серебро - невинность; зелень - надежда и свобода; черный - образованность и печать: лев - сила, великодушие, власть; единорог - чистота... Дальше... Девиз - "Fuimus", это - "Мы были"... Дальше - на первом шлеме - баронская корона с куском стены... На втором непонятно какая корона - венец с рукой, держащей золотую булаву... Третий шлем - графская корона с такой же орлиной головой... Очень сложный герб - может быть, тут имеется в виду, что в этом роду есть и бароны, и графы? Чей это герб?
– Брюсов! У них действительно были и графы, и бароны, и короли... А вот - дальше, эти два герба так и были здесь вместе - потом поймешь, почему...
Лерик протянула Тутти второй лист бумаги, напоминающий первый.
– А этот без намета и без корон... Ну-ка... Первая и четвертая части - белая лилия на червленом фоне. Это - не русский герб?
– Русский. Есть несколько русских гербов с лилией, только очень мало.
– Дальше... Вторая часть - в лазоревом поле золотой лук с золотой стрелой - острие к правому нижнему краю... Третья часть - олень вправо по лазоревому полю бежит из золотого леса... Олень означает воина, обращающего в бегство неприятеля... Красный цвет - храбрость... А этот чей?