Предел безнаказанности
Шрифт:
Пиво закончилось, но видения, как и дождь, продолжались. Повторялись эпизод за эпизодом, без добавления новых деталей, но с то появляющимся, то пропадающим фоном – плывущей по мелководью рыбиной, щукой, своими размерами больше похожей на крокодила! Выпученные глазищи, вытянутая, приплюснутая пасть, усеянная тысячью иглоподобных зубов… Щука смотрела Володе глаза в глаза, словно стараясь передать некие мысли, понятные лишь ей и ему. Но он никак не мог в этих мыслях разобраться. Может быть, потому что, будучи заядлым рыбаком, до сих пор в своей жизни не поймал ни одну щуку. Ну, не было у него возможности поймать рыбу из детских сказок, которая: «По щучьему веленью, по моему хотенью…»
Видения
Начал просыпаться, услышав рядом какую-то возню, но не успел разлепить веки, как получил удар по затылку. Очнулся от ощутимых шлепков по щекам и понял, что сидит все перед тем же окном на том же стуле. Повернул голову, отозвавшуюся резкой болью, и увидел рядышком Марину, тоже сидящую на стуле, только почему-то с тряпкой во рту и с привязанными за спинкой стула руками. Только после этого до Володи дошло, что и сам привязан, да так, что не может пошевелить ни руками, ни ногами. Он открыл рот, не зная пока, что сказать, и в это время кто-то, стоявший сзади, грубо запихнул в него такую же тряпку, что была во рту у Марины.
– Это чтобы вы не кричали понапрасну, – Антоха Дурандин вышел из-за спины и уселся перед Мариной и Володей на подоконник. – Правда, в этой деревне кричи – не кричи, если даже какая-нибудь старушенция и услышит, то на помощь не побежит.
Выглядел Антоха не ахти: весь мокрый и перепачканный, волосы всклокочены, под глазом здоровенный синячище, разбитая губа опухла, щека расцарапана – точно так же, как и у Марины. Но, похоже, все это его ничуть не волновало.
– Выследить меня задумали? Ну, выследили и что? Вот ты, – Антоха пнул носком грязного сапога по ноге Марины. – Неужели не поняла, с кем дело имеешь? Раз уж повезло от меня удрать, так не милицию надо было вызывать, а забиться в какую-нибудь нору и не высовываться. А тебе тоже мало показалось? – обратился он к Володе. – Вообще-то я могу кляпы вытащить, чтобы послушать, что вы скажите… Хотя – нет. Еще оскорблять меня начнете или плеваться. А оно мне надо?!
Мне кажется, вы до сих пор не понимаете, во что вляпались. Эту штуковину видите? – Антоха показал пистолет. – У одного мента позаимствовал. Его обугленные косточки на бережку валяются, – он кивнул себе за плечо, где за окном уже вовсю рассвело. Скоро и от вас тоже одни косточки останутся, только не обугленные, а обглоданные. А знаете, как это произойдет? Я расскажу.
У меня есть такая штука – электроудочка называется. Сейчас я с этой штукой выплыву на лодочке на озеро, опущу в воду провода и врублю ток, от которого рыба кверху брюхом всплывет. Вы все это в окошко увидите. Но самое интересное случится, если среди этой всплывшей рыбы окажется хотя бы одна щука. Потому что в таком случае вы не только все увидите, но и почувствуете точно такой же разряд тока, который ударит по щуке. Эти стулья для вас в электрические превратятся. Ха-ха-ха! Не верите? Потом поверите.
И знаете, я ток на полную мощность включать не буду. Щуку долбанет, но не убьет. Вас тоже только долбанет. А потом я приду с этой щукой сюда и, знаете, что сделаю. Я сначала ее почищу, потом посолю, лучком приправлю, потом положу на раскаленную сковородку, прожарю хорошенько и съем. Догадываетесь, что с вами при этом будет происходить? По глазам вижу, что догадываетесь! Ха-ха-ха! Классно я придумал, да?
Короче! За что вы оба боролись, на то и напоролись. Я сейчас пойду, а вы можете тут дергаться, пытаться веревки развязать.
Чем сильнее замерзал Геннадий, тем все больше сомневался, появится Дурандин на озере или нет. Он успел сделать все, как задумывал: отрезал кусок кабеля необходимой длины, зачистил концы, один опустил в озеро, другой закрепил на втором кольце пятиметрового телескопического удилища, которое раздвинул и с помощью которого собирался накинуть зачищенный конец на провод линии электропередач, после чего спрятался за кустами, растущими поблизости от трансформаторной будки. Промок, конечно, до нитки, но приходилось терпеть и ждать.
Еще вчера в это же время Геннадий мирно дрых у себя дома в шикарной кровати, но один единственный звонок школьного приятеля перевернул его спокойную, размеренную жизнь с ног на голову. Но самым удивительным для него самого, было то, что сейчас он ничуть не жалел о такой резкой встряске. Боялся того, что должно случиться дальше, но не жалел.
Приключений в жизни Геннадия было не так много, и почти все они были связаны со школьным другом Володькой Козыревым. Именно из рук Седого он принял и выпил первый в своей жизни стакан вина, именно вместе с Седым впервые пошел в «Лужники» на футбольный матч, чтобы поболеть за московский «Спартак», именно Седой привил Геннадию любовь к рыбалке… А еще школьный друг пару раз если и не спасал ему жизнь, то, как минимум, сохранял здоровье: чего Геннадий не умел, так это драться, зато Володя Козырев в экстремальных ситуациях готов был помахать кулаками за двоих…
Теперешняя ситуация была гораздо экстремальнее любой драки, но разобраться в ней Геннадий должен был один. И с Володей, и с Ларисой он встретится потом, когда все закончится. А сейчас он с нетерпением дожидался появления на озере Антохи Дурандина. И дождался – под негромкие всплески весел из-за поворота выплыла резиновая лодка. Дурандин сидел к Геннадию спиной, но он узнал его по телогрейке и светлым растрепавшимся волосам. Геннадий медленно поднялся на ноги и взялся за удочку с привязанным кабелем…
Володя и Марина плывущую по озеру лодку не видели. Просто потому что оба, оставаясь привязанными к стульям, валялись на полу и пытались освободиться. Другой на месте Дурандина ни за что не оставил бы пленников в подобном положении: мало того, что у них не были связаны ноги, так еще они имели возможность шевелить пальцами рук. Кто-нибудь другой, поопытней, обязательно бы обратил внимание на стоявшие на полу пустые пивные бутылки, которые при определенной ловкости пленники могли бы разбить и осколками перерезать связывающие их веревки. Не говоря уже о том, что пленников необходимо было элементарно обыскать.
Ничего этого Дурандин не сделал, и нож, прикрепленный липучками к ноге Володи, вселял сержанту погранвойск большие надежды на спасение. Ситуация осложнялась засунутыми во рты кляпами, освободиться от которых надо было в первую очередь.
К счастью, с Мариной не случился обморок, она не впала в истерику, и на выразительные взгляды и кивки Володи отвечала такими же кивками и взглядами, вроде бы давая понять о готовности сделать все, что от нее требуется. Раскачавшись на стуле взад-вперед, Володя умудрился встать на ноги. В согнутом пополам положении он попытался дотянуться пальцами до кляпа во рту девушки, и она тянулась к нему изо всех сил, но им не хватила каких-то сантиметров.