Предел невозможного

Фомичев Алексей Сергеевич

Она выпорхнула из джипа, пошла к дверям. На пороге обернулась, послала воздушный поцелуй и махнула рукой.

— Я заеду скоро! — пообещал я. — Как поговорю, сразу заскочу.

Голыбин ждал в своем кабинете. Выглядел взволнованным, глаза сужены, пальцы сплетены в цепком захвате. Взгляд скользит по карте.

Увидев меня, кивнул и встал.

— Началось! Сорок минут назад противник нанес удар в двух километрах южнее Уштобера. Там оборона слабая, небольшой заслон в составе трех десятков человек. Их смели за десять минут. Каганат развивает наступление

на Уштобер. Сводный отряд пытается перестроить оборону. Их сейчас обстреливают из реактивных установок и минометов.

— А резерв?

Голыбин взглянул на меня.

— Твое предложение прошло. Только комендант разделил отряд Щедрова на три части.

— Перебор. Слишком мелкое деление. Меньше роты солдат, по паре пушек… Если, конечно, он равномерно разделил…

— Не знаю. Одна маневренная группа уже выступила на помощь. Остальные готовы закрыть другие направления. Штаб подозревает, что каганат нанесет несколько ударов.

— Логично. И что теперь? От Уштобера до города по прямой почти пятнадцать километров. Если противник хочет побыстрее напасть на Самак, он направит часть сил сюда. Я так понимаю, Ступицино не обороняется?

— Не знаю. Если только штаб не отправит туда вторую маневренную группу.

— Значит, проскочат моментально. Таким образом, через полчаса, от силы через час передовые части противника будут здесь.

Начальник управления слегка побледнел. Видимо, сам о такой возможности не думал, и мои слова были как ушат холодной воды.

— Надеюсь, ты не прав.

— И я надеюсь.

— Гарнизон и отряд добровольцев в полной боевой готовности, оборонительные позиции заняты. Если противник и подойдет, его есть кому встретить. Да. В распоряжение гарнизона прибыл вертолет. Возможно, его используют для обороны.

Я недоуменно посмотрел на Голыбина, переспросил:

— Для обороны? Транспортник? Что у него из вооружения? Пулеметная спарка и НУРсы. А у противника — ПЗРК. Может, и зенитные установки. Как только «вертушка» взлетит над полем боя или даже в глубине обороны, ее тут же снимут.

Голыбин пожал плечами:

— Это дело военных. Пусть сами решают.

— Да, конечно…

Начальник прав, нечего забивать голову чужими проблемами. Своих хватает. Кстати о проблемах…

— Зачем меня вызвали?

— Тут такое дело. Помнишь инженера, Бориса?

— Да.

— Он сидит у Капителова. По нашим сведениям, к ним прорвались остатки гарнизона Краменеца. Всего несколько человек, половина раненные. Теперь они вместе держат оборону поселка.

— Оборону? Их атакуют?

— Пока нет. Но как докладывает Капителов, по дороге, что проходит рядом с поселком, идут колонны противника. Три уже прошло. Машины с пехотой, техника, грузовики. Доруча — удобное место для обустройства перевалочной базы. Так что штурм не за горами.

Я кивнул. Место действительно отличное.

— Что вы хотите от меня?

— Пришел приказ вывезти инженера в город.

— От кого?

— Что от кого? — не понял начальник управления.

—

От кого приказ?

— Тебе не все равно? — отмахнулся тот. — От военного командования. Из штаба южного направления. И от моего начальства из министерства строительства.

— Значит, он не простой инженер! — сделал я очевидный вывод. — За простым посылать не станут.

— Не станут. Как мне сказали, он родственник одного из чиновников центрального руководства. И представитель разведки. Что уж такое выяснял в поселках, не знаю. Но проверка телефонных линий — только предлог.

Я тоже не представлял, что такое он мог искать в пригороде Самака. Не клад же. С другой стороны, у него был целый чемодан аппаратуры. Для проверки линий это слишком много.

— Со статусом инженера ясно. От меня вы что хотите? Чтобы показал дорогу группе спасения?

— Да.

— И как вы себе это представляете? Город вот-вот атакуют, противник обкладывает со всех сторон, а какая-то группа прорывается сквозь ряды противника?!

Голыбин развел руками: мол, передаю, что приказано.

— Я говорил, что найду для тебя подработку. Вот и нашел. Отдельный контракт на конкретное задание. Оплата по факту, половинный аванс. Плюс премия за риск, скорость и результат. Выйдет больше, чем получал за месяц.

— Неплохо. Но шанс получить деньги меньше, чем шанс сложить голову. Группа не проедет и десяти километров, как влетит в засаду. Все дороги наверняка перекрыты.

Начальник управления поморщился. Умом он понимал мою правоту, но поделать ничего не мог.

— Комендант хотел выделить для этой операции вертолет. Он быстро доставит вас на место.

— Ну нет! — воскликнул я. — Его снимут на полпути! Лучше уж пешком, чем на «вертушке»!

— Я так и подумал, что ты откажешься от него. Тогда только один вариант — на машине. Обходными путями, по лесам, рощам…

— И заедем черт знает куда! По лесу можно проехать километра два, от силы — три. А потом все равно на трассу выезжать.

Я замолчал, обдумывая внезапно пришедшую идею. Это была авантюра, причем сопряженная с огромным риском. Риском не погибнуть, а засветить себя как пришельца. Но, честно говоря, другого способа выполнить задание я не видел. Машину тоже перехватят. Даже если мы дадим изрядный крюк. Каганат обкладывает город со всех сторон. Пусть не сплошняком, но заслонами точно. А уж дороги перекроет в первую очередь. Так что выбирать не из чего.

— Хорошо! — сказал я Голыбину. — За дело берусь. Но! С двумя условиями.

— Какими?

— Первое — еду один. — Я вскинул руку, останавливая открывшего было рот начальника управления. — Второе. Вы выдаете мне премию за прежнюю работу. Процент определите сами. Это по факту выполнения.

Голыбин несколько секунд молча рассматривал меня, как экспонат музея, потом согласился:

— Идет. Но один! Как ты прорвешься сквозь войска противника?

— Это моя проблема. Ваша — обеспечить финансирование. Если предложение принято, я приступаю.