Предел совершенства
Шрифт:
– Да, она росла с матерью, - ответил Грин, и эти слова его ничуть не зацепили.
– Теперь понятно, почему у неё другая фамилия, - сказал Шон, - приятней быть Олсен, чем носить вашу. Лучше бы она осталась с матерью до конца. Возможно, тогда бы она не стала пешкой.
– Вы ещё дети, а пытаетесь сломать систему, - рассмеялся Грин, не обращая внимания на хамство. – Я хотел уберечь её от «Идеала», поэтому оставил со своей бывшей женой, Нора училась в обычном институте. По велению судьбы она познакомилась с вами, узнала о ваших намерениях и решила помогать мне, она сама выбрала свой
Мне это уже настачертело! С чего это вдруг он разоткровенничался?! Зачем рассказывает об этом?
– Это так благородно с вашей стороны! – сказал Шон, что вывело Грина из себя. Его без того большие ноздри стали раздуваться.
– Вы подумываете повысить дочь.
– Мне надоели ваши рассуждения, - сказал Грин, стукнув кулаком по столу, но меня больше насторожило то, что звука от удара не последовало, - перейдём ближе к делу. Любой другой мэр на моём месте стёр бы вам память с самого рождения до сегодняшнего дня! Вы бы навсегда остались здесь. Я даю вам шанс только потому, что знаю твоих родителей, Миллер. Вы можете вернуться в свои города и держать язык за зубами. Думаю, вы примете верное решение и оставите свои глупые затеи при себе. Никогда и никому не удастся свергнуть «Идеал».
Надменный тон Грина заставил меня заговорить. Он считает нас жалкими пешками в грандиозной игре. Тогда поиграем.
– Если мы примем ваше предложение, какова гарантия, что вы всё равно не сотрёте нам память?
– Что ж, вам придётся довериться мне, - Грин уверенно держится и не прекращает улыбаться, - у вас нет другого выбора. Миллер, не забывай, что твоя подружка чудом спаслась. Я даже закрою глаза на то, что твой братец влез в Базу Данных. А ты, Найт, помни, что твою выскочку я отпустил раньше времени по просьбе своей дочери. Я иду вам на уступки, если вы не видите.
– Никогда. Не говори так. О моей девушке. Ублюдок! – медленно, делая акцент на каждом слове, произнёс Шон и сорвался с места. Я не успел опомниться, как его пальцы нашли морщинистую шею Грина.
Всё произошло так быстро, что Шон не заметил одну вещь. Его руки сомкнулись в замок вместо того, чтобы причинить вред обидчику. Раздался громкий смех, кажется, даже голые стены задрожали. Я только сейчас посмотрел в большое зеркало и увидел, что Грин в нём почти не отражается. Видно только приглушённое очертание, хотя перед нами он выглядит нормальным человеком.
– Что, чёрт возьми, происходит? – выругался Шон, когда понял, что его пальцы прошли сквозь Грина. Он не ожидал такого поворота событий. Он не был таким злым даже, когда дождь не пустил его к Трис. Лицо Шона раскраснелось, его руки сжаты в кулаки, глаза горят от ярости, мышцы спины напряжены. Настоящий боец за справедливость. Я бы мог ему только позавидовать, потому что никогда не вступал в драки и потасовки.
Снова разнёсся громкий смех, как будто, рассмеялась целая толпа.
– Голограмма, - ответил я, хотя Шон уже и так догадался. Если бы он не набросился на Грина, мы бы не поняли, что нас обвели вокруг пальца. Конечно же, деспоты не станут
– Пошли отсюда, - сказал Шон.
Мы уже стояли возле двери, когда состояние псевдо-Грина нормализовалось, и помехи, вызванные прикосновением Шона, исчезли.
– Завтра в это же время жду вашего решения, - сказал он нам вслед, - и не пытайтесь сбежать. У вас есть шанс остаться в своём уме и вернуться домой.
Мы ничего не ответили и вышли из кабинета. На эту удочку попались не только мы. Все жители Корпуса верят в то, что с ними каждое утро разговаривает сам владелец фабрики. Он, может, и живёт в Далласе, только здесь собственной персоной не появляется. Зачем, если можно отправить вместо себя свою голограмму, которой управляют специалисты? Смело. Браво. Молодец.
Оказывается, мы провели у Грина не так много времени, как я думал. Мы с Шоном успели на последний автобус до Корпуса. Хорошо, что в салоне мало людей, и мы можем спокойно поговорить.
– Что будем делать? – спросил я.
– Если согласимся вернуться домой, то нам в любом случае сотрут воспоминания о Сопротивлении. Мы попросту забудем обо всём, что знаем об «Идеале».
– Естественно! – ответил Шон, он всё ещё зол.
– Грин лжёт. Я вообще не понимаю, зачем он с нами церемонится. Даёт день подумать. Чокнулся мужик.
– Если бы мужик. За ним стоит немало деспотов. Я до сих пор не пойму, зачем они рассказали про Нору. Хотели напугать? Они будут за нами следить, поэтому думают, что мы никуда не денемся. Сейчас я всерьёз задумался о побеге.
– Ты шутишь? Мы даже не начали то, что задумали. Билл мне этого не простит. Это не выход – убегать от проблем.
– Мы не можем оставаться здесь. Ты же слышал, он знает о нашем плане. «Идеал» испугался, сейчас мы для них опасны, это же очевидно. До нас ещё никто и думать не осмеливался о восстании, - ответил я.
– Да, но…
– Билл не простил бы тебе, если бы у нас не было запасного плана, - сказал я. Мелоди обрадуется, что нам понадобится её помощь и писательские способности.
– И ты молчал? – заулыбался Шон и похлопал меня по плечу.
Времени до Корпуса хватило, чтобы рассказать Шону нашу с Мел задумку по поводу статьи с грандиозной новостью.
– Тогда решено. Сейчас идём в нашу комнату, рассказываем всё Тиму, он звонит по ноутскрину Пэрис так, чтобы наша подружка Нора ничего не узнала. Ты звонишь Алисе, а я – Трис. Нужно её тоже предупредить.
– Окей, надеюсь, всё получится, – сказал я, и мы пожали друг другу руки.
– По-другому и быть не может. Не получилось одно, получится другое. Норе ни слова! Нельзя даже виду подавать, что мы знаем о её продажном языке.
Нам повезло, что Тим был один в комнате. Он ничуть не удивился новости. Ему понравилась наша авантюра, и он с радостью ждёт предстоящего момента. Позже я позвонил Мелоди:
– Милая, сейчас нам нельзя долго говорить. Нас могут прослушивать. Со мной и Шоном всё в порядке. Встречаемся завтра утром, мы уходим из ЭО. Можешь позвать Николь.