Предлагаю ничью

Ростовцева Алиса

— Ты чертовски патетична… Ветрова.

Я согласно кивнула.

— Точно. Я патетичная идиотка! Ты уже говорил мне об этом… лет пять назад. Так как для тебя за это время, похоже, ничего не изменилось, ради бога, или говори, что тебе нужно, или убирайся, наконец, отсюда!

Последние слова я почти кричала, едва справляясь со своей злостью. Хотелось запустить чем-нибудь в ухмыляющуюся мордашку этого придурка. Который, к слову сказать, смотрел за вспышкой моей ярости почти с… любовью. Не иначе, он ловил кайф

от того, что довел меня до состояния 'Ветрова — как она есть, пять лет назад'. Идиот. В этом мире действительно ничего не меняется.

Обессиленная, я опустилась на стул.

— Оставь моего брата в покое.

Слова сорвались с языка Тимура раньше, чем он сообразил, как глупо они звучат. Я усмехнулась и молча уставилась на парня.

Ну, что общего между мной и Керимовым-младшим?! Как мне оставить его в покое больше, чем сейчас?

Боже… Боже…

Безнадежный случай идиотизма.

— Ты ничего не скажешь? — Тим первым нарушил повисшее между нами молчание. Я же беззастенчиво пользовалась моментом, чтобы лучше его рассмотреть.

В последний раз.

Вряд ли, когда-нибудь мы встретимся снова.

— А ты что-то хочешь услышать? — искренне удивилась. — Разве ты еще ничего не решил для себя?

Керимов нахмурился, признавая тот факт, что мое предположение правда на сто процентов. Я лишь грустно ему улыбнулась. Говорить действительно было не о чем. Эта встреча никакого значения не имела.

— Лешка не собирается возвращаться в Лондон — признался вдруг Тим. — Он хочет остаться в Москве. Из-за тебя.

Я фыркнула. Если кто-то и может поверить в эту чушь, то только Керимов. Ну, не осел ли?

А Лешка, конечно, хорош. Маленький манипулятор!

— Ты веришь в это? — спросила с любопытством у Тима. — Лешка действительно бросит учебу за границей? Рискнет своим будущим и карьерой? И все это, по его словам, ради меня?

Лично мне это казалось смешным.

— Ты не знаешь моего брата, — Керимов вздохнул и откинулся на спинку стула, разминая затекшие плечи. — Он сделает это только ради того, чтобы, как следует, потрепать всем нервы.

— Бинго! Супер! Вот твой ответ. Слова Лешки не имеют ко мне ни малейшего отношения. Я лишь повод. На моем месте могла бы оказаться любая подходящая юбка.

Тимур хмыкнул.

— Юбка… — повторил задумчиво, что-то вспоминая. — Да, все верно, — вновь посмотрел на меня. — Но все-таки… Очень тебя прошу. Держись подальше от моего брата. Не делай положение моей семьи хуже, чем оно есть. Леха и без тебя не дает никому расслабляться.

Я вскинула голову и сделала несколько глубоких вздохов, прежде чем ответить.

— Убирайся.

— Что?

— Я сказала — убирайся. Наш разговор закончен.

— Почему ты злишься?!

— Нет, Керимов. Ты ошибаешься. Я ни капли не злюсь. Мне просто мерзко находится с тобой в одной квартире.

Тимур

всикнул одну бровь, уставился на меня с интересом. И, конечно, не двинулся с места, даже когда я вскочила со стула и указала ему на дверь.

— Я не хотел тебя обидеть. Извини.

— Извини и все? — я усмехнулась. — А где же падение на колени и взгляд потерявшегося щенка? Нет? Не в силах изобразить раскание века? Отлично! Тогда поднимайся и проваливай из моей жизни. Вместе с твоей семьей!

— Ты все такая же, как и…

— Ты тоже не изменился.

Несколько секунд мы сверлили друг друга взглядом.

— Мы же можем общаться иначе. Не ссориться, не кричать друг на друга. Ты помнишь?

В словах Тимура была легкая грусть. Я же чувствовала только горечь. И сколько не притворяйся, мне никогда не избавиться от нее. Точно не тогда, когда Керимов так вдохновенно говорит о нашем прошлом.

— Нет. Я не помню. Это было в другой жизни и, вряд ли, с нами.

Керимов кивнул, отвел взгляд, чтобы почти тут же встать из-за стола и выйти из кухни. Уже в прихожей, напротив входной двери, он вдруг замер и через плечо обернулся ко мне.

— Спасибо за чай. Я не знал, что ты теперь пьешь вишневый.

— Что? — я облизнула губы, чувствуя на них оставшийся аромат вишни. Ненавистный еще с детства запах теперь стал отчетливо «слышен» по всей квартире. Несколько мгновений я ошарашено смотрела на Керимова, пытаясь вспомнить, откуда на моей кухне взялась распакованная коробка этой… дряни! Я же не могла купить ее сама!

— Мне подарили. Не пропадать же хорошему чаю, — ложь легко сорвалась с губ. А я пожалела, что не могу поверить в нее сама. Ехидный внутренний голос уже отпускал один комментарий за другим.

Ага, кто это, интересно, из моих друзей мог подарить бы мне пачку чая? И с какой стати, я вдруг бы стала его пить?

Собственная память любезно показала мне картинку, как в Ашане неделю назад, не чужая — моя — рука тянулась к вполне конкретной полке. Я выбрала сама. Именно вишневый. Именно тот, который любит Керимов…

Тимур, казалось, даже не удивился.

— Отлично, — улыбнулся. — Теперь я знаю, у кого в запасах всегда найдется упаковка вишневого пуэра. Нам надо увидеться снова, Кси. Ну, чтобы я помог тебе с чаем.

— Только попробуй! — возмутилась шутливому обещанию Керимова так, будто он изощренно пытался мне угрожать. — Я больше не пущу тебя на порог!

Тим фыркнул и, уже стоя на лестичной клетке, признался.

— Я это уже понял. Хороших выходных тебе… Ветрова.

Он думает, я запущу в него попавшейся под ноги туфлей? К чему так улыбаться, когда говоришь гадость?

— Счастливой семейной жизни, Керимов, — пожелала с вежливой улыбкой и посоветовала на прощанье. — Больше не попадайся мне на глаза.