Предлесье
Шрифт:
Проснулся Вадим от звуков беготни и громких голосов. Три голоса радистов резали мозг не до конца проснувшегося сони. Однако четвёртый, перемешанный с шипением голос, вызывал у Васильева куда более неприятные, глубокие чувства. Этот голос был таким знакомым.
В первую минуту Вадим не понимал, чей он, и откуда доноситься, но потом в голове прояснилось и всё само собой понялось.
Из динамиков радиостанции доносился голос: не возможный, потусторонний, ибо он принадлежал человеку, которого Вадим заставил
— Беги, доложи Великому. — Приказал один радист другому.
Один из трёх человек выбежал наружу.
Вадим встал и подошёл поближе к радиостанции до сих пор, не веря своим ушам. Старикан был ещё жив? Но как? В Москве творился сущий ад! Кира ведь рассказывала! Как он выбрался?! Как проехал так далеко?! Или это сраная станция такая мощная, что способна и до ада достучаться?!
— Сигнал поймали? — Вадим захотел убедиться, что это не глюки.
— Да. Столько дней ничего и на те.
В рубку вернулся запыхавшийся радист.
— Сказано, враг. Мочить, в общем.
Мочить — завалить, значит. Вот так вот папаша, вылез ты из того света, чтобы сразу в него вернуться. А может Вадим это допустить?
— Приём? Приём? Мы вас слышим. Вы нас слышите? Приём?
Если падла погибнет и Арина об это узнает — а она об этом узнает — то всё, никакие лекарства ей не помогут. Она папина дочка, для неё гибель родителя смертный приговор при её-то самочувствии. Однако, как она узнает, если Вадим ей не скажет?
— Слышу вас хорошо! Рады слышать! Давно ничего кроме помех не слышали! Ты кто мужик? Одиночка? Или в группе какой? Приём?
Узнает, обязательно узнает. Вадим такое не сможет в себе держать, не бесконечно, по крайней мере. Рано, или поздно такие грешки всплывают, как трупы. Когда-нибудь Вадим обязательно проговориться.
— В группе. У нас крупный лагерь. Собираем беженцев со всех окрестностей. Готовимся эвакуировать их на вертолётах в безопасную зону. Сообщите свои координаты, чтобы мы смогли выслать вам вертолёт. — Прочитал с бумажки радист, да так, что и не прикопаешься, а с той стороны радиоволн поверишь, что и правда, спасение нашёл.
В предыдущем лагере, наверное, то же самое было. Обнаружили, навешали лапши на уши и ракету пустили, людей в фарш превратили и их надежды вдребезги разбили.
Но на этот раз всё можно было прервать. У Вадима появилась возможность исправить свою ошибку, искупить вину, вновь подарить Арине надежду, насытить её тело дозой жизни. И для этого надо было спасти старого говнюка. Предупредить!
Вадим резко схватил пустой котелок, и пока никто не успел понять, что происходит, огрел им сидящего перед радиостанцией радиста.
Мужик с криком повалился на пол, а Васильев подскочил к микрофону и, нажав кнопку закричал.
— Чеслав
На рёбра и живот Васильева обрушились закованные в армейские ботинки ноги.
— Вадим?! Какого хуя?! Где ты?! Вадим?! — Пытался докричаться Аринин папаша с той стороны.
Вадим не смог подойти и ответить, сознание потерял.
***
Вернулось сознание вечером. Солнце спряталось за деревьями, лагерь окутала тень.
Тело ломило, хотелось согнуться, упасть и свернуться клубком. Но от чего-то не получалось. Руки вечно во что-то упирались, голова прислонялась к чему-то ребристому.
Вадим разлепил веки. Сначала мутное изображение, прояснилось, и перед глазами обнаружилась решётка.
Васильев заёрзал, заколотился об стенки клетки, не способный нормально пошевелиться.
Его раздели, заперли!
— Успокойся птичка. — Сказал спокойный голос напротив.
Вадим замер и посмотрел в полумрак.
Перед ним сидел на стуле сам Великий и читал книгу, чьё название было бы не рассмотреть, если бы Вадима оно сейчас интересовало.
— Выпустите меня! — Потребовал Васильев.
— Преступников выпускают, только когда они отбудут наказание. Ты вроде не ребёнок, чтобы я объяснял тебе настолько банальные вещи. — Великий перелистнул страницу.
Вадим огляделся. Захотел узнать, нет ли никого рядом, не рвутся ли друзья спасти его. Но здесь был только спящий, и не обращающий ни на что Марк.
— У тебя хорошие товарищи. Они долго рвались вызволить тебя. Бойцам пришлось пригрозить им оружием и разогнать. Верные друзья. Мне такие нравятся. Ваш старик даже ходил поить этого прошлой ночью. — Великий мельком посмотрел на Марка. — Только такие могли довести до нас благословлённого Древом Жизни.
— Пошли вы в жопу со своим Деревцем! — Огрызнулся Вадим. — Вешайте эту лапшу кому-нибудь другому! Убийцы блять! Я видел, как людей вешали! Как заставляли одних других вешать! И ради чего?! Ради дерева сука?!
— Да, ради него. — Всё та же спокойно говорил Великий. — Лишние, неверные не должны увидеть, как взойдёт солнце над новым миром.
— Какие нахуй неверные?! Да тут половина народа в эту поебатню не верит! Люди с вами из-за жратвы и ваших громил!
— Ты думаешь, я не знаю? — Поднял взгляд Великий, посмотрел Вадиму в глаза. — Я всё прекрасно понимаю юноша. Я не фанатик, как могло бы показаться. А здравомыслящий человек. Глупцов я кормлю словами, умных подкупаю тушёнкой, диких же, держу автоматами. Метод пряника, кнута и словоблудия всегда работал, и сейчас работает. Вот к тебе сейчас применяется второй вариант. Публичное наказание, лучшее лекарство от излишне храбрых.