Предназначение. Камень Давида
Шрифт:
– Как ты?
– тихо спросил он.
– Хуже, чем утром, - сквозь всхлипы выдавила я.
– Он хотел камень?
– Нет, он хотел поиграть с куколкой, но чуть не сломал ее, - сипло усмехнулась я, - мальчик, что с него взять...
– Что?
– Макс удивленно поднял брови.
– Да, так... Да, он искал камень.
– Он нашел его?
– спросил Антон.
– А разве похоже, что нашел?
– я шмыгнула носом и откинула подушку.
– Какой нормальный человек будет хранить бесценный артефакт под подушкой? Он же не знал, что я ненормальная. Сюда он не сунулся.
Макс
– Пойду все осмотрю, - сказала Антон, и в его голосе послышалось бессилие и растерянность.
– Да, давай, - сказал Максим, не отрывая от меня взгляда.
Когда Паниковский спешно покинул наш номер, Максим подошел к двери, чтобы закрыть ее. На пороге стоял служащий отеля. Он что -то спросил по- английски. Макс вступил с ним в разговор, а я постаралась сдержать слезы. Спор длился не очень долго, и служащий ушел.
– Что он хотел?
– спросила я.
– Спрашивал, что у нас тут происходит. Я сказал, что потерял ключ, ты спала, и я выбил дверь, но готов за нее заплатить. А если не будет шума, то и двойную цену.
– Дал взятку в общем?
– улыбнулась я и поморщилась, губа болела.
– Больно?
– спросил Макс, тут же забыв про служащего, дверь, взятку и прочее.- Он тебя бил?
– в голосе звучал металл.
– Нет, дернул сильно, губу прикусила.
– Скотина, - кулак Макса сжался так, что побелели костяшки пальцев.
– Найду, убью, - коротко сказал Максим, но я почувствовала, что он так и сделает, если найдет неизвестного пришельца.
– Макс, - я слегка дотронулась до его руки, и он накрыл мою руку своей ладонью.
– Что?
– спросил он, с нежностью глядя мне на меня.
– Помоги мне привести себя в порядок, боюсь, не дойду до ванной. Трясет всю.
– Да, конечно, пойдем.
Он помог мне встать. Ноги тряслись и подгибались, идти я толком не могла. Макс не стал смотреть на мои героические попытки идти и снова взял на руки.
– А мне здесь нравится, - попыталась улыбнуться я и обняла его за шею.
– Располагайся, - ответил он.
В ванной комнате я посмотрелась в зеркало и ахнула. Прикушенная губа припухла, кровь размазалась по подбородку, лицо было красным от слез, волосы взлохмочены, Одним словом тихий ужас во плоти. Макс поддерживал меня, глядя с сочувствием на мое отражение.
– Не смотри на меня, - я прикрылась рукой, - я страшная.
Он отвел мою руку в сторону.
– Ты красавица, - тихо сказал он и нежно поцеловал в висок.
– Не успокаивай меня, я кошмарно выгляжу.
– Не говори ерунду, - Макс серьезно смотрел на меня через зеркальное отражение.
Он включил воду и начал аккуратно обмывать мне лицо. Холодная вода приятно стекла по лицу, а его рука... Я прикрыла глаза и наслаждалась его прикосновениями. Он смыл с моего лица слезы и кровь, тихонечко подсушил кожу полотенцем. Потом вновь поднял на руки, хотя я попыталась идти сама. Чем больше я успокаивалась, тем крепче стояла на ногах. Но Максим не слушал, он, по моему, решил не отпускать меня.
– Ты так и будешь носить меня на руках?
– спросила я, улыбаясь краешком губ.
– Да, - ответил
– Я уже сделал глупость, оставив тебя одну.
Он болезненно поморщился, и я поняла, что его угнетает то, что я была в номере одна. Он помог мне устроиться поудобней на кровати и сел рядом. Я привлекла Максима к себе, взяла его лицо в руки и внимательно посмотрела в глаза. Он постарался избежать моего взгляда.
– Макс, - я попыталась поймать его глаза, - все в порядке. Не казни себя, не надо. Я живая здоровая. Ну, кто же знал, что такое может получиться. Я на тебя ничуть не обижена. Камень цел. Я тоже. Ты успел во время.
– Живая, но не здоровая.
– Максим попытался встать, но я его удержала.
– Я все должен был просчитать, я должен был предвидеть. Это моя вина. Моя! Ты подверглась опасности по моей вине. Лада. Меня здесь не было! Я почти провалил свою миссию. Я оставил тебя без внимания. Ты, маленькая и хрупкая женщина, одна противостояла профессионалу, а я сидел внизу и боялся потревожить твой сон.
– Макс, Макс, остановись!
– я с ужасом смотрела на его самобичевание.
– Я под угрозой с момента как взяла камень в руки. Камень под угрозой многие столетия. Ты не мог предвидеть, что именно сегодня появится не званный гость.
– Значит должен был быть в десять раз предусмотрительней!
– Макс...
– Этого больше не повториться, я обещаю тебе. Я всегда буду рядом.
Я взглянула в эти чистые голубые глаза, и нежность заполнила мое сердце.
– Иди ко мне, - сказала я и потянула его к себе.
– Лада...
– выдохнул он и прижался ко мне.
Наши губы встретились, но боль тут же напомнила о себе, и я непроизвольно отпрянула.
– Прости, - прошептал он, касаясь моих губ легчайшими поцелуями, легче теплого ветерка.
– Моя бедная девочка, прости меня.
– Уже простила, и прощать не за что, - шептала я в ответ.
– Милая, - шелест его слов касался моего слуха, а губы порхали по моему лицу, - милая...
Мы не стали близки телесно, но наши души наконец вступили в то единение, которое соединяет и рождает фейерверк прекраснейших эмоций. Максим отошел от меня лишь однажды, чтобы принять доклад Паниковского. И как только за Антоном закрылась дверь, он вновь заключил меня в объятья и закружил в вихре своих нежнейших ласк. Это была чудесная чувственная ночь. Но грань так и осталась не перейденной. Впрочем, это ничуть не расстраивало. Я нежилась в его объятьях и чувствовала себя счастливейшей из женщин. Моя голова покоилась на его плече, его пальцы порхали по моей щеке. На душе было легко и спокойно. Веки начали опускаться, и я наконец провалилась в крепкий сон без сновидений...
Глава 23
Вскочил я одним махом, стряхивая с себя ощущение сладких грез, губ и объятий. Мы должны выехать еще до завтрака, необходимо еще собраться. Я взглянул на часы: пол шестого. Уже совсем рассвело, первые лучи солнца пробились сквозь шторы. Я принял душ оделся, и разбудил Ладу, поцеловал ее в щеку. Она сладко потянулась , улыбаясь, быстро вскочила, и убежала в ванную. Я собрал все необходимое в рюкзак, и прозвонил Паниковскому:
– Минут через пятнадцать будем готовы.