Предназначение
Шрифт:
Впрочем, а что удивительного? Во все времена людей привлекала идея: сильный всегда прав. Если ты сильный, бери все, что тебе хочется. Если ты сильный, можешь не обращать внимания на мнение окружающих и делать то, что тебе хочется. Разве эта религия не пустила глубокие корни на Земле? Разве демон не укоренился глубоко, в самой глубине души множества людей? Злоба, жадность, подлость, лицемерие – что это, Божий дар? Совсем нет.
Пришлось задействовать дополнительные силы для поимки преступников. Подняли по тревоге полк гвардейцев, всех инквизиторов и всю ночь,
Исчадий в городе больше не было, но вот их пособников, тех, кто передавал сведения, тех, кто подготавливал город к вторжению, были сотни. Это и сторонники Гортуса, и люди, осознанно работавшие на исчадий – за деньги и по убеждению.
Во дворец Андрей попал только к утру, передав список пособников исчадий Акодиму и взяв с него слово, что с нынешнего дня или, скорее, ночи пособников и вообще никого больше не будут сжигать на кострах. Хватит дикарства. Если уж казнить – чинно-благородно отруби ему башку. Или повесь. Хватит этих диких обычаев, нельзя превращать смерть людей в шоу.
Акодим кивал, щурился, но Андрей не был уверен, что тот сдержит обещание. Впрочем, его это уже мало интересовало. Он хотел спать, страшно устал, хотел прижать к себе молодую, красивую жену. Хватит с него смертей, грязи, крови. На сегодня хватит…
Андрей приказал кучеру везти себя во дворец. Ему хотелось есть, пить, ноги гудели от беготни. Небо уже серело – скоро рассвет. Неудержимо тянуло в сон, и Андрей постоянно зевал, чуть не вывихивая челюсть. Его ждала мягкая постель и вкусная еда. По крайней мере, он на это надеялся. Мечтатель…
– Я не виновата! – Марго зарыдала, закрыв лицо руками, и слезы капали на длинные обнаженные ноги. Она была одета в короткую кружевную рубашку, порванную на груди и на плече.
Андрей тупо смотрел на Зарта, лежащего рядом с кроватью.
Мертвые глаза императора пристально смотрели в потолок, язык вывалился изо рта, а под задом расплылось мокрое пятно. Штаны Зарта спущены – когда Марго свернула ему шею, он как раз готовился осуществить свое право первой, второй и стопятисотой ночи со своей подданной и очень удивился, получив вместо желанного удовлетворения перелом шейных позвонков.
– Я спала, а он полез на меня, схватил, прижал к постели, а я уперлась ему в подбородок, толкнула. Он слетел – гляжу, а это император! И он уже и не дышит! Я заперлась и сидела тебя ждала! А он все смотрит, смотрит, смотрит!
Андрей сел рядом с женой, прижал ее к себе и снова посмотрел на труп Зарта. В голове билась мысль: «Все прахом! Все, все прогадил! Зачем я притащил ее с собой?! Этот пьяный сластолюбивый идиот то ли принял ее за императрицу, то ли действительно решил попользоваться женой советника – результат один. Что теперь делать, непонятно. Все планы в топку… какой
Внезапно его осенило: «Если не я, то кто? Если не сейчас, то когда?! Вот только как избавиться от трупа?»
– Шанти! Вылезай!
– Давно уже вылезла. Сто лет назад. Яйцо было крепким, и маме пришлось его раскусывать – я была слишком слаба. В общем, я в шоке и не знаю, что сказать. Кроме того, что жаль Маргошку, а козлу – так и надо.
– Шанти, на тебя вся надежда!
– Я его есть не буду! Сразу отказываюсь! Такое дерьмо только мухи будут есть! Да он еще и обмочился, и чего похуже! Ф-фу-у!
– Не придуривайся. Ты знаешь, о чем я.
– Знаю. И тем хуже для меня. Я не смогу. Честно – я не смогу!
– Сможешь. Иначе нам конец. Всем нашим планам, всему, к чему мы шли эти долгие месяцы через кровь, боль, страдания. Все рухнет! Шанти, пожалуйста!
Молчание. До-о-олгое молчание.
Угрюмо:
– Пользуешься моей добротой?! Только я с императрицей спать не буду!
– Не будешь, не будешь – он все равно с ней не спал.
– И при первой возможности освободишь меня от этой мерзкой роли. Хуже нет, чем изображать такого негодяя!
– Шанти, сестренка, спасай!
Ворчливо:
– Сели на Шанти и ножки свесили! Как попадается добрый дракон – так сразу на нем кататься!
– Не помню ни одного доброго дракона, на котором я катался. Мама твоя? Так ее доброй назвать трудно… ну если только с натяжкой.
– Будешь маму обижать – получишь у меня! Мама ему не добрая! Помолчал бы уж!
– Извини. Давай наконец займемся делом! Светает скоро. А нам еще нужно от тела избавиться.
– Раздевай его.
Андрей бросился к трупу императора и стал срывать с него одежду, путаясь в вонючих тряпках, пропитанных мочой. С облегчением увидел, что тот хотя бы не обделался, и то ладно…
– Все, я запомнила его облик. И что, все до мелочей надо воспроизвести? И вот этот отросток? Гадость какая… и как вы им пользуетесь, такой дурацкой штукой… Впрочем, я видела, как ты умеешь ей работать.
– Тьфу! Перестань чушь нести! Тем более при моей жене!
– Извини, забыла… ситуация больно уж нервная. Марго, хватит плакать – он получил по заслугам. Успокойся! Андрей, куда труп денем?
– Сейчас открою окно – уноси его в море и выбрасывай. Акул покорми. Потом срочно возвращайся – светает. Скажешься больной… больным. Мол, голова кружится, болит – все подумают, что тебя удар хватил после возлияний. Будешь лежать, я тебе скажу, чего делать. Постепенно все наладится, не переживай.
Шанти растворилась в небе, унося свой отвратительный груз. На том месте, где лежал император Балрона, осталось лишь темное пятно.
Андрей сел рядом с Марго, которая с широко раскрытыми глазами застыла на кровати и смотрела в пространство.
– Наплевать, не переживай. Он заслужил то, что получил. Я бы сам свернул ему башку, если бы он тебя обидел. Вообще-то он был тварью, так что не жалко.
– Ты считаешь, Шанти справится? – Марго вздохнула и прижалась головой к плечу мужа.