Предназначение
Шрифт:
— Не стройте из себя бог весть кого! — тут же фыркнула гостья, краснея и делая шаг к Горну.
— Ты хочешь меня ударить?!
Неожиданно для себя Горн взорвался смехом: не услышав ответа, прочитав что-то там по его глазам, маленькая слабая девушка сама домыслила остальное и пришла к выводу, что ее хотят оскорбить, а следовательно, решила наброситься на чемпиона «Айсберга» с кулаками!
— Вы сильный воин… — смешно хмурясь, угрожающе прошипела девушка. — Вас все знают… Но если вы только попробуете меня обидеть!..
— Остановись, я не пробую! — Горн еще больше зашелся хохотом. —
— Она тебе понравилась? — остужая принца своим вечным безразличием, спросил Хонтеан.
— Я приму ванну, — чтобы не давать старику по вода для насмешек, решил Горн. — А там посмотрим, что с ней делать!.
— Присаживайся, красавица, — кивнул гостье монах. — У тебя есть двадцать минут, чтобы придумать, как убедить моего несговорчивого друга!
Через двадцать минут водных процедур принц вернулся распаренный и куда более умиротворенный. Ильрика сидела в кресле гостиной.
— Пойдемте наверх, — позвал Горн. — На третьем этаже у нас что-то вроде балкона с садом и баром. Там и поговорим…
Втроем они перебрались наверх — в облагороженный цветами и уставленный аппаратурой и качественной мебелью зал для приема гостей и отдыха.
— Видишь, Хозяева позволяют мне чувствовать себя здесь как в раю! — принц обвел руками зеленое от растений в кадушках просторное помещение. — Есть даже бар с синтезатором, придающим обычной алкогольной бурде вкус дорогого выдержанного вина — подарок Хозяина Нортема.
— Вы говорите с иронией? — Ильрика слушала очень внимательно. — По-моему, здесь и вправду очень красиво.
— На воле он жил еще лучше, — на понятном девушке языке объяснил Хонтеан.
Горн подошел к бару, где над стеклянным столиком в силовом поле висели прозрачные фужеры из голубого стекла:
— Будете что-нибудь?
Ильрика вежливо, но настойчиво забрала фужер из рук юноши:
— Я сама… Вы присаживайтесь!
Горн пожал плечами и опустился в одно из массажных кресел в тени ярко-зеленого тропического дерева. Он еще не отвык от тех времен, когда ухаживать за его персоной считалось само собой разумеющимся и не требовало благодарности. Хонтеан сел рядом и пододвинул третье кресло для юной гостьи. Ильрика наполнила фужеры для мужчин, подала каждому и только после этого опустилась в предложенное ей кресло.
— А ты? — спросил Горн, кивая на бар. Девушка решительно мотнула головой.
— Вы хотели поговорить? — заметно нервничая, напомнила она принцу.
Горн с наслаждением сделал большой глоток.
— Я хотел лишь спросить: если я откажусь от подарка Вустера, тебя и в самом деле накажут? Ильрика кивнула.
— Тогда вот мой ответ. Оставайся. В этом доме достаточно места. — Горн поспешил сделать жест рукой, требуя, чтобы гостья воздержалась от попытки броситься ему на шею. — Не будем забывать, что мы оба несвободны в своих решениях. Мне приказали жить здесь. Тебе приказали жить рядом со мной. Ты выполняешь приказ, как и я. Глупо думать, что в этом мире что-то зависит от нас самих!
— Даже рабы могут получать удовольствие от того, что делают! — возразила девчонка.
— Тебе по душе распоряжение Вустера служить мне?
— Конечно! — Глаза Ильрики заблестели восторгом. —
— Железная логика! — оценил Хонтеан. — И откуда же ты такая мудрая? На «Айсберге» ведь недавно?
— Две недели. Мой дом на Амальгане.
— Планета императора Йогата, — вспомнил Горн. — А сюда как попала?
— По глупости. Отправилась искать приключений. Купила билет на лайнер дальнего следования, а тот оказался не пассажирским. Мне нужно было сразу задуматься, почему просили так мало…
— А куда смотрели родители? — поинтересовался монах.
— Они не знали. Я им не говорила.
— Не ладила с родственниками?
— Да нет же! — Голос Ильрики взлетел на высокую ноту и тут же опять стал тише: — Папа и мама очень хорошие. Они культурные люди. Мама— инженер-кораблестроитель, Папа — историк.
— Но тебе с ними стало скучно? — подсказал Хонтеан.
Ильрика смутилась:
— Зачем вы так? Я и сама жалею…
— Здесь не нравится?
Девушка посмотрела монаху прямо в глаза взглядом взрослого, который найдет ответ на любой вопрос:
— Везде можно жить!
— У тебя, наверное, есть свое мнение? — продолжал любопытствовать Хонтеан. — Что ты думаешь об этом месте?
— А что тут думать?! — Ильрика поддалась на уловку отшельника и поспешила поделиться своими выводами, полагая, что они могут быть и другим весьма интересны: — Допрыгались, вот что!
— Кто допрыгался? — улыбнулся ее возмущению Горн.
— Хамовники!
— Вот те раз… — Хонтеан многозначительно подмигнул Горну.
— Конечно! — Загораясь, девчонка звенела в полный голос. — В отличие от большинства, я знаю историю! Хамовники возродили королевскую власть. Придумали Провидение. Выдумали теорию, по которой, чтобы доказать, что он лучше, каждый наследник трона должен убить такого же наследника на дуэли. Вот и натворили бог весь чего! Всем хочется стать Избранными, всем хочется доказать, что они лучше других! Мечи, копья, убийства! Видите, чем все обернулось?!
— То есть ты против королевской власти? — с притворно-серьезным видом кивнул Хонтеан.
Красная от возбуждения, Ильрика уверенно крикнула:
— Конечно же!
— Это так очевидно?
Горн поднял брови, не зная, смеяться ему или рассердиться.
— Ну да! Разве нет? Королей придумали для красоты! Придворные, знать, дворцы, гербы, флаги, традиции, церемонии — это все такое яркое, такое блестящее, такое сказочное! А во что вылилось!
— И во что же? — поинтересовался монах.
— Понятно во что… — Девушка наконец выдохлась и сказала спокойнее: — Планетой должны править те, кто умнее, а не те, кто лучше дерется!
— Браво! — Хонтеан посмотрел на Горна. — Великолепная логика, не правда ли?
— Кто умнее, должен прокладывать дорогу! — с серьезным видом возразил Горн. — А кто благороднее — указывать им направление! Настоящий король — человек, которого избрала история. Человек, который чувствует, куда ступить, чтобы сделать мир лучше. Человек, которого ведет Провидение, который принадлежит времени, а не себе. Победив в бою равного, Претендент подтверждает, что он избран судьбой!