Предназначение
Шрифт:
Вампир шумно втянул запах Сати, почти притронувшись к нему носом.
— Ты наследник? — спросил он, вглядываясь в его лицо.
— О чем ты? — прохрипел Сати.
В этот миг вампир обернулся в сторону леса, прислушался и неожиданно взмыл в воздух вместе с воином. Поднявшись высоко над полем, он бросил его в кусты и, обернувшись огромным черным вороном, исчез в ночном небе.
Из леса на поляну выскочил большой отряд охотников. Они бежали к стае ящеров, размахивая копьями.
Звери, стоящие в стороне и не рисковавшие приблизиться к вампиру, бросились врассыпную. Только один из них осмелился напасть на израненного человека, прельстившись легкой добычей.
Последнее,
«Хозяин» вздохнул. Его мысли начали путаться: он проваливался в полусонное полубессознательное состояние.
…Тулл очень храбрый, он займет место вождя не только по праву рождения, — проносилось в его голове, — сказать старейшинам о его стрелах … цветы зверобоя — живой травы, она сильная, но кто бы мог подумать … Ока … новолуние … река …
Перед затуманенным взором воина проплывала картина.
— Пойдем, Сати, сегодня Мать-Земля рождает Дочь-Луну, покровительницу воинов и ночных охотников, — нежные руки Оки ласково тронули его лицо, — река окутана туманом желания, — шептала она, едва касаясь губами его уха, — воздух напоен жизненной силой, это Отец-Космос посылает души воинов для нового воплощения. Духи земли и неба благословили нас. — Она взяла его за руку и вывела из душной пещеры. По едва приметной в ночной мгле тропе они спустились к широкой реке, окутанной белыми хлопьями тумана. Над лесом и рекой неслась соловьиная трель, наполняя природу романическим опьянением. Маленький певец воспевал богов, любовь, свободу, наполняя подлунный мир гимном страсти, и звезды в черном небе благосклонно внимали ему. В тростнике, качаясь на волнах, лежала русалка и, склонив прекрасную головку, с грустью слушала его напевы.
Ока легким движением скинула с плеч платье и вошла в воду. Сати последовал за ней. Вода, теплая, как кровь ящера, укрыла их от постороннего взгляда. Речные нимфы, водящие хоровод на другом берегу реки, со смехом скрылись в высоких зарослях лозняка. Русалка со вздохом погрузилась в черную воду — ничто не должно мешать свершению священного таинства зарождения новой жизни…
…И древние, как мир, звуки влились в песнь соловья, растворяясь в памяти тысячелетий …
Сати грустно вздохнул, вернувшись из воспоминаний, и забылся тяжелым сном больного человека. А я, заточенный в его теле, как в клетке, мог лишь думать о том, что узнал. Я не был третьим лишним в его воспоминаниях, я не чувствовал себя подсматривающим за их близостью. Нет! Это было чем-то большим. Это были мои воспоминания!
Из пещеры все ушли, стало тихо, только отдаленные голоса, доносившиеся снаружи, напоминали о том, что мы находимся в большом селении.
— Во второй раз я переношусь в свое прошлое и во второй раз встречаюсь с Дианой! Почему это происходит? Перед смертью она видела картину нашей будущей встречи. Неужели ей открылась какая-то тайна нашей жизни? — И я вновь, как и в первый раз, не мог найти ответа на этот вопрос.
Наступила ночь. Все собрались на поляне у горы. Я пытался понять, что там происходит, но не мог. Были слышны лишь звуки бубна и заунывная песнь шамана. Сати, метавшийся в горячке, затих, снова провалившись в беспамятство. Я злился на свое бессилие. Невозможность передвигаться отдельно от тела «хозяина» томила. Я чувствовал себя таким же больным, как и он. Хорошо хотя бы то, что не потерял сознания.
Неожиданно раздался крик ужаса. Люди заметались по поляне. Я услышал голос вождя, призывающий воинов. Женщины кричали, прикрывая собой детей. Я не мог понять, в чем дело. Если
Вампиры! Они напали на селение!
Я прислушался к голосам, стараясь выделить из общего гомона голос Оки.
— Тулл, спаси Миолу! — наконец я различил ее голос среди шума. — Спрячьтесь в пещере!
— Я могу сражаться! — крикнул в ответ Тулл.
— Ты должен позаботиться о ней и отце! Он беззащитен! Помоги ему, Тулл! — Ока хотела заставить сына уйти с поляны. — Миола, нет! — вдруг страшно закричала она.
Я заметался в черной темнице тела, лежащего без сознания Сати, не имея возможности даже увидеть то, что происходит рядом со мной.
— Сати, очнись! Слышишь меня, Сати! Да очнись же ты, черт тебя подери! — взывал я, стараясь пробудить его к жизни. Я колотил несуществующими кулаками по его груди, бил по лицу, но он не слышал меня. — Сати, Ока и дети погибают! Очнись, воин! — кричал я в его сознании.
В какой-то момент он вздрогнул и открыл глаза, но его тело осталось неподвижным, он по-прежнему был в беспамятстве.
В пещеру вбежали Ока и Тулл. Вслед за ними вошел демон. Ока бросилась к ложу Сати и прикрыла его собой. Тулл выхватывал из колчана стрелы и, отступая к стене, одну за другой посылал их в вампира. Но демон молча и медленно наступал на мальчика, лениво отмахиваясь от стрел. Когда они кончились, Тулл выхватил из-за пазухи пучок зверобоя и выставил его перед собой, прикрываясь им, как щитом. Он не кричал, только судорожное дыхание выдавало его ужас. Вампир подошел вплотную к ребенку и, схватив его за шею, поднял к своему лицу, втянул воздух, принюхиваясь.
Ока бросилась к стене, схватила висящий там короткий меч и бросилась к демону.
— Оставь его, — крикнула она и вонзила клинок в спину демона по самую рукоять.
— Сати, вставай! — призывал я воина. Ужас от происходящего леденил душу. Я уже знал, что сейчас произойдет! Невозможность двигаться и даже оказать хоть какое-то сопротивление рвало сердце.
Демон, не поворачиваясь к Оке, взмахнул рукой, и Тулл отлетел к дальней стене пещеры. Его раздробленное о стену тело обмякло и, дрогнув несколько раз, затихло.
— Нет!!! — закричала истошно Ока и бросилась к ребенку, но демон схватил ее за волосы и притянул к себе.
— Сати, она сейчас умрет, — прошептал я совсем тихо. Теперь я хотел, чтобы его глаза закрылись, и я не увидел ни ее, ни его смерти.
Вампир не спеша выдернул из спины меч и отбросил его в сторону, неторопливо подошел к ложу Сати, волоча Оку за волосы, и тронул пальцем его лоб. Я почувствовал, как из пальца в голову Сати плеснула какая-то сила. Он вздрогнул и пришел в себя. Увидев происходящее, он закричал и отпрянул к стене. Демон протянул руку, и жуткая неведомая сила втиснула охотника в стену, перекрыв его дыхание.
Вампир медленно развернул Оку к себе и обнял. Его крылья раскрылись огромным веером. Он почти нежно откинул волосы с ее шеи и прильнул к ней. Ока забилась в его руках, но вампир все сильней прижимал ее к себе. Он пил кровь, не торопясь, наслаждаясь каждым глотком, покачиваясь и постанывая от удовольствия. И было в этом что-то возбуждающе-запретное, страстное, за гранью пристойности.
Сати задыхался от ужаса, отвращения и ненависти. Я чувствовал то же самое. Он не мог двигаться, пригвожденный к стене, я, в своей духовной оболочке, также не мог причинить вампиру никакого вреда. Мы беспомощно смотрели, как с каждым его глотком уходит ее жизнь.