Предназначено судьбой
Шрифт:
Беатриса улыбнулась:
— Ладно. Но пообещай, что ты все-таки расскажешь Дункану. Во всяком случае, если Алджернон не оставит тебя в покое.
— Обещаю, обещаю.
Они направились к конюшне.
— Барышни! — издалека замахала им рукой графиня. — Идите же скорей! Видите, как конюх выводит этого красавца.
Графиня была в пурпурной амазонке, сшитой по последней французской моде. Этот дамский наряд был скроен по примеру мужского. На крашеных рыжих волосах пожилой дамы кокетливо примостилась
— Рада вас видеть. — Дафна улыбнулась. — Давно поджидаю.
Она показала на конюха и коня:
— Каков жеребец, а?
Джиллиан так и не поняла, кого она имеет в виду — животное или человека.
— Да, хорош, — искренне согласилась девушка. — Такой спокойный, уверенный. Вы здорово его выдрессировали, Дафна.
— Чушь! Я ничего такого с ним не делала. Просто немного поводила его, проявила терпение. — Она критически взглянула на Джиллиан. — Когда имеешь дело с жеребцом, нужно проявлять максимум понимания и терпения, ясно?
Кажется, графиня намекала на что-то другое. Кого она имеет в виду под жеребцом? Дункана?
— Всякое бывает, — продолжила графиня. — Но нет проблем, которые нельзя было бы разрешить.
Джиллиан терпеливо вздохнула:
— Дафна, у нас с Дунканом все в порядке. Просто мы хотим узнать друг друга получше.
Графиня сделала вид, что любуется конем.
— Ну, не знаю. В мои времена муж с женой спали в одной постели. Но я старая женщина, что я знаю о жизни? Мое дело — кашку есть и у огня греться.
Девушки улыбнулись.
— Не беспокойтесь о нас, — сказала Джиллиан. — Мы с Дунканом сумеем договориться.
— Но я хочу правнуков. Между прочим, я ведь не молодею.
Девушка погладила ее по руке. Джиллиан знала, что, несмотря на грубоватость и ворчливость, графиня желает ей только добра.
— На все воля Божья. Захочет Он — будут и дети.
Дафна задумчиво постукивала серебряной тросточкой по земле.
— Жаль, ты не знала его таким, каким он был в детстве, еще до Америки.
— И каким же он был? Он мне ничего не рассказывает о своем прошлом.
Старуха мечтательно улыбнулась.
— Смышленый был мальчуган. Любознательный, смешливый…
Джиллиан не сомневалась, что Дункан в детстве был умным и любопытным, но смешливым? Это как-то на него не похоже.
— Никогда не забуду, — усмехнулась графиня, — как на Рождество ему подарили деревянную лошадку. Дункану было годика три, он едва начал ходить в штанишках. — Она закрыла глаза. — Лошадка была из черного дерева, от нее вкусно пахло маслом. Малыш качался на ней с утра до вечера. А ночью, когда его наконец уложили спать, потребовал, чтобы лошадка спала вместе с ним.
Джиллиан улыбнулась, представив себе Дункана маленьким, невинным мальчиком. Но детство его, судя по всему, недолго оставалось безоблачным. Что же стряслось
— Жаль, что я не знала его таким, — сказала она вслух. — Интересно, куда подевалась лошадка?
— Валяется где-нибудь на чердаке вместе с колыбелью.
— Правда? — заинтересовалась Джиллиан. — И я смогу ее найти?
Старуха пожала плечами:
— Если захочешь — сможешь. — Она посмотрела на сестер. — Ну, кто поедет со мной кататься? Беатриса, ты? Надо прибавить румянца твоим бледным щечкам.
Беатриса вжала голову в плечи:
— Ой, мадам, не стоит. Я не очень-то люблю лошадей.
— Я поеду, — вызвалась Джиллиан. — Только подождите, я переоденусь. С удовольствием прокачусь с ветерком.
— Ладно, внучка, я подожду. — Графиня махнула рукой в перчатке. — Только поживей. Графиня Шрюсбери ждет нас с Беатрисой в шесть часов. — Она встала и направилась к конюшне. — Снова придется слушать про ее подагру, но зато у нее подают очень аппетитное печенье, а ее лакей еще аппетитней. — Она лукаво подмигнула.
Посмеиваясь, Джиллиан и Беатриса вернулись в дом, поднялись по широкой лестнице, со всех сторон окруженной строительными лесами.
Расстались сестры возле спальни Джиллиан.
— Пойду проверю, готово ли платье графини, — сказала Беатриса. — Ты же знаешь, что, отправляясь к леди Шрюсбери, Дафна любит разодеться в пух и прах. А тебе счастливо покататься.
Беатриса хотела было уйти, но в этот миг Джиллиан услышала, что из спальни доносится какой-то странный звук. Что это значит? Горничная сделала уборку еще утром. Кто же может оказаться в личных апартаментах хозяйки дома?
Беатриса заметила, что сестра насторожилась, и тихо спросила:
— Что случилось? Что-нибудь не так?
Джиллиан показала на закрытую дверь:
— Там кто-то есть, — прошептала она.
— Дункан?
Джиллиан покачала головой, и Беатриса вспомнила, что супруги спят порознь. Об этом знали все в доме, да, пожалуй, знал об этом и весь Лондон.
— Нет, Дункан утром уехал в порт. Сказал, что встретимся за ужином.
Сестры переглянулись, подумав одно и то же. Алджернон. Неужели он посмел?
Беатриса взяла сестру за локоть и тихо сказала:
— Пойдем ко мне в комнату. Я велю кому-нибудь из слуг наведаться к тебе в спальню. Это вспугнет негодяя.
Джиллиан посмотрела на закрытую дверь. С какой стати ей бояться Алджернона? Ну уж нет!
Она решительно взялась за ручку двери. Беатриса пыталась ее удержать, но не успела.
— Ты с ума сошла! — пискнула она, но дверь уже распахнулась.
Каково же было удивление сестер, когда они увидели перед собой не Алджернона, а Дункана. Вид у графа был весьма смущенный.