Предрассветная тьма
Шрифт:
— Смотрите у меня, — предостерегаю я их, когда открываю дверь в подвал.
Когда я подхожу к двери с двумя тарелками в руках, я тупо пялюсь на замок. «Что ж, чёрт бы побрал это всё. Об этом-то я и не подумал, и что мне теперь делать?» Я располагаю тарелку на предплечье, стараясь сохранять равновесие, при этом едва ли не роняю её на пол, когда мне всё-таки удаётся открыть замки. Девушка всё ещё спит, когда я распахиваю дверь в комнату. Я стараюсь закрыть её как можно тише, но как только замок поворачивается,
— Завтрак, — произношу я, когда присаживаюсь на край матраса. Я передаю ей тарелку, и она пристально смотрит на неё. — Еда не отравлена, — добавляю я.
— Мне нет до этого дела, если и так, то пусть. У меня нет контроля над происходящим здесь. Я прекрасно понимаю это. Давай будем честны, если вы захотите убить меня, то я ничего не смогу с этим сделать, — она берёт тарелку и располагает её у себя на коленях. Я набираю полную вилку еды и отравляю её к себе в рот. — Почему ты со мной ешь? — спрашивает она немного растерянно.
Я пожимаю плечами.
— А почему не должен?
Она пристально рассматривает меня, и у меня создается такое впечатление, что она пытается увидеть то, что я никому не показываю. В полной тишине мы внимательно изучаем друг друга, пока поглощаем завтрак. Как только Ава заканчивает, она ставит тарелку на пол и вздыхает. Я ставлю свою тарелку поверх её и забираюсь обратно на матрас, прислоняясь спиной к стене. Вверху расположена труба, которая течёт, и монотонное капанье воды чертовки раздражает.
Взгляд девушки следует за моим к трубе.
— Раздражает, правда? — спрашивает она.
— Ага. Не даёт тебе покоя, так?
— Естественно.
— Тогда я починю её, — говорю я.
На пару мгновений вновь воцаряется абсолютная тишина, и затем она опять вздыхает.
— Можешь, по крайней мере, предупредить меня, когда соберёшься сделать это? Или прежде чем кто-нибудь соберётся сделать это? Просто хочу знать заранее, чтобы иметь возможность помолиться или что-то типа того, понимаешь?
Я смотрю на Аву краем глаза.
— Я не собираюсь тебя убивать.
— Тебе не нужно лгать мне. Не похоже на то, что ты собираешься отпустить меня, даже если вы получите то, что хотите... что бы вы ни хотели, — бормочет она.
Прикрывая глаза, я сцепляю руки на затылке и устраиваюсь на своем месте поудобнее.
— Я не хочу тебя убивать.
— Но тебе в конечном итоге придётся, — в данный момент в её голосе слышится слегка ощутимая дрожь.
— Нет.
— Тебе известно, почему мой брат заказал меня?
— Нет, — кратко бросаю я. Долбанный Эрл, должно быть, сказал ей, но я не собираюсь вдаваться в дальнейшие объяснения, поэтому я просто меняю тему разговора. — Какой размер ты носишь?
— Что?
— Одежды. Какой
На протяжении минуты она сохраняет молчание.
— Шестой. Средний. Всё соответственно этому размеру. Не важно, будет ли она мне подходить или нет, тебе ведь известно это.
Я тянусь, располагая ладонь на её колене.
— Я хочу, чтобы тебе было как можно более комфортно тут. Я знаю, тебе может казаться, что это не так, но это не связано с тобой.
И в это мгновение выражение лица девушки становится нечитаемым. Она моргает. Её зрачки расширяются, и она переводит свой взгляд на мои губы. Ава поспешно сглатывает и отводит взгляд в сторону. Я вижу крошечную эмоцию, что проскальзывает в её взгляде. И как бы восхитительно это ни было — я задаюсь вопросом, как бы она выглядела в нежном льняном платье, с волосами, открывающими её лицо. Я задаюсь вопросом, какими на вкус были бы её губы, как бы звучал её смех... она слишком настоящая. Слишком невинная. Слишком живая. И я боюсь, что сломаюсь вместе с ней.
А мы не должны сломаться вместе. Это было бы полнейшей катастрофой, не произнося больше ни слова, я поднимаюсь на ноги и покидаю комнату. Мой разум начинает кружиться со скоростью света, когда я вбегаю вверх по лестнице, и старая древесина скрипит под моими ногами.
Я прохожу на кухню, хватаю ключи от грузовика с кухонной столешницы и мою кожаную куртку со спинки старого стула. Замок издает щелчок, и я слышу скрип кресла, в котором сидит Эрл; он, обернувшись, смотрит на дверь.
— Куда ты собрался? — кричит Эрл из гостиной.
— Купить ей вещи. Даже не пытайся что-нибудь сделать с ней. Я клянусь Господом, я убью тебя, если ты что-то сделаешь, — предупреждаю я. — И кроме того, она обязательно расскажет мне.
Он отмахивается от меня и переключает канал на какое-то ужасное кино 70-х годов.
— Я не собираюсь трогать твою красотку.
Качая головой, я открываю дверь.
— Ты долбанный придурок.
— Мальчишка, я когда-нибудь задушу тебя собственными руками во сне.
Дверь с громким звуком закрывается позади меня, и я забираюсь в машину, собираясь проехать 40 миль до города, чтобы купить моей, в скором времени, красавице какую-нибудь одежду.
***
Я чувствую себя взволнованным, думая, понравится ли ей то, что я купил.
Вдруг меня охватывает странное чувство. Это первый знак. Предостережение, которое я просто не могу игнорировать. Я потратил много времени в магазине, когда направляюсь домой, рассуждая о причинах, почему я не должен чувствовать себя виноватым: Лила… Ирония произошедшего в том, что именно отец Авы отнял у меня семью. И в каком-то роде, я должен воспринимать всю эту ситуацию, как судьбоносное возмездие, не так ли? Он уничтожил и убил членов моей семьи, взамен я сломаю его дочь, но по какой-то причине, я нахожу, что всё это тяжело принять.