Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й.

Салошенко Виктор Николаевич

Это вызвало бурное возмущение главы администрации Краснодарского края Н. И. Кондратенко:

— Я не раз говорил: надо создавать предпосылки для нашего производителя, который живет в суровых, засушливых и холодных зонах земледелия, что делает нашу продукцию дорогой.

На квадратный метр жилой площади, а это и птицефабрики, и свинокомплексы, тратится в России 418 киловатт-часов, а в США — 55. Как нам, пусть Константин Алексеевич скажет, конкурировать в этой ситуации?

И откуда такое рвение к разрушению основ жизни? Ведь без пищи не прожить. Я понимаю: надо менять идеологию, подходы. Но сегодня этот закон надо принимать. И мы голосовать будем не в защиту сельхозпроизводителя, а за спасение своего куска хлеба, хотя бы для того, чтобы мы начали кумекать: что же происходит? У нас уже комбайна своего нет. Мы скоро ничего убирать не будем.

Мы знаем, что в 30–е годы не так политики делали. Но какую же мерзопакостную политику мы вершим сегодня? К чему мы придем? К чему, седые головы, приведем детей и внуков-то своих? А мы разве за эту политику ответственны?

Я призываю, коллеги, отнестись самым ответственным образом, и прошу, Егор Семенович, поставить вопрос на поименное голосование.

Не

скрою, преследую корыстный интерес. Я завален письмами вашими, уважаемые коллеги: дай хлеба… Я хочу видеть список поименного голосования, чтобы ни одного, кто проголосует «против», не видеть потом у себя с такими письмами и с посланиями.

После таких «угроз» желающих проголосовать «против» оказалось лишь четверо.

18

Перед какой бы аудиторий ни выступал Кондратенко, а их было множество, в том числе и на правительственном уровне, он все больше и больше приобретал своих среди сторонников рыночной модели экономики. Ведь по его рассуждению, открыв дорогу частной инициативе, государству нужно было сохранить за собой право устанавливать цены на основные ресурсы жизнеобеспечения и прежде всего — на энергоносители. Если взять село, то здесь темпы роста цен на энергоносители опережали рост стоимости продукции АПК в 15–20 раз, их доля в себестоимости продукции в виде текущих затрат и ранее овеществленного труда доходила до 60 %. Например, в 1990 году одна тысяча кВт/ч электроэнергии обходилась сельчанам в 33 килограмма зерна, в 1995–м — в 261. В худшую сторону изменилась структура прямых затрат на производство сельскохозяйственной продукции: доля зарплаты снизилась в два раза, а затраты на электроэнергию достигли 4,2 % в 1995 году по сравнению с 0,8 % в 1990–м.

Неуправляемый рост цен на энергоносители и неэффективная налоговая политика, по существу, делали производство бессмысленным, а продукцию — неконкурентоспособной не только на внешнем, но и на внутреннем рынке. Поэтому нужно было создавать условия для развития производства. И вопрос о ценах на энергоносители был здесь одним из основных. Цены на них должны контролироваться государством. Частный капитал должен участвовать в производстве энергоносителей, получая норму прибыли, установленную правительством. Многие предприниматели устали от рискованного бизнеса и согласятся под государственные гарантии получать стабильную разумную прибыль. Он говорил им только о лежащих на поверхности причинах, приведших к катастрофическому положению в экономике. Чтобы их искоренить, необходимо изменить политику реформ. Не с точки зрения выбора между рынком и «не рынком», а в интересах экономической целесообразности производства, промышленного или сельскохозяйственного. Вырулить, по словам Кондратенко, надо было не на «уравниловку», а на нормальную жизнь.

Однажды он обратился с открытым письмом к Б. Н. Ельцину, в котором доказательно отстаивал свою точку зрения.

«Расчеты, проведенные научно — практической конференцией края, которая обсуждала чисто капиталистический вопрос — прогнозирование конкурентоспособности продовольствия по видам (говядина, свинина, баранина, сахар и т. д.), показали, что даже в условиях Кубани при оценке основных средств в реальных ценах производство такой продукции экономически нецелесообразно, — писал Николай Игнатович. — И главная причина в том, что в себестоимости каждого вида продукции не менее 60 процентов затрат приходится на энергоносители: прямых — топливо залитое в баки; и опосредованных в овеществленном труде при добыче руды, вы плавке чугуна, стали, обработке металлов, производстве удобрений и т. д. Это поставило хозяйства в невиданно сложные условия. Началась деморализация руководящих кадров, понимающих, что это — конец. Правительство края было вынуждено затратить из бюджета 400 млрд. рублей, чтобы засеять каждый гектар пашни, ибо, если не засеем, убирать будет нечего.

Крестьяне Кубани, как и всей России, практически оказались без права на жизнь. Ведь корни их в станицах и на хуторах. Другого места, где приложить им руки, нет. И мы с вами об этом не позаботились, проводя невиданное за всю историю России раскрестьянивание.

Да только ли сельское хозяйство! Вся жизнь в России, с учетом ее природно — климатических зон, всегда будет дороже, чем в Америке, Англии или во Франции. Ибо столь же интенсивно, как сооружения агропромышленного комплекса, у нас надо отапливать вокзалы и школы, больницы и поликлиники, цеха заводов и фабрик».

Именно при руководстве краем Н. И. Кондратенко были приняты решительные меры по восстановлению потребкооперации, которая была, по сути, уничтожена лжереформаторами и привела к бедственному положению сельского населения Кубани в обеспечении товарами первой необходимости. В станицах и на хуторах были закрыты многие магазины, прекращена заготовительная деятельность и, соответственно, переработка сельхозпродукции. Ассортимент сельских магазинов стал унизительно узким, прилавки полупустыми, торговые помещения требовали ремонта. По поручению Кондратенко, рабочей комиссией администрации края была проведена проверка законности «реорганизации» предприятий потребительской кооперации в 12 районах. Установлены грубые нарушения Указа Президента Российской Федерации, постановления главы администрации края, правления крайпотребсоюза, выразившиеся в незаконном изменении формы собственности, ее отчуждении без согласия собственников — пайщиков. Некоторые руководители, прикрываясь нормативными актами, занимались распродажей собственности потребкооперации. В результате, на собственности пайщиков были организованы товарищества с ограниченной ответственностью, акционерные общества, а часть ее передана в муниципальную собственность. Например, администрации Мостовского и Калининского районов одними из первых в крае начали активно способствовать передаче в частные руки имущества райпотребсоюзов путем изменения формы собственности и преобразования в акционерные общества, товарищества с ограниченной ответственностью. В итоге в Мостовском районе было создано 49 обществ и товариществ, в Калининском — 57. Были установлены также факты регистрации обществ без учредительных

документов (Ленинградский район), фальсификации решений собраний пайщиков (Калининский район), передачи кооперативной собственности без соответствующего документального оформления (Анапский, Темрюкский, Красноармейский и другие районы). Как правило, ТОО и АО были созданы на базе рентабельных предприятий, расположенных в райцентре или крупных населенных пунктах, и незаконно пользовались льготами (налогообложения, торговые надбавки и т. п.), представляемыми предприятиями потребкооперации, а обслуживанием отдаленных населенных пунктов не занимались, так как это было невыгодно. Ранее существовавший гибкий механизм перераспределения средств между рентабельными предприятиями и убыточными магазинами, обслуживающими населенные глубинки, был нарушен, и эти магазины оказались на грани закрытия. Необходимо было изъять собственность из незаконного пользования ТОО, АО, ООО, вернуть потребительской кооперации с компенсацией понесенных ими затрат. Имели место случаи, когда переданные в собственность частным лицам торговые предприятия изменяли свой профиль. К примеру, на хугоре Южный Склон Темрюкского района единственный магазин, обеспечивающий свыше 300 жителей продуктами питания, хозтоварами, после продажи частному лицу был приспособлен под жилое помещение. Таким образом, отдельными руководителями организаций потребительской кооперации без согласия собственников — иайщиков было реализовано, передано в аренду с изменением профиля деятельности, отдано за долги часть материально — технической базы потребкооперации. Подтверждением негативных процессов в системе потребкооперации являлось то, что за 1996 год убытки но системе превысили 82 миллиарда рублей. Количество убыточных организаций и предприятий составило 348 из 540, 70 процентов из которых — предприятия торговли. Средняя заработная плата работников торговли в проверенных районах не превышала 150 тысяч рублей (в ценах 1995 года — автор). Насыщенность магазинов товарами была явно недостаточной, ассортиментный набор не соблюдался. В продаже отсутствовали более 300 наименований товаров и прежде всего товаров первой необходимости. Были нарушены связи торговых предприятий с товаропроизводителями, 70 процентов непродовольственных товаров в магазины поставляли посредники и мелкие производители, которые необоснованно взвинчивали цены на товары, делая их недоступными для сельского населения, и поставляли в ассортименте, не удовлетворяющем людей. Оптовая торговля не выполняла своей основной функции по обеспечению товарами розничной торговли. В работе оптово — розничного звена наблюдалась полная разобщенность. Не функционировали оптовые базы в Ленинградском, Мостовском, Тимашевском, Апшеронском районах. Пришло в упадок и общественное питание потребкооперации края. Число предприятий уменьшилось в 4 раза, соответственно уменьшилась и численность работающих. В Апшеронском райпотребсоюзе были закрыты все 6 предприятий, в Анапском районе действующая столовая осталась только в Гостагаевском сельпо. В связи с передачей функций по организации питания школьников от сельских потребительских обществ органам народного образования значительно ухудшилась работа школьных столовых. Дети получали питание не каждый день. В меню преобладали хлебобулочные и макаронные изделия. Отсутствовал контроль за приготовлением пищи со стороны специалистов общепита. Разрушена была также ранее действующая система заготовок. Из существующих в 1990 году 1230 единиц заготовительных предприятий в 1996 осталось 513. Материально — техническая база заготовительных предприятий практически не использовалась. Объем заготовительного оборота составил всего лишь 5 процентов к уровню 1990 года. Процессы коммерциализации и реорганизации коснулись и промышленных предприятий потребкооперации. По сравнению с 1990 годом их число сократилось на 40 единиц. Почти в два раза были снижены объемы производства: сокращено производство хлебобулочных, колбасных изделий, особенно выработка плодоовощных консервов, солений, кондитерских изделий. Производственные мощности предприятий промышленности использовались не в полном объеме. Материально — техническая база хлебозаводов находилась на крайне низком уровне. Помещения требовали капитального ремонта, необходима была замена оборудования.

Словно Мамай в одночасье прошел тогда по Кубани, обездолив прежде всего сельское население и подорвав его веру в демократические преобразования.

Кондратенко за короткое время железной рукой навел решительный порядок в этой важной отрасли экономики края.

19

Возвратившись к началу этой главы, напомним: первыми из местных российских руководителей, кто был снят за «поддержку ГКЧП», оказались руководители Краснодарского края. 23 августа 1991 года вышел Указ Президента об освобождении председателя крайисполкома Н. И. Горового, 26–го — постановление Президиума Верховного Совета РСФСР об освобождении председателя краевого Совета народных депутатов Н. И. Кондратенко. Против обоих Российской прокуратурой были возбуждены уголовные дела по статье 64–й «За измену Родине» (впоследствии прекращенные).

Николаю Игнатовичу Кондратенко в ту пору было 52 года, и он работал директором строившегося стекольного завода в своей родной станице Пластуновской. Оставался депутатом краевого Совета, но от участия в политической жизни края отошел. Тем не менее и тогда, судя по опросам общественного мнения, пользовался наибольшим рейтингом у населения Кубани. Многие здесь не сомневались, что если завтра — выборы руководителя края, люди изберут именно его, Кондратенко.

От встреч с журналистами отказывался категорически. Беседа, на которую он согласился после августа 1991 года и названная «Год после «путча»», была самой первой.

Пережил и передумал он в те дни многое. Рассказывал, что в тот вечер, когда стало известно о его освобождении от должности, пришел домой, подошел к окну — внизу люди идут с работы, с детьми гуляют. Он стоял и думал: «Все. Больше я за вас не отвечаю».

Впервые в ту ночь спал спокойно. Для него ведь всегда было самое мучительное — ответственность за пятимиллионное население Кубани. Сколько раз он в последнее время порывался уйти в отставку и даже на сессиях говорил об этом, но каждый раз останавливало именно это: не могу предать, бросить их в такое трудное время.