Предсказание богини
Шрифт:
– Нет, это не дурное знамение. Это дух, который сказал мне, что я должна помочь тебе. Так что это, наоборот, – доброе знамение, потому что так я и намереваюсь поступить.
По лагерю пронеслась волна шепота, и все повернулись к Алекс.
– Я знаю, что ты – не только та, кем кажешься, и ты пришла сюда не только для того, чтобы стать доверенной королевы, ты должна помочь ей! – воскликнул призрак. Хотя мужчина говорил с Алекс, он ни на мгновение не отводил глаз от Боудикки.
Королева не выглядела ни взволнованной, ни испуганной,
– Что еще говорит дух? – спросила она.
– Скажи ей, что мальчик, который в первый раз поцеловал ее под цветами боярышника в канун Праздника костров, говорит ей, что она должна быть сильной, – сказал мужчина.
Алекс сглотнула и повернулась к королеве:
– Он сказал, что мальчик, который в первый раз поцеловал тебя под цветами боярышника в канун Праздника костров, говорит тебе, что ты должна быть сильной.
Глаза Боудикки расширились от удивления, и вокруг нее снова послышался шепот. Алекс показалось, что несколько раз были произнесены слова «Повелительница душ».
– Где он? – спросила Боудикка, и голос ее прозвучал так, будто она задыхается.
– Здесь, прямо рядом с тобой.
Пока люди вокруг них смотрели на происходящее и переговаривались шепотом, их королева медленно повернулась туда, куда показывала ей Алекс, и с горечью произнесла:
– Прости меня, мой любимый, за то, что я не сберегла их.
Алекс непроизвольно посмотрела в сторону дочерей Боудикки, которые по-прежнему сидели у костра, молчаливые и бледные.
– Ты не виновата, и ты отомстишь за них, – ответил призрак.
– Он не винит тебя, – объяснила Алекс Боудикке, но ей не хватило сил передать слова о мести. Она слишком хорошо знала, что Боудикка не отомстит за своих дочерей; война закончится с ее смертью и приведет к окончательному порабощению ее народа.
– Ты должна помочь ей. Ты должна помочь нашим детям, Повелительница душ, – сказал дух, как будто прочитавший ее мысли. – А пока прощай.
Перед тем как совсем исчезнуть, муж Боудикки протянул прозрачную руку и прикоснулся к ее щеке.
– Он ушел, – сказала Алекс Боудикке, которая дотронулась до того места, где секунду назад была рука призрака ее мужа.
– Значит, ты не только жрица Андрасте, но еще и Повелительница душ, – заметил мужчина, которого, как припомнила Алекс, зовут Эдан.
– Да, – ответила она.
– Мой отец умер прошлой зимой. Это случилось внезапно. Я не… – Он не смог закончить и опустил взгляд на свою руку, сжимавшую рукоятку меча, который висел у него на поясе в ножнах. – Я не успел попрощаться с ним. Если… Если ты можешь вызвать его сюда, к тебе, чтобы я поговорил с ним в последний раз. Я буду у тебя в долгу.
Алекс подавила вздох.
– Я не могу сделать этого, – сказала она.
Взгляд Эдана стал мрачным.
– Ты отказываешь мне в
– Ты не понимаешь. Я не отказываюсь помочь тебе, я просто не могу. Не я вызываю духов. Они сами приходят ко мне.
Воин нахмурился:
– Какая тогда ты Повелительница душ?
Алекс не знала, что она может ответить, кроме правды.
– Очень уставшая.
– Довольно, Эдан! Неужели мы настолько уподобились римлянам, что забываем свои правила гостеприимства?
– Нет, моя королева, – ответил мужчина с поклоном. В голосе его слышалось раскаяние, но Алекс заметила, что он бросил на королеву холодный взгляд.
– Намерения Андрасте часто загадочны, путь ее длинный и сложный. Она послала нам свою жрицу, чтобы направлять нас, а не показывать нам фокусы, как дрессированная собака. – Пока говорила, Боудикка оглядывала толпу, и ее взгляд остановился на дочерях. Выражение ее лица сразу смягчилось. – Мирана, Уна, покажите Блонвен нашу палатку. Она выглядит такой же уставшей, как и вы.
Девочки послушно встали и подошли к своей матери.
– Сегодня ты должна хорошо отдохнуть. Завтра нам предстоит долгий переход, и у нас с тобой будет время поговорить, – сказала Боудикка Алекс.
Алекс встала и, не уверенная в том, правильно ли она поступает, все же прислушалась к своей интуиции и как можно грациознее поклонилась королеве. Боудикка поцеловала дочерей, приказала принести еще медовухи и молча устремила взгляд на огонь. Алекс последовала за девочками сквозь ночь, которая оказалась вовсе не такой уж темной, благодаря многочисленным кострам, разложенным в лагере.
Палатки располагались за повозками. Они представляли собой каркас, состоящий из столбов, натянутых и укрепленных на земле с помощью кольев, веревок, и покрытый шкурами. Лагерь был огромным, и все в нем были чем-то заняты. Женский смех и разговоры мужчин разносились в ночном воздухе вместе с аппетитным запахом жареного мяса. В общем, все было не так грубо, как прежде воображала Алекс. Люди, во всяком случае большая их часть, вовсе не были грязными варварами. Совсем наоборот, они были привлекательны и выглядели здоровыми. Здесь не было видно и следов богатства, но все выглядели сытыми, включая животных, которых она успела заметить в лагере.
Алекс все еще смотрела по сторонам, когда поняла, что девочки остановились перед большой палаткой. Она, в отличие от остальных, не пряталась за повозкой и вообще стояла отдельно. В центре ее и по сторонам возвышались высокие шесты. Пожилая женщина следила за костром, разложенным достаточно близко, чтобы свет от него освещал палатку внутри, и достаточно далеко, чтобы внутрь не попадал дым.
Младшая из двух девочек показала жестом, чтобы Алекс вошла в палатку, и та с удовольствием подчинилась. Алекс казалось, что она в жизни не была такой измученной, как сейчас. «Об этом я обязательно доложу, когда вернусь: путешествия во времени – тяжелейший труд. Те, кто последуют за мной, должны быть готовы к тому, что они будут падать от усталости. А что, если это только я так реагирую? Чепуха, такого не может быть, потому что…»