Предсказание небес
Шрифт:
– Ладно. – Грег повернулся к телефону и стал набирать номер.
Джил не верила своим глазам. Он воспринял ее шутку всерьез и, кажется, собирался добросовестно обзванивать всех своих многочисленных подружек. Она была готова его убить. Прежде чем она смогла что-нибудь сказать, в ее кабинете зазвонил телефон.
– Прошу прощения, – холодно сказала она, вскакивая. – Если это Шварценеггер приглашает меня на свидание, я скажу ему, что в ближайшую пару недель занята.
Она прошла в свой кабинет и взяла трубку.
– Алло?
– Дорогая, надеюсь, не помешал? – Голос Грега был
– Я… – Джил резко развернулась, чтобы увидеть ухмыляющегося Грега, стоящего на пороге своего кабинета.
– Не расстраивайся. Я их сделаю с тобой попозже. – Он соблазнительно понизил голос, давая ей понять, как именно все произойдет.
Она швырнула трубку и помчалась обратно в кабинет Грега.
– Ах ты, дрянь! – Она забарабанила по нему кулаками.
Смеясь, он обхватил ее за талию и приподнял. Их губы встретились и слились. Грег откинул голову, тяжело дыша.
– А на столе ты никогда еще не пробовала?
Джил уперлась руками ему в грудь.
– Нам нужно работать, – чопорно напомнила она.
– А может, пора сделать перерыв и попить кофе? – с надеждой спросил Грег.
Она помотала головой, понимая, что если не проявит твердости, то они в мгновение ока окажутся наверху.
– Кроме всего прочего, Кэрлайл потребует подробных объяснений по поводу срыва сроков, а ты же знаешь, как он чует малейшую ложь.
Он тяжело вздохнул.
– Хорошо, дорогая, но нам придется попотеть, чтобы закончить книгу в рекордные сроки.
Джил обняла его за шею и поцеловала в нос.
– Не расстраивайся, дорогой. Тебе это только пойдет на пользу, – сказала она сладким голосом.
Казалось, Грег не был вполне уверен в этом. Он только что почувствовал вкус любви Джил и от легкой закуски его аппетит только разгорелся. Он хотел больше, чем она могла себе представить. Только время может умерить этот волчий аппетит, если это вообще возможно.
9
– Потише, Джанин! – взмолился Грег, когда неумолимая спутница потащила его в главный зал культурного центра. – Ты мне выкрутишь руку.
– Нечего жаловаться. – Она выбрала пятый ряд и усадила его на второе место от прохода. Таким образом ему был прегражден единственный путь к выходу. – Джил надеется, что ты придешь на ее выступление, и я хочу проследить, чтобы ты не мог улизнуть. Ты не должен ее так обижать.
Грег со стоном поерзал на металлическом стуле с маленькой пластинкой винила вместо сиденья. Он не собирался изображать горячее желание быть здесь. По– вернув голову, он посмотрел на Джанин с нескрываемым отвращением.
– Грег, – пропела она, погладив его по руке, – рассматривай это как семейный долг.
Он резко фыркнул.
– Мой семейный долг заключался в воскресных обедах у тети Летиции. Этому пришел конец, когда мне было десять лет, и я решил раскрасить красным фломастером розы на ее обоях. Если бы не это, я, может быть, и сейчас бы туда
Джанин в возбуждении закатила глаза.
– После того сколько времени Джил провела в репетиционном зале и сколько времени она готовила костюмы, тебе должно понравиться это представление. – Она замолкла, потому что в это время верхний свет предупреждающе мигнул и в зале воцарился полумрак.
Грег откинулся на стуле, сложив руки на животе. На сцену вышла долговязая женщина и поприветствовала родителей и друзей, пришедших на весенний концерт танцевальной академии. Он шумно вздохнул, заработав косой взгляд Джанин. Грег почувствовал, что вечер обещает быть долгим.
Он отключился от того, что говорилось со сцены, и заново перебрал в памяти события последних недель. Он не был готов к тому счастью, которое подарила ему Джил. Каждую ночь они засыпали в объятиях друг друга и каждый день они усиленно трудились над книжкой. Если они и раньше сходились по многим вопросам, то теперь они просто слились в одно целое. Работа пошла так хорошо, что они закончили книгу намного раньше времени и уже начали строить планы относительно следующей. Грег продолжал дразнить Джил по поводу ее танцев и репетиций, но никогда не делился с ней своими опасениями. Что, если она еще не готова к тем физическим перегрузкам, которых может потребовать выступление? Он не мог представить себе, что снова увидит ее страдания.
Последние две недели Джил упрашивала его прийти на концерт, но он упорно не соглашался. В его воображении танцевальное выступление ассоциировалось с краснощекими девочками, одетыми в пастельные трико и пачки, мелко семенящими ногами и делающими на сцене какие-то па. Только обида и разочарование, которые он прочел в глазах Джил, заставили его в конце концов согласиться прийти сюда. Джанин заехала за ним, чтобы отрезать ему пути к отступлению.
– А Джил-то когда выйдет? – спросил он, но на него тут же зашикал кто-то сзади.
– Во втором и в последнем номере, – прошептала Джанин, не отрывая глаз от сцены.
Грег уставился в потолок. Он наклонился к ней и прошептал ей на ухо:
– И сколько же всего номеров нам предстоит вытерпеть?
– Пять. Заткнись.
Грег завозился, пытаясь устроиться поудобнее. Может быть, ему удастся слегка вздремнуть.
Первым номером выступали шесть девочек в возрасте четырех-шести лет. Живописно наряженные, они изображали не то стаю фей, не то цветущий сад. Они сосредоточенно топали и кружились, иллюстрируя сюжет какой-то сказки.
Грег подавил зевок, и Джанин, заметив это, стукнула его в бок.
– Не вздумай заснуть, – прошипела она.
Прошло, как показалось Грегу, довольно много времени, прежде чем за цветами и феями закрылся занавес и прозвучали вежливые аплодисменты. Ведущая снова вышла на авансцену и объявила, что учащиеся младшей группы семи-восьми лет покажут пьесу «Ученик чародея», а в роли незадачливого ученика выступит опытная танцовщица Джил Блэйк.
Тяжелый занавес медленно раскрылся. Слабо освещенная сцена представляла собой мрачное подземелье. С первыми звуками мелодии из-за кулис появилась одетая в черное фигура. Когда танцовщица повернулась лицом к залу, Грег сел прямо.