Предсказание
Шрифт:
Я попытался двинуться дальше, потом попытался податься назад, но ноги не желали меня слушаться. Я чувствовал: любой шаг в неправильном направлении подведет меня пол пулю.
Разумеется, стоя на месте, я являл собой идеальную мишень. Этот веский довод, однако, не смог вывести меня из ступора.
Взгляд мой сместился с окон на крыши, еще более удобное место для снайпера.
Снайпер этот заставил меня забыть обо всем остальном, поэтому я услышал, но не отреагировал на вопрос, пока его не задали повторно:
— Я спрашиваю… вы в порядке?
Только
Он коротко глянул на крыши, чтобы понять, что там могло меня заинтересовать, потом его удивительные глаза вновь повернулись ко мне.
— Вы неважно выглядите.
Язык у меня вдруг раздулся, заполнив едва ли не весь рот.
— Я… просто… мне там что-то привиделось.
Мое лепетание вызвало у него легкую улыбку.
— Вы хотите сказать, что-то на небе?
Я не мог объяснять, что смотрел исключительно на крыши. Тогда пришлось бы признаться и в другом: я уже практически не сомневался, что на одной из них затаился снайпер.
Так что сказал я совсем иное:
— Да, на небе… что-то… странное, — и тут же понял, что слова эти звучат так же дико, как и признание о снайпере.
— Вы хотите сказать, НЛО? — спросил молодой человек и ослепительно улыбнулся. Такая улыбка сделала бы честь и самому Тому Крузу.
Возможно, он и был известным киноактером, разгорающейся звездой. Многие представители индустрии развлечений проводили отпуск в Сноу-Виллидж и его окрестностях.
Но даже если он и был знаменитостью, я бы его не узнал. Кино меня особо не интересовало, слишком много времени отнимали выпечка, семья и жизнь.
В тот год я посмотрел только один фильм — «Форрест Гамп». И теперь вел себя так, словно имел тот же ай-кью[16], что и главный герой того самого фильма.
Кровь бросилась мне в лицо, я смущенно забормотал:
— Может, и НЛО. Скорее всего, нет. Не знаю. Сейчас небо чистое.
— Вы в порядке? — повторил он.
— Да, конечно, в полном порядке. А если на небе что и было, так теперь этого уже нет, — я продолжал нести чушь, ничего не мог с собой поделать.
Но, как бы то ни было, обратившись ко мне, он вывел меня из ступора. Я пожелал ему доброго дня, по вернулся, зашагал по тротуару, но на первом же шаге споткнулся, нога зацепилась за выбоину в плите, едва не упал.
С трудом удержавшись на ногах, я не обернулся. И так знал, что он не спускает с меня глаз, а его лицо освещает ироничная ослепительная улыбка.
Я не мог понять, как и почему с потрохами сдался иррациональному страху. Вероятность того, что меня подстрелит снайпер, никак не могла превосходить в вероятности похищения инопланетянами.
В твердой решимости взять себя в руки я прямиком направился к банку.
«Будь что будет. — подумал я. — Пусть безжалостные налетчики превратят меня в прикованного к постели инвалида, пустив пулю в позвоночник.
До закрытия банка оставались считанные минуты поэтому клиентов было мало. Но каждый казался мне подозрительным. Я старался не допустить, чтобы кто то из них оказался у меня за спиной, выскользнув и поля зрения.
Я не доверял даже восьмидесятилетней старушке с трясущейся головой. Некоторые профессиональные грабители могли прикинуться кем угодно. И кто мог вызвать меньше подозрений, чем такой вот божий одуванчик? Но бородавка на ее подбородке выглядела со всем уж настоящей.
В девятнадцатом столетии банки строили так, что бы они производили впечатление. Вот и здесь вестибюль и зал обслуживания встречали клиентов гранитным полом, гранитными стенами, величественными колоннами, бронзовыми барельефами.
Банковский служащий, пересекая зал, уронил гроссбух. Он ударился о гранитный пол с грохотом револьверного выстрела. Я подпрыгнул, но в штаны не наложил.
Я депонировал чек, полученный на работе, снял небольшую сумму наличными и направился к выходу. Едва успел подумать, что вращающаяся дверь может заклинить, как очутился на улице.
Библиотека Сноу-Виллидж носит имя Корнелия Рутефорда Сноу и, пожалуй, великовата для такого маленького городка, как наш. Она занимает красивое здание, облицованное плитами из известняка. Вход охраняют каменные львы, установленные на постаментах в виде раскрытых книг. Львы не ревут, не стоят, высоко подняв головы, настороже. Они спят, словно зачитались биографией какого-то политика, которая их и сморила.
Корнелий, на средства которого построили библиотеку, книгами особо не интересовался, но полагал, что от них человеку только польза. Исходил из того, что субсидирование строительства библиотеки расширяет кругозор и повышает эрудицию ничуть не меньше, чем прочтение сотен и сотен томов. Так что по окончании строительства воспринимал себя высокообразованным, начитанным человеком.
Наш город назван не в честь вида ежегодно выпадающих осадков. Свое название он получил от фамилии железнодорожно-горнорудного магната, на чьи деньги был основан: Корнелия Рутефорда Сноу[17].
В холле библиотеки висит портрет Корнелия. Стальные глаза, усы, бакенбарды, гордость.
Когда я вошел в читальный зал, за столиками никто не сидел. Единственный посетитель стоял у стойки, о чем-то беседовал с Лайонелом Дейвисом, старшим библиотекарем.
Подходя к стойке, я узнал посетителя. Его зеленые глаза блеснули, когда он увидел меня, он дружелюбно и чуть насмешливо улыбнулся, словно сказал Лайонелу: «Я думаю, этот господин возьмет книгу о летающих тарелках».
Я знал Лайонела Дейвиса с детства. Книги были его жизнью, точно так же, как выпечка — моей. У него было доброе сердце и энциклопедические знания, от истории Древнего Египта до крутого детектива.