Предсказания
Шрифт:
– Бедный папа. Сколько ему пришлось пережить? А дедушка? Так рисковать. Теперь и бабушку можно понять. Если, когда-нибудь я окажусь в Германии, я положу цветы за папу, обещаю.
– Что скажешь Лева? – спросила Вера Васильевна, когда чтение было окончено.
– Скажу, что как и прежде нужно хранить тайну, дневник убрать до лучших времен, – ответил он, протянув Даше тетрадь. – Чай отменяется?
– Для чая у нас повод вполне легальный – мой сын первоклассник. Будет и чай, и варенье, и пирожные.
Будучи в отпуске, Даша не только навела порядок в квартире, перестирав, перемыв и переутюжив все и вся, но дождавшись
Мальчишки подружились. Костя обедал у Веры Васильевны, а ужинали все вместе у Даши. Два раза в месяц Костя ночевал у соседки, когда у Даши были дежурства. По негласному договору, Даша оплачивала такие ночевки. Так прошел год, и Леша перешел в другую школу. Косте исполнилось 8 лет, и теперь уже он приглашал Веру Васильевну на обеды. Он взял шефство надо Львом Борисовичем, приносил ему продукты, помогал в уборке и часто бывал в гостях по поводу и без повода, ему было интересно со стариком. Единственное, что не менялось – это совместные ночевки с Верой Васильевной в ночные или суточные дежурства Даши. Все свое свободное время Даша проводила с сыном – это были два друга, которые поддерживали, помогали и понимали без слов друг друга.
Капитан медицинской службы, хирург Барышева Дарья Андреевна уже два года работала в отделении отца при новом заведующем. Он пришел года на два раньше нее и одно время они даже дружили. Прошло время, Серов женился по расчету, стал заведующим и теперь не давал ей проходу. Сначала это ее забавляло, потом раздражало, а в настоящее время обижало. Дошло до того, что самые сложные операции делала именно она, в планах операций ее фамилия повторялась чаще других, а дежурства у нее были исключительно суточные в выходные и праздничные дни. Терпение ее лопнуло, когда он пришел в выходной день с проверкой навеселе, нес какой-то бред, и, получив пощечину, стал грозить увольнением. На следующий день, после сдачи дежурства и обхода, Дарья Андреевна, взяла графики дежурств, план операций и пошла к главному врачу.
– Владимир Степанович, взгляните на это, – она протянула ему бумаги. – Это длится уже второй месяц.
– У вас в отделении три хирурга и два интерна. Чем заняты они?
– Ребята молодые, особенно интерны, пригрозил увольнением, вот и молчат. Вчера и меня грозились уволить. Мне писать раппорт, он же у нас неприкасаемый?
– Ты мне скажи – он хороший хирург?
– Хирург он, на мой взгляд, так себе, а ассистент не плохой. Дела обстоят еще хуже – он уже месяц не был в операционной. Из троих – оперирующих Столяров и я, остальных учить надо. Зав. отделением есть, а хирурга нет. Я в прошлом месяце получила зарплату за двоих, а она мне с такой нагрузкой скоро и одна не будет нужна.
– Работай Даша, а я с этим разберусь, – сказал Владимир Степанович, возвращая ей графики.
Серова Дарья Андреевна встретила,
– Скажите, доктор Серов, Вы знакомы с Трудовым кодексом?
– А что случилось?
– Так какого же черта Вы составляете графики и планы с нарушениями? Потрудитесь объяснить Ваши решения. Что Вы имеете против Барышевой, конкретно, аргументировано? Я слушаю.
– Она же одна, дал возможность заработать, – оправдывался Серов.
– Да Вы батенька еще и лжец. Добродетель, блин, нашелся. Осчастливить решил коллегу и спихнул ей все свои операции. Власть почувствовал? Ты кто есть? Профессор? Ты ее место занимаешь, это она отказалась от должности, ее дело практика. А ты думал, что самый достойный? Идиот! Выговор тебе обеспечен, а если захочешь уволиться – пиши рапорт, подпишу с превеликим удовольствием.
Накануне 1985 года на специализацию в госпиталь приехал молодой лейтенант из летного полка, закончивший академию, где учился отец Дарьи Андреевны, и отслуживший уже больше года. Все молоденькие медсестры только и говорили о нем. Даша видела его в столовой, но знакома с ним не была. Они познакомились при странных обстоятельствах на Новогоднем фуршете, устроенном между обедом и ужином в столовой. По новому графику, Новогоднюю ночь она проведет дома с сыном. Она уже собиралась домой, когда дежурная сестра из приемного покоя сообщила о пациенте с ножевым ранением. « Столяров на больничном листе, Серов уже набрался, остаются два «дарования» и я, – думала она, принимая решение.
– Дежурный на месте, второй за мной, будем работать. Анестезиолога в операционную, – говорила Дарья Андреевна, накручивая диск телефона.
– Ну вот, парень опять один, да еще в Новый год, – говорила она вслух.
– Вы о ком? – спросил незнакомец.
– О сыне. Ему всего девять и он ждет меня. Я обещала городскую елку, каток. Как ему объяснить, почему мама не выполняет своих обещаний?
– Дарья Андреевна, давайте адрес и позвоните сыну, скажите, что придет Андрей. У Вас все равно нет выбора.
– Костя, я задерживаюсь, но посылаю тебе Деда Мороза. Сходите вместе с ним на каток, потом на елку. Теплее одевайся и дай ему дедушкины коньки.
– Спасибо Вам. Еда в холодильнике, сын знает, – говорила она незнакомцу. – Я приеду сразу, как освобожусь.
– Завьялов, ты еще здесь? Быстро мыться.
Она заправила косу под халат, надела шапочку. С помощью сестры надела халат, перчатки, маску: – 16-50 – наркоз,17-00 – начали! Операция длилась два часа 30 минут. Завьялов оказался шустрым малым не хуже Серова. Даша делала свою работу и, как будто советовалась с ассистентом.
–19-30 – операция закончена. Всем спасибо. Как думаешь, что будем назначать доктор Завьялов? – спросила она.
Парень смутился, но быстро сосредоточился и все сказал правильно.
– Все так и запиши, – она подмигнула доктору. – Когда-то и я так начинала. Передай больного дежурному, если что, пусть подключат реанимацию.
Даша вышла на улицу, часы показывали 20-20, а улица была пустынна, ни одного транспорта. Одно радовало, погода поистине была Новогодней, слегка морозной, безветренной, так что редкие снежинки ровно ложились на землю. « Если идти пешком, к утру буду дома» – подумала она, когда увидела свет от фар машины и подняла руку. Машина остановилась, она открыла переднюю дверцу авто без предисловий, уселась на переднее сидение и назвала адрес.