Предсказанное. Том 2
Шрифт:
— Привет, — сказал Аристарх, осторожно присаживаясь в хрупкое с виду кресло-качалку напротив хозяйки. — Что празднуем?
Жена Мальгина посмотрела сквозь него, не узнавая, прищурилась. Потом взгляд ее изменился.
— А-а… это ты…
Аристарх отнял у нее бокал, попробовал вино на язык, выплеснул на лужайку. Это было не вино, а приготовленный особым способом маколей, сок лунного кактуса, известного наркотическим воздействием.
— Где ты нашла эту гадость?
— Не смей… выливать… это мое…
Аристарх встал, нашел на столе в столовой керамический сосуд с маколеем, вылил содержимое в раковину. Обнаружил в баре вишневый сок, налил в бокал, поколдовал над ним, насыщая свежестью, принес на веранду.
— Пей, сейчас ты почувствуешь большое облегчение.
Он заглянул женщине в глаза, проник в сознание, запустил нейросоматическую ретикуляцию организма, ответственную за нейтрализацию ядов и токсинов. Сел напротив с чашкой чая.
Глаза Купавы расширились, в них мелькнул проблеск мысли.
— Что ты… мне дал?
— Что надо. Пей! Голова немного покружится и перестанет.
— Странное ощущение… кто-то ворочается внутри головы…
— Душа твоя ворочается. Не пей больше всякую всячину, козой станешь.
— Кем?!
— Сказку вспомнил про сестрицу Аленушку и братца Иванушку. Где ты нашла маколей? Кто его тебе принес?
— Старые запасы… успокаивает… расслабляет… — Глаза Купавы стали большими и тревожными. — Ты почему здесь?! Ты же должен был улететь за Дашкой! Что с ней?!
— Вот это уже правильная реакция, — сказал Железовский удовлетворенно. — Даша в надежных руках, не волнуйся. Кто все-таки дал тебе маколей? Чувствую, что кто-то тебя посещал, но не пойму кто. Насколько я знаю, в аптеках нарколептики не продаются, и в супермаркетах тоже.
Купава отвернулась, помолчала, отхлебывая сок, глухо проговорила:
— Дан меня навестил…
— Кто? — не понял Аристарх. — Какой Дан?
— Даниил…
— Шаламов?! Дан был у тебя?!
— Посидел полчаса, сделал из воды маколей… — Купава бросила на гостя косой взгляд, криво улыбнулась. — Честное слово, я не обманываю. Он все может… кроме одного… Позвал с собой, обещал райскую жизнь…
Железовский с трудом справился с изумлением, несмотря на все свое железное самообладание.
— Дан был здесь… вот это номер! И охрана его не остановила…
— Он появился прямо в доме… Я же говорю, он все может. — Женщина снова помолчала, посмотрела прямо в глаза Аристарху, сжала губы. — Но я указала ему на дверь! Понимаешь?
— Понимаю, — кивнул он, с сочувствием глядя на женщину, прошлое которой вдруг вернулось к ней. — Чего он хотел?
— Звал с собой… рассказывал, где был… спрашивал, где Дашка…
— О Климе не вспоминал?
— Нет, он был занят только собой. И, по-моему, он знает, что вы делаете. Сказал, чтобы вы не мешали эйнсофу нормально развиваться.
—
— Да.
— Что он имел в виду? Дан же должен понимать, к чему может привести развитие эйнсофа. — Железовского вдруг озарило. — Если только он сам не поддерживает экспериментаторов! Впрочем, это в конце концов выяснится. Пава, где артефакты Клима? Они у тебя?
— В сумке лежат, — безучастно отозвалась Купава, углубляясь в свои переживания. — Я их не трогала. Дан, кажется, их почуял, сказал даже, что «нерусским духом пахнет», но тут появился патруль, и он забыл о своих подозрениях.
Железовский снова проник в психосферу женщины, перестроил некоторые ассоциативные связи с выходом на положительные эмоции, послал теплый импульс поддержки с «запахом» Мальгина. Встал, нашел в стенном шкафу сумку с оставшимися артефактами, достал «голыш» и, подумав, «стакан» галактики. В сумке остались книга, свеча и кейс со свернутыми хрониками.
Когда он вернулся в гостиную, Купава уже улыбалась. Сквозь слезы. Настроение ее явно улучшилось. Несложно было догадаться, что думает она в данный момент о Климе. Вопросительно и смущенно посмотрела на гостя.
— Я вела себя как дура, да?
— Ты видела плохой сон. Молодец, что не поддалась на уговоры Даниила. Он по-прежнему пытается изменить чужую жизнь, эгоист паршивый. Ну-ка, помоги.
— Что ты задумал?
— Хочу отправить Климу телеграмму.
Брови женщины взлетели на лоб.
— Что?! Какую телеграмму?!
— Я виделся с Паломником, он посоветовал отправить по орилоунской Сети сообщение, адресованное твоему суженому. Вот носитель. — Железовский положил на стол плоский «голыш» с мигающей желтой искоркой.
Купава с недоверием посмотрела на него, протянула руку, но Аристарх остановил ее.
— Не трогай, я не шучу. Паломник тоже вряд ли способен на шутки. Вот что мы сделаем. Я попытаюсь войти в этот камешек, а ты начинай мысленно звать Клима.
— Думаешь, получится?
— Если долго мучиться, что-нибудь получится, — пошутил Аристарх. — Начали!
Он сосредоточился на гипервоздействии, раскрывая все доступные диапазоны электромагнитного и спин-торсионного спектра, вонзил «скальпель» своей воли в твердый на вид камень.
«Голыш» на мгновение растекся струйкой белого дыма, снова затвердел. Искорка на торце замигала чаще.
— Вот гад, сопротивляется!
Еще одно усилие, стоившее Аристарху приличных энергетических затрат, не прошло даром.
В центре округлой поверхности «голыша» возникло белое пятнышко, от него по камешку побежали волны свечения.
— Зовешь? — выдохнул Железовский сквозь зубы.
— Климушка, родной, возвращайся! — с прорвавшейся тоской вслух выговорила Купава. — Я люблю тебя! Жду не дождусь! И Даша ждет…