Предсказанное. Том 2
Шрифт:
Институт пограничных физических проблем охранялся стандартной сторожевой инк-системой, которую контролировали двое «живых» охранников дежурной смены. На случай внезапного прорыва на территорию института «террористов или уголовно преследуемых элементов» был предусмотрен вызов полиции особого назначения, которая могла прибыть на место происшествия через три минуты после вызова.
Однако появление Железовского — «уголовно преследуемого элемента», объявленного во всеземной розыск по линии Интерпола и Службы общественной безопасности, — застало охранную систему ИПФП врасплох.
Поэтому Железовский, не сильно торопясь, нашел рабочую обитель Герхарда Маттера и вошел к нему в тот момент, когда ксенопсихолог собирался снова подключить свой мозг к операционному полю Большого Умника института.
Увидеть одного из руководителей Сопротивления, да еще столь одиозного, как Железовский, Маттер не ожидал. С полминуты он стоял с отвисшей челюстью, наконец моргнул, с усилием вернул себе самообладание, вытянул вперед ладони:
— Я не виноват…
— Сядь! — громыхнул Аристарх.
Маттер побледнел, опустился на краешек кресла.
— Тебя предупреждали, — продолжал Железовский, — и не один раз. Ты не внял. Предательство бывает двух видов: сознательное и неосознаваемое. Но если ты думаешь, что второе лучше, то ошибаешься. Последствия второго столь же разрушительны, как и первого. Это что касается твоего «не виноват». Но видно, уж так ты устроен — не думать о последствиях и быть выше советов. Не представляю, как ты будешь жить дальше с сознанием того, что из-за тебя погибли люди и рухнуло дело.
— Меня подставили…
Железовский поморщился.
— Оправдываться будешь перед теми, кто потерял родных и близких, да перед собственной совестью… если она у тебя есть. Я не за тем нашел тебя, чтобы судить. Но ты общался с Ландсбергом и мог услышать, кто разработал и провернул операцию по захвату базы.
— Леон Торопов.
— Мало верится, что разработчик — Торопов-младший. У него мозгов не хватит. Кто ему помогал?
— Служба…
— Конкретно?
— Н-не знаю.
— Тогда ты, может быть, слышал, куда поместили пленников?
— Н-нет, не слышал… мы об этом не разговаривали… но Казимир обещал…
— Что?
Маттер облизнул пересохшие губы, попытался возмутиться:
— Что ты допрашиваешь меня, как преступника?! Я понятия не имел, какую пакость они подготовили! Да, я виноват, что не подумал о последствиях моих контактов с Казиком… но ведь я не специально подставил наших ребят! Зато узнал колосальные вещи! Очень важные!
— Это не может послужить тебе оправданием. Ты интрасенс и должен был предвидеть последствия своих неосторожных действий.
— Может быть, но мне дали такую информацию!.. — Герхард поймал мрачный высверк глаз собеседника и заторопился. — Знаешь, почему система Блэкхоул не контактирует с кубоидами? У них разные подходы к проблеме стабилизации домена! Черные дыры пытаются остановить расширение Вселенной с помощью создания мощнейших гравитационных линз, а кубоидам как раз гравитация вредна! Их структура сохраняется лишь при полной нейтрализации гравитационных полей!
— Какое это имеет…
— Огромнейшее значение! Ты не понимаешь! И Шаламов не понимает! Черные
— Помолчи, — перебил Железовский говорившего все быстрей Маттера; в коридорах института началась суета с ярко выраженным вектором движения — по направлению к тому отделению, где работал Герхард; надо было уходить. — К черту твои разглагольствования!
Маттер запнулся, прижал руки к груди. Проговорил хрипло:
— Ты меня… убьешь?!
Железовский усмехнулся, направляясь к двери, бросил через плечо:
— Я не судья тебе, Герхард, и не палач. Суди себя сам!
Вышел.
— Подожди! — крикнул ему вслед Маттер. — Я хочу сказать… хроники… хроносрезы — это входы в черные дыры! Через них можно попытаться связаться с Блэкхоул! Слышишь, старый?!
Никто не отозвался.
Тогда Маттер заплакал, утираясь ладонью и размазывая слезы по толстым трясущимся щекам.
Неслышно выскользнувшая из соседней комнаты жена с испугом и жалостью смотрела на плачущего мужа, не зная, что сказать и как его успокоить.
Камчатка встретила Железовского штормовым ветром и снегопадом. То ли это было запланировано метеослужбой северных территорий, то ли что-то испортилось в сложной системе контроля погоды, но снег в середине сентября не радовал. Впрочем, Аристарха ничто не радовало, пока его жена и сын находились в положении заложников у Службы, исполняющей волю Ордена власти.
Родственника, у которого остановился Джума Хан, звали Хосрой. Много лет назад он женился на камчадалке Оринэ, поехал знакомиться с ее родиной, да так и остался в городке Ключевский, насчитывающем всего восемь домов-башен, обогреваемых подземным теплом. У него была старенькая трехкомнатная квартира в обычной туфо-керамической многоэтажке, возраст которой достигал уже чуть ли не двухсот лет. Квартира не имела встроенного трансформ-технического обеспечения и видеопласта, но благодаря усилиям хозяйки выглядела уютно, предоставляя хозяевам и гостям достаточно комфорта для приятного отдыха.
Железовского познакомили с хозяевами, похожими друг на друга, как брат и сестра, и Джума уединился с ним в одной из комнат, где у Хосроя стоял вириал инка, а стены были завешаны полками с образцами руд и минералов; по специальности родич Хана был геологом.
Однако вдвоем гости оставались недолго. Через несколько минут после ужина заявился Баренц, а вслед за ним еще один гость, в котором все с изумлением узнали Майкла Лондона, бывшего комиссара Северо-Американского филиала Службы безопасности. Экзосенса. Мага, уровень которого немногим уступал уровню Клима Мальгина.