Предсказанное. Том 2
Шрифт:
— Так вскройте их!
— Стараемся, однако у него очень хорошая защита, плюс ему помогает кто-то из наших. Я имею в виду интрасенсов.
Железовский нахмурился, побарабанил пальцами по столу, поднялся.
— Я попытаюсь выйти на этого подонка. Идем, уже скоро час. Где Игнат будет ждать нас?
— На втором СПАС-терминале Меркурия. Там работают наши люди.
— Поехали.
Железовский зашагал к лифту, ступая легко и бесшумно, несмотря на свои габариты и вес. Хан с уважением посмотрел на его мощную спину, подумал: хорошо иметь такого друга. И пусть трепещут враги!
Лифт доставил обоих к станции метро ВКС,
Второй СПАС-терминал на Меркурии принадлежал базе спасательного флота, располагавшейся всего в двадцати шести километрах от объекта, который называли то сферой Сабатини, то эйнсофом. Поскольку объект постепенно увеличивался в размерах, поедая при этом породы планеты, хотя он уже давно висел в нескольких километрах над ней, базу перенесли в другое место, однако сама станция еще работала. Теперь здесь обитали небольшая группа наблюдателей за эйнсофом и смена спасателей, готовая вылететь по первому вызову в любую точку планеты.
7
Максимальное расстояние от Земли до Меркурия может достигать двухсот двадцати миллионов километров.
Коридоры станции были практически пусты. Изредка пробегали озабоченные молодые люди в кокосах с эмблемами УАСС на рукавах да проплывали функциональные автоматы разного назначения.
Свернули к транспортным ангарам. Навстречу откуда-то вывернулся человек в блестящем унике, с круглой курчавой головой. Лицо у него было бледное, нос маленький, губы узкие, кривящиеся в непонятной усмешке. Бледно-голубые глазки смотрели оценивающе и недобро.
— Ба, Геракл Железовский! — остановился он, разглядывая друзей. — Я думал, ты давно сбежал с Земли.
— То же самое я думал о тебе, — пророкотал Аристарх. — Ты всегда хорошо ориентировался в обстановке.
— Зачем же мне бежать? — пожал плечами незнакомец. — Мне и здесь неплохо живется. — Он перевел взгляд на Хана. — А это, очевидно, знаменитый Джума Хан, бывший врач «Скорой помощи», дружок Мальгина.
Джума сдержанно поклонился.
— Что ты делаешь на Меркурианской базе? — спросил Железовский.
— Этот же вопрос я хотел задать тебе, — хмыкнул курчавый. — Однако я тороплюсь, господа, извините. Встретимся как-нибудь в другой обстановке, поговорим.
Он кивнул, смерил обоих взглядом и зашагал по коридору к метро. Оглянулся, задержался на мгновение, исчез.
— Кто это? — поинтересовался Джума.
— Вацек Штыба, — буркнул Железовский, у которого испортилось настроение. — Бывший сотрудник комиссии по надзору за несовершеннолетними преступниками. Социоэтик. Я не видел его уже лет семь. Кстати, он из наших.
— Я понял, — кивнул Джума. — Неприятный тип. Интересно, что он тут делает?
Железовский промолчал.
Они добрались до зала визинга, венчавшего башню обзора, и остановились, разглядывая пейзаж Меркурия, похожий на лунный, оранжево-красную куполовидную гору солнца за горизонтом — видеоавтоматика притушила накал светила, однако смотреть на него долго все равно было невозможно — и удивительное вихревое образование в небе Меркурия, состоящее из непрерывно шевелящихся струй сизо— прозрачного дыма. Образование напоминало
В зале находилось трое косменов. Двое сидели за монитором видеосвязи, третий стоял, сложив руки на груди. Оглянулся на вошедших, подошел. Это был Игнат Ромашин.
— Ну, как?
— Впечатляет, — качнул головой Джума Хан. — Вход в преисподнюю!
— Это вход во вселенную с иными законами, куда людям нет доступа.
— Зачем ты пригласил нас сюда? — сказал Железовский недовольно. — Я мог бы полюбоваться на эту дырку в вакууме из своего кабинета.
— Через несколько минут научники института запустят туда очередной зонд с порцией МК, мне интересна ваша оценка.
— Вряд ли наша оценка что-либо изменит, — скептически заметил Джума. — Вот если бы мы могли нырнуть в эйнсоф, увидеть, что там происходит, вернуться и рассказать…
— Нырнуть можно, — поморщился Железовский, — а вот рассказать — вряд ли. Это все равно что рисовать свет или объяснять на пальцах музыку. Не хватит ни слов, ни воображения. Ты давно здесь стоишь?
— Минут десять.
— Мы только что встретили Вацека Штыбу.
Глаза Ромашина сузились, похолодели.
— Он здесь? Один?
— Может быть, и не один. Увидев нас, сильно удивился и заспешил. Уж не он ли тот самый таинственный помощник Ландсберга — интрасенс?
— Не удивлюсь, если это так. Что он делает на Меркурии?
— Спроси у него.
— Надо бы последить за ним. Джума, есть у нас ребята, способные тихо сесть на хвост интрасенсу?
— Поищем.
— Внимание! — раздался под куполом зала мягкий баритон инка. — Произведен запуск зонда к объекту. Даю отсчет. Сорок пять, сорок четыре, сорок три…
На фоне багровой горы Солнца разгорелся пульсирующий огонек, упал в текучее облако эйнсофа, пропал из глаз. Несколько секунд ничего особенного не происходило. Вихри и струи развороченного многомерной ямой пространства беззвучно крутились вокруг черного зрачка ядра эйнсофа, заставляя содрогаться ландшафт планеты. Потом произошло нечто вроде короткой судороги, передернувшей облако-дыру эйнсофа, оттуда выметнулись пронзительно яркие лучи голубого света, ударили во все стороны, превращая эйнсоф в удивительного ежа, и одновременно с этим содрогнулся, казалось, весь Меркурий! Волна гула прокатилась по зданию базы, башня обзора качнулась, завибрировала. Короткая дурнота сжала желудки всех присутствующих.
Операторы продолжали работать как ни в чем не бывало, они привыкли к эффектам, сопровождавшим эксперименты с эйнсофом. Гостям же стало не по себе.
— С-сволочи! — шепотом выругался Джума.
— Такие вот пироги, — сказал Ромашин хладнокровно, почесав бровь. — К проблеме надо срочно подключать «копыто» [8] интрасенсов. Одному Маттеру не справиться, будь он даже семи пядей во лбу. Я пригласил вас сюда еще и потому, что сегодня над сферой Сабатини видели богоида.
8
Система конденсированного опыта.