Предсказанное. Том 2
Шрифт:
Власта встретила Забаву в черном платье и в черной косынке. Она все еще ходила в трауре после гибели и похорон мужа. Сестры обнялись.
— Как ты? — спросила Забава.
— Все так же, — ответила Власта ровным голосом. Отстранилась, разглядывая лицо сестры. Брови ее приподнялись. — А вот у тебя, по-моему, что-то случилось. Или я ошибаюсь?
— Не ошибаешься, — слабо улыбнулась Забава. — Мы с Аристархом решились на ребенка.
— Ну и ну! В лесу дуб повалился! Ты же была против?
—
— Не знаю, что бы я делала, если бы не Карина. Ей уже двадцать шесть, но мы вместе и не собираемся расставаться.
— Когда-нибудь придется, когда у нее появится парень. Где она? Пора собираться.
— Прощается с подругами, обещала скоро вернуться.
Забава прошлась по гостиной, разглядывая безделушки за прозрачными панелями стенных шкафов, остановилась у витейра: Власта, ее дочь, уже взрослая, и симпатичный мужчина с шапкой вьющихся светлых волос и голубыми глазами. Это был Дмитрий Столбов, бывший инспектор-официал криминального розыска СБ, муж Власты. На витейре он улыбался, не зная, что ждет его впереди.
— Он знал, что его убьют, — сказала приблизившаяся Власта. — Прощался так, будто навсегда.
Забава оглянулась. Глаза сестры сухо блестели. В них стояли печаль и удивление, все слезы она давно выплакала.
— Мы скоро узнаем, кто это сделал.
— Какая разница? — скривила губы Власта. — Диму уже не воскресишь.
— У него была, я помню, любимая поговорка: если жена молчит, лучше ее не перебивать.
Власта с грустью улыбнулась.
— Он был удивительно терпелив. Ты же знаешь, какая я бываю иногда ужасная, несдержанная, но Дима всегда стоически переносил мои капризы. Ладно, не хочу воспоминаний, не хочу слез… Давай собираться. Ты без вещей? Или мы потом зайдем к тебе?
— Аристарх рекомендовал не набирать лишнего, там все есть. Я взяла лишь самое необходимое.
— Тогда я тоже возьму только личные вещи.
В прихожей прозвенел звонок.
Женщины переглянулись.
— Ты кого-нибудь ждешь? — нахмурилась Забава.
— Нет. Это, наверное, Карина.
— Карина могла бы и не звонить, домовой открыл бы ей дверь сам.
Забава привычно включила сферу гипервидения, глаза ее расширились.
— Господи!
— Что?! — испугалась Власта; в отличие от сестры она не была интрасенсом и не могла видеть сквозь стены. — Это за нами?! Служба?!
— К тебе гость.
— Кто?!
— Милослав.
— Какой Милослав? — не сразу поняла женщина.
— Торопов, твой бывший муж, отец Карины, кто же еще.
— Зачем
— Это ты у него спроси.
Звонок повторился.
— Будешь с ним говорить?
— Нет! Нам не о чем разговаривать!
— Ну хоть выслушай, что он скажет. Даже интересно, столько лет прошло, вспомнил.
— Он мне часто звонил, каждые три месяца, а иногда заходил домой.
— Да? Ты мне не говорила. При Диме тоже звонил?
— Вычислял, когда я одна, и звонил. Предлагал забыть старые обиды и начать снова жить вместе. Кстати, Карина иногда с ним встречалась, отец все же, я не препятствовала. Но никогда не приглашала его к себе. Он приходил сам.
— Давай откроем, послушаем, что запоет. А я позвоню Аристарху и буду рядом.
Власта заколебалась.
— Ты думаешь, это необходимо?
— Я слышала, что Милослав работает на Службу и вроде бы является инициатором похищения гипнотронного оружия. Его надо задержать.
— Хорошо, как знаешь. — Власта окликнула домового: — Миша, открой дверь.
Забава быстро спустилась на третий уровень капсулы, в спальню, вызвала мужа:
— Аристарх, я у Власты. К нам заявился Милослав. Что делать?
Железовский размышлял ровно две секунды.
— Задержите его!
— Я уже поняла.
— Ждите.
Связь прервалась.
Забава снова настроилась на гиперчувствование и превратилась в слух.
Торопов был не один. С ним пришли двое молодых людей мощного телосложения, одетые в стандартные кокосы Службы, но Власта их не впустила, и по знаку Торопова они остались у входа в капсулу-квартиру Власты, на холл-площадке. Сам же Милослав спустился в прихожую на лифт-подъемнике.
Некоторое время Власта и бывший муж, с которым она не жила уже больше двадцати лет, разглядывали друг друга.
Милослав, прежде тонкий и стройный, как юноша, явно пополнел, обрел животик, но выглядел хорошо. Шапка седых волос не портила его, а вот капризно изогнутые губы придавали лицу выражение недовольства и холодности.
— Ты одна?
— Как видишь. Зачем пришел?
— Ты все такая же, — прищурился Торопов. — Не меняешься. Разве что одета не по моде. Черный цвет тебе не к лицу.
— Черный цвет к лицу тебе, — сухо отрезала Власта, сдерживаясь, чтобы не нагрубить. — Тебе разве не известно, что мой муж погиб?
В глазах бывшего командора Погранслужбы мелькнули злые огоньки.
— Он сам виноват… — Торопов запнулся.
Власта раздула ноздри, глаза ее сузились.
— Что значит — он сам виноват?! Ты знаешь подробности гибели Димы?!
Глаза Торопова вильнули.
— Мне рассказывали… ему предложили работать на Службу, он отказался…
— За это не убивают. Но его убили!