Представитель по доверенности
Шрифт:
— А без пушки тебе слабо? — сделала попытку взять меня «на слабо» бандитский пехотинец.
— Конечно слабо…- я продолжал улыбаться: — Вас, бандосов, как грязи, а нас мало. Нам еще вас сажать-не пересажать, а биться в рукопашную с каждым — никакого здоровья не хватит.
— Пошли. — «чубчик», несмотря на вид тупого бойца, был, очевидно, не таким тупым, оттого и принимал решения — второй парень, такой же здоровый, за время разговора только громко сопел и грозно морщил носогубные складки.
— Ты, тетка, на мента этого особо не рассчитывай, мы к тебе еще придем…- донеслось от выхода и дверь хлопнула. Я вытащил
— И что это было, уважаемая Тамара Александровна?
— А вы, гражданин начальник, как будто не догадываетесь? — Тамара нервно ходила по комнате: — Рэкет это был, ясно же, как Божий день.
— И что хотели?
Скорнячка громко фыркнула, как будто я сказал какую-то глупость, но все же ответила:
— Двадцать процентов от выручки хотели.
— Ну это еще по-божески…
— Ты не понял, они двадцать процентов от выручки хотели, причем у них какой-то бухгалтер бы приходил и мои квитанции бы сверял. А двадцать процентов от выручки — мне можно просто закрываться, там копейки останутся. Вот не трогал бы ты Соколова, было бы все совсем по-другому.
— Тамара, ты извини, но если бы я твоего Соколова полгода назад не посадил, не факт, что ты еще была бы жива. Он своего одноклассника за сущие копейки убил и разделал, а у вас с ним тоже денежные дела были, и я уверен, ты свою копейку даже Соколову бы не уступила. Ладно, это все лирика и фантазии. Ты что делать собираешься?
— Слушай, неужели я так старо выгляжу? — девушка, абсолютно нелогично, замерла у зеркала, что-то старательно разглядывая на своем лице: — Ну, почему он меня теткой назвал?
Я подошел в Тамаре сзади, обнял ее за тонкую талию и зашептал у ушко: — Томочка, я девушкам не вру, и тебе сейчас говорю правду — если бы я не был занят, то тебя бы из своих рук не упустил. Ты прекрасна. А этот черт просто хотел тебя побольнее задеть. Он же от тебя, поджав хвостик убежал, вот и тявкнул на последок, пообиднее.
Тамара почти минуту стояла, вытянувшись стрункой и закрыв глаза, потом вздохнула и вывернулась из кольца моих рук.
— Ладно, идти надо. Ты меня до остановки не проводишь? — судя по жалобным ноткам, прорезавшимся в голосе Тамары, она боялась, очень боялась.
— Да погоди идти. Я же к тебе по делу пришел…- я потянулся к лежащему на столе пакету.
— Да я даже не сомневалась, что по делу. — кудрявая язва за спиной вновь громко фыркнула. Но, ее язвительная улыбочка мгновенно исчезла, как только я протянул ей ушанку из чернобурки.
— Откуда она у тебя? — девушка приняла меховую красоту и теперь внимательно ее осматривала.
— Ты знаешь, кто ее сшил?
— Громов, ты задаешь свой вопрос, как будто не знаешь, что ее шила я, а это уже не смешно. — Тамара вывернула шапку и, не глядя, ткнула пальцем в вшивку лисы на подкладке: — Это я набиваю на всех своих изделиях.
— И откуда я мог это знать? — я разозлился — если бы я пару дней назад знал, что шапку шила моя знакомая, возможно, Сережа Кривошеев, после короткой беседы с прокурором, отправился бы не домой, а в неуютную карантинную камеру СИЗО номер один на остановке общественного транспорта «Механическая»: — в марте, когда я у тебя куртку купил, ты никакую вышивку не делала, я тогда ее внимательно осмотре и эту красоту не упустил
— Да свою я куртку продала, вот этим руками пошитую. Просто после этого новую японскую машинку купила ну и стала свой знак вежде нашивать. Извини, сорвалась я, сегодня перенервничала, день не задался…
Тамара внезапно подошла ко мне, обняла за шею, и начала тихонько плакать, уткнувшись лицом в серый турецкий свитер.
— Все, все, успокойся. Все будет хорошо. Я тебя не брошу, в смысле защитю…или защищу? Лучше скажи, для кого эту шапку шила.
Оказалось, что у Тамары все изделия, вплоть до варежек, оформляются через квитанцию. Во-всяком случае, контактный номер телефона там указан. Проблема в том, что квитанции все дома, так как здесь хранить их небезопасно — руководство ателье уже давно согласилось оплачивать братве их нелегких труд по поддержанию гармонии в этом несовершенно мире, это только Тамара, снимавшая часть ателье, как арендатор, заартачилась и отказалась делится доходами. И если раньше администрация ателье взывало к совести своенравного скорняка, которая подводит коллектив, то сегодня, вразумить строптивицу пришли два бойца.
— Почему ты не съедешь? Потеряешь сумму за неполный месяц и все…
Оказалось, что Тамара, получив в октябре большую сумму, заплатила арендодателю — комитету по управлению муниципальным имуществом, сумму почти до конца года, так как в этом случае арендные платежи не индексировались вслед за ростом цен. А это уже была внушительная сумма, которую, согласно условий договора, при расторжении не возвращали.
— И о чем речь была? Какую сумму требовали?
— Ты знаешь, я как-то растерялась и испугалась сразу, а потом они какую-то дичь понесли, про проценты, и у них этих процентов за недельную просрочку выходило больше чем плата за месяц.
— Да, ребята еще те математики. Давай, собирайся, сейчас тебя домой отвезу…- я выключил свет в ателье, успел ухватить двинувшуюся к двери Тамару за рукав, и прижался лицом к окну.
— Видишь, вон стоит грязно-белая «восьмерка», и там два огонька от сигарет… Я думаю, это тебя ждут.
— И что делать? — Тамара отошла в глубину комнаты и устало опустилась на стул.
Я задумался. Мне нужна была квитанция, но я не был уверен, что если я сейчас отвезу Тамару в ее частный дом, то утром увижу ее живой, а дом целый — зачастую бандитская пехота, чтобы придать убедительности своим доводам была невероятно жестока.
— Скажи, ты гостей принимаешь? С ночевкой? — я подошел к Тамаре и плотоядно провел кончиком языка по верхней губе.
— Ты, мне кажется, товарищ капитан или лейтенант, кто ты?
— Лейтенант я, старшой. — голос Папанова у меня никогда не получался.
— Так вот, коней вы слишком гоните, гражданин старший лейтенант.
— Не больно и хотелось, у нас для Тулы и свой самовар есть. — я махнул рукой в сторону телефонного аппарата, стоящего на столе приемщика: — Позвоню?
— Привет, солнышко. Что делаешь? Ты знаешь, нас с тобой в гости пригласили… С ночевкой. Ты через сколько будешь готова? Через час? Ладно, тогда ровно через час жди меня вместе с Демоном и парой бутылок для дам из шкафчика, на остановке по улице Зарезанного наркома, договорились? Зачем Демона? А хозяйка там одинокая, он ей пару составит. Все пока, до встречи.