Предварительные решения
Шрифт:
– Сидор.
– Жук.
– Ну пойдем, Жук. Форму я тебе приготовил, все как полагается, полный комплект.
Зайдя на склад, который внутри из-за стеллажей с добром, уходящих в бесконечность, показался Ивану достаточно тесным, Сидор шуганул компанию складских работников.
– Хорошие парни, горячие, работящие, но уж больно до женского полу охочие. Все разговоры о бабах: как до службы у кого было да как потом все невесты их будут. Врут, мама родная, заслушаться можно. – Сидор прижал руку к сердцу и посмотрел куда-то в низкий потолок. – У тебя
– Только значок «Ворошиловский стрелок». – Жук даже немного опешил от того, с каким напором прозвучал вопрос.
– Этого добра у нас имеется. – Главный кладовщик так же резко зашагал дальше, вынуждая Ивана догонять его чуть ли не бегом.
В малюсенькой отгородке, которую Сидор, вероятнее всего, использовал как кабинет, сержанта Жукова ждал полный набор формы красноармейца, начиная от сапог и фуражки и заканчивая уставными флягой и сумкой с противогазом.
На выходе Сидор еще раз пожал Ивану руку.
– Как закончите, жду назад, так что ты там поаккуратней. Любая вещь – она бережения требует. Ну и девочкам отдельное спасибо передай, что покатались, пока ты тут.
И видя недоумение на лице Ивана, добавил:
– Ты передай, они поймут.
Долго ждать Ивану не пришлось: оказывается, квадроцикл описывал кренделя метрах в ста от склада, и девушки держали выход под контролем.
– Выбрал, как фоткаться будешь?
– Не успел. А как можно?
– Можно рядом с танком, рядом с пушкой и просто на фоне чего-нибудь. Оружие любое из того, что у тебя было до приезда сюда. Ясно?
– А с вами можно?
– Нет.
– Не расстраивайся, дело не в тебе, а в нас. Мы секрет, – Мэй похлопала Ивана по плечу, не догадываясь, что чуть не отправила парня в нокаут.
– Почему секрет? А что вы тут вообще делаете?
– То же, что и ты! Учимся… воевать! Хватит вопросов, Лягушонок! Ты выбрал?
– Почему это я лягушка?! – Иван скрестил руки на груди, всем видом показывая, что с места не стронется, пока не услышит ответ.
– Не лягушка, я лягушонок-почемучка.
– Ну, Юи, что ты его дразнишь! Давай расскажем! То, что можно.
– Ладно, вставай. Сейчас поедем тихо, место выберем. По пути поговорим. Сфоткаем тебя по-разному, потом посмотрим, что выйдет.
– А можно меня на фоне «Союз-Аполлона»?
– Нет. Фотография должна быть сделана так, чтобы даже теоретически исключить возможность идентификации местоположения, где она была сделана. Ясно?
Иван, смотрящий на профиль Мэй, которой пришлось сесть вполоборота к нему, закивал.
– Что тебе ясно?
– Нельзя.
Квадрик вильнул, но сразу выровнялся.
– Сестренка, говори с ним попроще, а то я от смеха в дерево въеду.
– Хорошо, сестренка. Так что ты там спрашивал?
– Почему я лягушка?
– Не лягушка, а Лягушонок. Потому что Лягушонок стал вожаком стаи.
– Какой стаи?
– Волчьей, какой же еще.
– Мэй! Прекрати! Я тебя высажу!
– Слушаюсь и повинуюсь,
– Ах ты коварная! Пользуешься тем, что у меня руки заняты!
– Всё! Всё! – Мэй одновременно подняла руки вверх и умудрилась подмигнуть Ивану. – В Индии есть сказка про мальчика, которого воспитали волки. И которого хотел съесть злой тигр. Пока мальчик рос, волки и другие живущие в джунглях звери: змея, медведь, пантера, – защищали его от тигра. А когда мальчик вырос, то сам убил этого тигра и стал вожаком стаи. Ясно?
– Да. А вы всем курсантам такие прозвища придумали?
Квадроцикл встал как вкопанный, и только маленькая скорость позволила Ивану удержаться ногами на площадке.
Мэй выпала из квадрика на снег и, лежа на спине, била ногой в колесо. Юи легла на руль, плечи ее, казалось, содрогаются от рыданий.
Вбитые инструкторами рефлексы – в любой непонятной ситуации готовиться к нападению – просто кричали: к бою! Ивану стоило огромных усилий не взяться за винтовку и не упасть в снег, выискивая цели. Спасло, наверное, осознание того, что девушки тут существуют как-то наособицу. И веселятся они с момента знакомства с Иваном не переставая. Представить мешающего им инструктора у Жукова не получалось.
– И что я такого смешного сказал?
– Если каждой заготовке прозвище давать, поломается мозг. – Юи отлипла от руля и протянула руку встающей Мэй.
– Ты, Ваня, не обижайся, это не наши слова. Это Командир сам сказал, – Мэй неодобрительно посмотрела на подругу.
– Юи, ну что ты, он не так говорил. Он сказал: «Те инструктора, кто не прошел реальные боевые действия, не думайте, что вы сейчас настоящие хищники, которые смогут порвать кого угодно. Сколько бы вы ни учились убивать себе подобных, сколько бы ни побеждали противника в учебных схватках, вы всего лишь заготовки. Надеюсь, достаточно качественные, но заготовки. И только реальный бой, где на кону стоит жизнь против жизни, покажет, чего вы стоите на самом деле. Ну а по-настоящему матерыми волчарами вы станете не сразу. И не все. Вот когда за плечами будет десяток таких схваток, когда врагов, да не молокососов из пехоты, а серьезных парней навроде британских коммандос, отделение-другое, а вы все еще в строю, вот тогда да, значит, не зря я свой хлеб ел, значит, вырастил настоящую стаю хищников, беспощадных к врагам Советского Союза».
– Слышал, что сестренка сказала? Инструктора, кто войну не прошел, – заготовки. А что уж про вас, курсантов, говорить. Да и не знаем мы никого из вас. Тебя вот первого Командир выделил.
– Если с этой стороны посмотреть, то оно, конечно, так. Но все равно, Лягушонок как-то не очень звучит.
– Да ты не бойся, Иван-Жук, мы твоим не расскажем. Мы умеем хранить секреты. Скажи, сестренка.
– Юи правду говорит, очень хорошо умеем. А ты знаешь, что символизирует жук в Китае?
Иван, приободрившийся обещанием, что это глупое прозвище не узнают остальные, яростно замотал головой.