Предвестники Мельтиара
Шрифт:
– С ним такое уже было, – говорил Джерри. Это он держал меня. – Когда мы в первый раз поднимали лодку в воздух… Он пел полдня, и потом даже хуже было.
– Все нормально со мной, – сказал я. Голос меня не слушался, был хриплым и рвался на выдохе. – Они горят?
Я попытался встать, Джерри помог мне. Мир все еще был неясным и мутным, но я уже узнавал эти темные стены, ящики, стол, квадрат света на полу, распахнутую дверь… Мы в доме,
Джерри вывел меня на крыльцо, и я прислонился к стене, закрыл глаза на миг. А когда открыл – взглянул вниз.
Солнце уже поднялось высоко, но земля была все такой же пепельно-бесцветной. Хрустальные шары терялись на ней, были почти неразличимы, пыль уже припорошила их. Только флейта сияла, как отполированный до блеска меч.
– Они горели, – сказал мне Джерри. – Пока ты пел. Потом ты потерял сознание, и они погасли.
Я кивнул.
Я подчинил их. Подчинил себе магию врагов.
– Это было так страшно, – проговорил Тин. Я не видел его – он остался позади, в доме. – Когда ты пел… Как будто душу режут на части.
– Привыкай, – сказал ему Джерри. – Это всегда так.
Степени заскрипели от шагов Аник, песок хрустнул и смолк. Она остановилась возле ближайшего шара, смотрела на него несколько мгновений, потом обернулась ко мне.
– Зачем это нужно? – спросила она.
Мне нравится, когда задают правильные вопросы.
Мысли возвращались ко мне, мир уже почти не дрожал.
– Это сигнализация, – объяснил я. – Каждый шар – поселение. Нам не нужно патрулировать вслепую. Эта карта покажет нам, где нападение. Нужный шар будет светиться.
Я закашлялся. Говорить было трудно, слова песком застревали в горле.
Аник нахмурилась.
– Даже если вы полетите на своей лодке, то как вам это поможет? Вы прилетите, и все уже будет сожжено.
Моя песня искрилась в хрустальном созвездии, накатывала и отходила как волны – осыпала Аник сияющими брызгами. Но Аник не замечала этого, она смотрела на меня, ждала ответа.
Я должен рассказать про свой дар.
Никто не знает об этом, даже учитель. Только Нима.
Нима, прости меня, я открою нашу тайну.
– Нет, – сказал я. – Они будут светиться до нападения. Они предскажут нападение.
Все молчали, смотрели на меня. Джерри протянул мне сигарету, щелкнул зажигалкой.
Я затянулся. Дым был серым, бесцветным, как пыль, как все вокруг.
Как я.
14.
– Я
Я смотрела, как она работает, – панели машины были распахнуты, двигатель обнажен, и руки Амиры, затянутые в черные перчатки, скользили среди металлических пластин и труб. Я почти ощущала, как машина отзывается на каждое ее прикосновение, – поток силы, неукротимый и темный, вспыхивал, пронзительным эхом уходил в высоту, под своды ангара.
Рэгиль сидел, прислонившись к борту, смотрел на свои браслеты. Зеленые и красные сигнальные огни отражались в темном полу.
Поток воздуха хлестнул по лицу, и я запрокинула голову. Черный всплеск крыльев, рывок, смерч, на мгновение превращающийся в летящего человека, – и вновь уносящийся ввысь. С тех пор, как мы пришли в ангар, Лаэнар был в воздухе.
Мои крылья дрогнули, я не стала удерживать их. Полные силы, они раскрылись, качнулись, зовя вверх. Но я не послушалась, лишь поднялась на цыпочки, напряглась, как струна.
Я почти не чувствовала тела – таким оно было легким, ни следа вчерашней усталости, ни тени боли.
Вчера, засыпая, я надеялась, что проснусь там же, где закрыла глаза, – рядом с Мельтиаром, в его руках, в тишине, хранящей отзвук его слов. Но я проснулась в своей комнате, одна. И все же каждый его вздох, каждое прикосновение и слово – были со мной, я вспоминала их снова и снова, и от этого его сила была мне сегодня видна ярче, – в каждой машине, в каждом встречном, в каждом из нас. Все мы вспыхнем, засияем ярко, как никогда прежде, – уже скоро, так скоро.
– Что он тебе сказал? – спросила я.
Амира взглянула на меня, но тут же вновь наклонилась к машине.
– Он сказал, я могу усовершенствовать двигатель. – Она говорила тихо, но машина отвечала на каждый звук, электричество трещало, искры вспыхивали где-то в глубине механизма. – Но запретил улучшать остальное. Сказал, что перед началом войны будет время, я сумею сделать все, что захочу. – Она замолкла на миг, но потом качнула головой и договорила: – Сказал, чтобы эти два дня мы его не беспокоили, он занят.
Ветер снова ударил в лицо, швырнул волосы на глаза. Гулкое эхо ушло в пол, в темную глубину. Я взглянула на Лаэнара – только что он мчался в вышине, а теперь стоял рядом. Он дышал тяжело и часто, его крылья все не могли успокоится, били по воздуху снова и снова.
Конец ознакомительного фрагмента.