Преисподняя

Уильямсон Чет

ГЛАВА 11

Мы спали очень плохо, поэтому на следующее утро выпили по нескольку чашек настоящего черного кофе, приготовленного Данте. Это в достаточной мере развеяло нашу сонливость, и, выехав к пересечению 21-й и L-стрит, мы чувствовали себя почти нормальными людьми.

Склад, оказалось, нелегко найти, поскольку буквы на большой двери, где было написано “Трансбиологическое оборудование”, почти не читались. Впервые они были соскоблены лет десять назад одним из карательных отрядов Солейна Солюкса – после того, как был принят Закон об Искусственных Реальностях и компании вроде “Трансбиолоджик”

попали в разряд незаконных. Жаркое летнее солнце и жестокие зимние шторма (которые, впрочем, с каждым годом становились все менее жестокими) довершили остальное. Божья Десница утверждает, что взбесившаяся погода вкупе с землетрясениями, потопившими пол-Японии и сровнявшими с землей холмы Сан-Франциско, вовсе не следствие истощения озонового слоя и тектонической нестабильности. Нет, это Божий суд, проявление Его гнева за грехи наших предков, сотворивших виртуальных мутантов и иже с ними. Лично я считаю это чушью, хотя Рэчел полагает, что в этом что-то есть. Думаю, мы сами создаем себе проблемы, как личные, так и общественные. Раньше я считал, что мы создаем и свои Преисподние.

Маленькая деревянная дверь была врезана в огромные складские ворота. Внимательно осмотрев улицу и убедившись, что за складом не наблюдают, мы постучались. Что-то щелкнуло, и я распахнул дверь.

Единственным освещением внутри служил дневной свет, приглушенный слоями пыли и голубиного помета. По обе стороны огромного склада тянулись контейнеры, закрытые грязным брезентом. Я надеялся, что это было оружие, которое осчастливит Красавца до такой степени, что он очистит нас от всех грехов – воображаемых и реальных. Честно говоря, я почти отказался от мыслей о прощении после всех трупов, которые мы оставили за собой, хотя Рэчел думала иначе. Она по-прежнему хотела вернуться и работать на правительство, которому она так верно служила. Я сказал ей, что это возможно, хотя в душе был уверен в обратном. Я ненавидел лгать ей.

Увидев струйку дыма в дальнем конце помещения, я указал Рэчел в том направлении, но она уже заметила чье-то присутствие. Мы подошли к побитому металлическому столу, за которым стояло кресло с высокой спинкой. Кто-то сидел в кресле спиной к нам, и дым – судя по запаху, сигарный – клубами поднимался вверх над его головой.

– Генерал Манчини? – спросил я. – Мы пришли.

Кресло медленно развернулось, и мы с изумлением увидели вовсе не Манчини, но демона Сангинариуса, курившего толстую сигару и ухмылявшегося клыкастой пастью. Дым выходил из нее, словно призраки проклятых душ из адской темницы.

– Ты же мертв! – воскликнула Рэчел. – Мы раздолбали тебя!

– Эй, солдаты, – произнес демон хриплым, ворчливым голосом. – Как вы думаете, как попадают в Преисподнюю? Сначала для этого нужно умереть.

– А где Манчини? – спросил я. – Он просил нас прийти сюда.

– О его местонахождении мне не сообщалось, – ответил Сангинариус. – Но на самом деле это я пригласил вас сюда. – Он щелкнул клыками и произнес голосом Манчини: – Полно, солдаты, разве вам не кажется, что “из глубины моей освобожденной души” прозвучало чересчур высокопарно?

– Но мы, же видели, как ты умер, – пробормотал я. – Ты упал в реку пламени и…

– Солдат, я плаваю в огне. Я демон и живу в Преисподней. Надеюсь, диспозиция достаточно ясна? – Он вынул из пасти сигару и выдохнул клуб дыма к потолку. Следом вылетел небольшой язычок

голубого пламени. – Но приходится отдать вам должное. Вы похожи на зеленых новобранцев, но справились со мной не хуже закаленных ветеранов. – Демон нахмурился, и его тяжелые брови сошлись углом посередине лба. – Ясное дело, мне следовало бы рассердиться на вас за освобождение военнопленных, но ваша боевая сноровка произвела на меня приятное впечатление. Хороших наемников трудно найти во все времена.

– Мы служащие государственных правоохранительных органов, а не наемники, – запротестовала Рэчел.

– Вы самые настоящие наемники, – возразил Сангинариус. – А наемники могут менять хозяев. Это как раз то, что вы сейчас сделаете: поможете мне поквитаться с Пазузу.

– Кто такой Пазузу?

– Пазузу, солдат, это мой заклятый враг. Ты знаешь его как мистера Красавца, но последние несколько тысяч лет его звали Пазузу. Он получил эту кличку во время ассирийской кампании.

– Вот как, ассирийской? – прошептала Рэчел, обращаясь ко мне. – Это объясняет его склонность к татуированным орденам и знакам различия.

Демон либо не услышал, либо не обратил на нее внимания.

– Вы не можете доверять Пазузу, – продолжал он. – Насколько мне известно, вы согласились выполнить для него кое-какую работенку, потому что он может сделать для вас что-то взамен, не так ли?

Мы с Рэчел переглянулись, но промолчали.

– И вы, в самом деле, думаете, что он это сделает? Никаких шансов. Открою вам один секрет Преисподней: если хотите что-то получить от Пазузу, вам нужно иметь сильные козыри для торговли с ним. А теперь перейдем к делу. Насколько сильна ваша лояльность ему?

– Ее не существует, – быстро ответил я.

– Отлично, это упрощает дело. Как вы, несомненно, заметили, Пазузу любит изображать из себя гангстера.

– Так же, как другие демоны любят изображать из себя генералов? – поинтересовалась Рэчел.

Сангинариус нахмурился:

– Следи за языком, сержант, если не хочешь, чтобы могильные черви пришили его к твоим щекам!

Нам пришлось заткнуться.

– У Пазузу, как и у всех демонов, есть собственная адская берлога. Он держит там своих пленников и краденое добро для гангстеров. Иногда пленники – это жертвы похищения, но, как правило, заложники на переговорах.

Должно быть, Сангинариус увидел на моем лице озадаченное выражение.

– Когда воюющие банды соглашаются на мирные переговоры, каждая передает в распоряжение Пазузу заложника высокого ранга, тем самым выражая свою добрую волю, – пояснил он. – Сейчас там сидит парочка заложников от семей Марто и Салинасов. Но пленница, которая меня интересует, – жертва киднэппинга, которую семья Марто удерживает за выкуп. Ее зовут Кристал Гетти.

– Наследница состояния Гетти? – спросила Рэчел. – Я не знала, что ее похитили.

Сангинариус улыбнулся, показав все свои клыки.

– Если вы о чем-то не слышите по “Гласу Божьему”… – последние слова он произнес таким глумливым тоном, что по идее должен был упасть замертво, пораженный молнией с небес, – то этого не существует. Но я-то говорю о реальных фактах. И если с девушкой что-нибудь произойдет – например, если она сможет убежать оттуда, – авторитет Пазузу в гангстерских семьях сильно пошатнется. Возможно, Марто даже решит покончить с ним. Гангстеры не слишком щепетильны в таких делах.