Прекрасная изменница

Смит Барбара Доусон

Герцогиня направилась к лестнице, но услышала за спиной деликатное покашливание.

– Мистера Чандлера здесь нет. Около двух часов назад он уехал вместе с юным герцогом.

– Что значит «уехал»? – Софи возмущенно обернулась. – И куда же, интересно, они направились?

– В Гайд-парк. Я слышал, как мистер Чандлер что-то говорил его светлости о гонках экипажей.

Охваченная страхом, Софи выхватила из услужливых рук дворецкого черную накидку.

– Надо было сразу сказать. Немедленно распорядитесь вернуть мой экипаж!

– Слушаюсь,

ваша светлость. Безотлагательно исполню. – Фелпс с готовностью поспешил на улицу.

Герцогиня тщетно старалась совладать с тревогой и мерила шагами огромный холл. Наверняка конюхи еще не успели выпрячь лошадей. Гайд-парк совсем близко. Она успеет остановить Гранта.

Софи распахнула дверь и выбежала на крыльцо. Солнце уже клонилось к закату. Господи, успеет ли она? Возможно, в этот самый момент Люсьен дрожит от страха. Или, не дай Бог, лежит на земле возле разбитого экипажа.

По улице нескончаемым потоком катили экипажи, однако черной кареты Малфордов среди них не было.

Предположив, что экипаж может подъехать с другой стороны, Софи оглянулась и глазам своим не поверила.

Щегольской желтый экипаж Гранта легко и уверенно катил по булыжной мостовой. Люсьен сидел на высоком сиденье, но не рядом с опекуном, а у него между ног. Мальчик держал поводья, а Грант – его руки.

Прислонившись к массивной белой колонне, Софи смотрела, как экипаж подъехал и остановился у кромки тротуара, как раз напротив крыльца. Нашла в себе силы сделать несколько шагов навстречу, внимательно рассматривая сына: здоров ли? Нет ли царапин и ссадин? К счастью, ребенок выглядел целым и невредимым: розовые щеки, сияющие карие глаза под копной рыжевато-каштановых волос.

– Мама! Мамочка! – восторженно закричал Люсьен. – Я сам правил всю дорогу из парка! Видела, как я смело ехал?

Софи с усилием улыбнулась:

– Конечно, видела. Ты прекрасно управлялся с лошадьми. – Она раскрыла объятия. После пережитого страха хотелось как можно крепче прижать мальчика к груди. – Слезай. Пора обедать.

Люсьен уныло вздохнул и умоляюще посмотрел на Гранта.

– Пожалуйста, сэр, можно мне хотя бы еще разок проехать по площади?

– Непременно, только в другой раз, – мягко ответил опекун, с улыбкой взглянув на Софи. – А сейчас делай то, что говорит мама.

Люсьен обиженно надулся, однако спустился на тротуар. Софи наклонилась и схватила сына в охапку – маленького, крепенького, со взъерошенными волосами. Однако возмущение вытеснила радость.

Вместо того чтобы сразу послушаться мать, негодник повернулся к Гранту и спросил разрешения у него. Не слишком ли быстро мистеру Чандлеру удалось стать героем и завоевать любовь Люсьена? Напрасно она разрешила мальчику с ним общаться.

Но запретить это Гранту она не имела права. В качестве опекуна Грант мог поступать так, как считал уместным и необходимым.

Подбежавший конюх схватил поводья. Грант спрыгнул на землю и встал за спиной Люсьена. Софи подняла глаза и увидела перед собой потрясающе красивого мужчину:

взгляд скользнул по блестящим черным сапогам до колен, по обтягивающим стройные ноги лосинам, прекрасному синему сюртуку, белоснежному галстуку и остановился на мужественном лице. С высоты своего немалого роста красавец холодно смотрел на нее, словно ожидая упреков и готовясь подтвердить намерение общаться с мальчиком и увозить его из дома, куда и когда ему заблагорассудится.

Софи была вне себя от гнева. Никто не вправе оспаривать ее первенство.

Люсьен вырвался из объятий Софи.

– Пожалуйста, мамочка! Я ведь уже не маленький!

Грант по-товарищески взъерошил его и без того растрепанные волосы.

– Ни один парень не может повзрослеть настолько, чтобы не обнять мать.

Софи восприняла наставление как новую попытку покровительства. Однако ответить не смогла: помешало присутствие Люсьена. Решила придержать обиду до более подходящего случая.

Карета благородного семейства Рамзи наконец-то появилась у крыльца и остановилась за желтым экипажем. Софи пояснила озадаченному вознице, что передумала и не собирается выезжать.

Мистер Чандлер по-свойски положил ладонь на плечо Люсьена.

– Ну, беги скорее домой. На сегодня развлечений вполне достаточно.

Софи взяла сына за руку и вместе с ним поднялась по мраморным ступеням.

– Что вы делали в парке, дорогой? Фелпс сказал, что там проходили какие-то гонки. – Поверх головы Люсьена она метнула на Гранта яростный взгляд.

Мальчик смутился:

– Ну… видишь ли… я не должен рассказывать… то есть… – Он тоже посмотрел на опекуна.

– Все в порядке, – как ни в чем не бывало заметил Грант. – Я сам расскажу обо всем твоей маме.

С учтивым поклоном он открыл дверь, приглашая Софи войти первой. Люсьен хотел проскочить, но, подражая кумиру, остановился. В других обстоятельствах прекрасные манеры сына непременно вызвали бы умиление. Но сейчас герцогиня едва сдерживала гнев. Вдобавок ко всему Грант предупредил ребенка, чтобы тот не рассказывал ей о скачках.

Войдя в дом, Софи увидела Фелпса, который возвращался из конюшни. Дворецкий перевел хмурый взгляд с герцогини на юного герцога.

– Ваша светлость.

– Мисс Оливер вернулась в детскую? – поинтересовалась Софи.

– Гувернантка внизу, на кухне. Желаете, чтобы я передал?..

– Нет. – Она посмотрела на сына и более мягким тоном произнесла: – Сходи на кухню и узнай, готовы ли свежие булочки.

Глаза Люсьена загорелись. Он обнял мать и, привстав на цыпочки, чмокнул ее в щеку.

– Спасибо, мамочка.

Люсьен со всех ног помчался по коридору к ведущей в подвал лестнице.

У Софи сжалось сердце. Интересно, сын обнял ее по велению души или по совету Гранта?

Нет. Она не позволит себе сомневаться в проявлениях сыновней нежности. Равно как не позволит постороннему вмешиваться в семейные дела и ограничивать права матери. Надо уговорить Гранта отказаться от опекунства!