Прекрасная леди
Шрифт:
Перед мысленным взором замелькали кровавые, жестокие образы морских разбойников, нападающих на безобидные торговые суда. Клифф решительно зашагал к двери. Мысли в голове путались, он не отдавал себе отчета, о чем думает Аманда, чего она хочет, но именно сейчас его это и не волновало. Клифф осознавал лишь одно: он, только он должен доставить ее в Вест-Индию. Не помочь Аманде значило рискнуть ее жизнью.
Неужели она не любила его?…
— Клифф, — попытался успокоить граф, — не воспринимай это так буквально.
Но Клифф не слышал отца. Смысл происходящего постепенно начинал доходить до его сознания.
— Подайте
В ожидании Клифф принялся нервно прохаживаться взад-вперед по крыльцу, все еще не в состоянии поверить в происходящее. Обычно женщины из кожи вон лезли, чтобы добиться расположения де Уоренна, а она его бросила! Как Аманда могла так поступить?
Клиффа пронзила такая острая боль, что он застыл на месте, не в силах сделать очередной шаг. Ему доводилось страдать от ран, нанесенных шпагой, пистолетом и кинжалом, но он никогда не испытывал такой боли. Его мучения были не физическими — они были в тысячу раз хуже.
Разве она сама не признавалась ему в любви несколько недель назад, до того, как он отправился в Голландию?
Отчаяние стало перерастать в гнев, и Клифф яростно выругался. Дружба? Да она с ума сошла! Он не хотел дружбы, он хотел, чтобы у него была жена… он хотел любви.
— Сэр. — По дорожке к нему со всех ног несся конюх, ведя за собой лошадь.
Клифф схватился за уздцы и вскочил в седло. Он остановит Аманду, если, конечно, она еще не успела отплыть. Когда Клифф галопом вылетел на улицу, едва не заставив два экипажа столкнуться, он вдруг понял, что она вряд ли успела отправиться в плавание. По своим судоходным делам он бывал на причале и в доках каждый день и знал, что ни один корабль не планировал плыть на острова в ближайшие дни, а два судна отправились туда вчера. Клифф пришпорил лошадь. Вслед ему неслась брань извозчиков, которым приходилось расступаться и прижиматься к обочине.
И все-таки он не был абсолютно уверен в том, что ни один корабль не запланировал отправление: он знал, что прилив будет благоприятствовать отплытию сегодня днем, начиная с трех часов. Он снова выругался.
Если Аманда успела отплыть, Клифф мог бы срочно подготовить свой фрегат и отправиться на ее поиски.
В конце концов, ее путь еще не был окончен — ничего не было окончено.
Он был истинным де Уоренном. Аманда принадлежала ему, отныне и навсегда, и он решил гнаться по ее следам, плыть до тех пор, пока не найдет ее и снова не покорит ее сердце. Если Аманда любила Клиффа когда-то, он может заставить ее полюбить его снова.
Но стоило Клиффу добраться до причала, как он сразу понял: что-то не так. Он был уже на полпути к докам, в которых работала его компания, когда догадался, что произошло. Догадался — и не поверил сам себе. Он резко дернул за уздцы и щелкнул кнутом, заставив лошадь резко остановиться на месте, и с изумлением воззрился на пустое место у причала — туда, где должна была стоять «Прекрасная леди», где она стояла на якоре еще прошлой ночью.
Остановившись как вкопанный, Клифф долго смотрел на эту пустоту, его пульс несся вскачь, а кровь ревела в венах и стучала в голове.
Весь его мир вдруг замер, словно оглушающая тишина повисла перед ожесточенной битвой. Когда к Клиффу наконец-то вернулся дар речи, он тихо, с пугающим спокойствием произнес:
— Где,
Спустя десять дней Аманда сидела за столом в каюте Клиффа, поглощенная увлекательной историей Александра Македонского. Она твердо решила не окунаться в тоску и печаль — или, того хуже, сожаление, и единственным способом сделать это было погрузиться в чтение. Сейчас, впервые в своей жизни, она не хотела подниматься на палубу. Она не могла смотреть на выполнявшего обязанности капитана Макайвера и других членов команды на квартердеке, не вспоминая о том, как наблюдала за стоящим там Клиффом, не воскрешая в памяти каждую восхитительную деталь тех часов, которые они вместе провели у штурвала, под звездами, несясь по волнам, — это были самые счастливые моменты ее жизни.
Стоило Аманде мысленно перенестись в те дни, и она тут же вспоминала о чудесных мгновениях в Хэрмон-Хаус, восхитительных семейных ужинах с Клиффом, сидевшим напротив и явно восхищавшимся ею, его уроке вальса и вечере на балу у Кэррингтонов, который оставил сладостно-горькие воспоминания. А еще она в мельчайших подробностях снова и снова воскрешала в памяти их последний день вместе, когда они так страстно и нежно занимались любовью. И в это мгновение острое, невыносимое горе охватывало ее душу, накрывая неудержимой волной печали.
Нет, не стоило об этом думать, нельзя мечтать о несбыточном! И вместо горьких раздумий Аманда прочитала целую дюжину книг за десять дней.
Ее глаза слезились и болели, спина ссутулилась, ныла. Она на мгновение оторвалась от книги, и перед мысленным взором тут же предстала улыбка Клиффа, его прекрасное лицо и сверкающие синие глаза, в которых ясно читалась теплота и нежность. Аманда глотнула воздух ртом, вскочила на ноги и стала прохаживаться по каюте, пытаясь отогнать сладостный образ и начать думать о чем-то другом. Но вместо этого улыбка Клиффа исчезла, и его глаза стали темными от страсти. Аманду бросало то в жар, то в холод: любая мысль о нем заставляла сгорать от неистового желания, но одновременно накатывала и невыносимая тяжесть потери. А еще отвратительное, проклятое сожаление!
Но труднее и тревожнее всего было еще и еще спрашивать себя, что подумал и почувствовал Клифф, когда понял, что она сбежала, оставив ему лишь короткое письмо. Аманда знала его достаточно хорошо, чтобы понимать: он пришел в ярость из-за того, что она воспользовалась его фрегатом, а еще ему наверняка стало больно — независимо от того, какие отношения их связывали, они, по крайней мере, были хорошими друзьями. Она предала Клиффа, бросив его и уплыв на его же фрегате — после всего, что он сделал для нее. Аманда абсолютно точно знала, что именно так он и отнесется к этому побегу: не заметит полутонов, для него будут существовать лишь черное и белое.
Аманда мучительно гадала, будет ли когда-нибудь Клифф снова относиться к ней по-дружески. Она знала, что не сможет удержаться от того, чтобы навестить любимого в Уиндсонге по его возвращении в Кингстон, но ее опустошение достигло бы предела, если бы он прогнал ее. Разумеется, такой исход был бы самым приемлемым. И все-таки она не могла, совершенно не могла представить своей жизни без Клиффа.
В дверь каюты постучали. Аманда открыла дверь и увидела молодого матроса.
— Мисс Кэрр? Кэп хочет поговорить с вами.