Прекрасная свадьба

Макгвайр Джейми

Поначалу он недоуменно свел брови, а затем насторожено улыбнулся.

— Ты уверенна?

— Где мой букет?

— О! — опомнилась Шантили, отвлеченная нашим разговором. — Держи, золотце. — Она вручила мне идеально круглый букет красных роз.

Элвис предложил свою руку, и я взялась за него.

— Увидимся у алтаря, Трэвис, — сказал он.

Тот взял мою другую руку, поцеловал мои пальцы, а затем побежал обратно в зал, преследуемый хохочущей Шантили.

Этого легкого касания было недостаточно. Внезапно я не могла дождаться, когда доберусь до него, и ноги быстро понесли меня

к церкви. Внутри играл не свадебный марш, зато из динамиков доносилась песня, под которую мы танцевали на моем дне рождении: «Чувства к тебе».

Я остановилась и посмотрела на Трэва, наконец, получив возможность рассмотреть его серый костюм и черные «конверсы». Он улыбнулся, прочитав узнавание в моих глазах. Я сделала шаг, затем второй. Священник указал мне замедлиться, но я не могла. Все мое тело желало быть рядом с ним больше, чем когда-либо раньше. Должно быть, парень чувствовал то же самое. Элвис не проделал и полпути, когда Трэвису надоело ждать, и он пошел к нам. Я взялась за его руку.

— Э-э… я собирался ее отдать.

Уголки губ Трэва приподнялись.

— Она и так была моей.

Я обняла его руку, пока мы проделывали оставшийся путь вместе. Музыка затихла, и священник кивнул нам.

— Трэвис… Эбби.

Шантили забрала мой букет и встала в стороне.

Наши трясущиеся руки сплелись. Мы оба так нервничали и радовались, что стоять смирно было практически невозможно.

Даже при том, что я безумно хотела выйти за Трэвиса, мои руки все равно дрожали. Не уверена, что именно говорил священник. Не помню его лица или что на нем было, лишь его глубокий носовой голос, северо-восточный акцент, и руки моего будущего мужа, держащие мои.

— Посмотри на меня, Голубка, — тихо сказал он.

Я взглянула на него, теряясь в искренности и восхищении в его глазах. Никто, даже Америка, не смотрел на меня с такой любовью. Уголки рта Трэва поднялись, должно быть, мое выражение отражало его.

Пока священник говорил, Трэвис поглощал меня взглядом: мое лицо, прическу, платье… он даже посмотрел на мои туфли. Затем он наклонился, пока его губы не оказались в паре сантиметров от моей шеи, и вдохнул.

Священник замолчал.

— Я хочу запомнить каждую деталь, — сказал Трэв.

Тот улыбнулся, кивнул и продолжил.

Вспыхнула вспышка, напугав нас. Трэвис оглянулся, кивнул фотографу и вновь посмотрел на меня. Наши довольные улыбки отражали друг друга. Мне было плевать, что мы, должно быть, выглядели по-дурацки. Казалось, будто мы вот-вот прыгнем с самой высокой скалы в самую глубокую реку, переходящую в самый великолепный, пугающий водопад, прямо в лучший и самый фантастический переворот во вселенной. И это чувство умножить на десять.

— Истинный брак начинается задолго до дня свадьбы, — начал священник. — И само бракосочетание длится гораздо дольше, чем церемония. Пару минут и роспись ручки — вот и все, что нужно, чтобы сотворить легальные узы брака, но потребуется вся жизнь, полная любви, преданности, прощения и компромисса, чтобы сделать брак прочным на века. Я думаю, Трэвис и Эбби, вы только что показали нам, на что способна ваша любовь в трудные моменты. Ваши вчера были дорогой, ведущей к этой церкви, и ваш путь к общему будущему становится немного яснее

с каждым новым днем.

Трэвис прислонился щекой к моему виску. Я была рада, что он хотел прикасаться ко мне при любой возможности. Если бы я могла обнять его и не прервать при этом церемонию, то обязательно бы это сделала. Слова священника начали сливаться в кучу. Пару раз мы с Трэвисом вставляли свои фразы. Я надела на его палец черное кольцо, и он счастливо улыбнулся.

— С этим кольцом я беру тебя в законные супруги, — сказала я, повторяя за священником.

— Хороший выбор, — сказал Трэв, рассматривая кольцо.

Когда настал его черед, возникли некоторые проблемы, но затем он надел два кольца на мой палец: обручальное и простое золотое.

Хотелось воспользоваться моментом, чтобы оценить, что он купил мне классическое кольцо, может, даже поблагодарить его, но слишком уж непривычно я себя чувствовала. Чем больше пыталась сосредоточиться на мгновении, тем быстрее все происходило.

Я подумала, что, может, стоит действительно прислушаться к списку моих обещаний, но единственный голос, который я слышала, был Трэвиса.

— Я чертовски согласен, — сказал он с улыбкой. — И клянусь никогда больше не участвовать в боях, пить до потери сознания, играть в азартные игры или бить кого-то со злости… и я никогда, никогда больше не вызову у тебя слезы грусти.

Когда настал мой черед, я замерла.

— Просто хочу, чтобы ты знал, прежде чем я скажу свои обещания… я безумно упрямая. Ты уже в курсе, что жить со мной трудно, и десятки раз дал понять, что я свожу тебя с ума. И уверена, что доводила до ручки любого, кто наблюдал за последними месяцами моей неуверенности и нерешительности. Но ты должен знать, какой бы любовь не была — это она. Сначала мы были лучшими друзьями, пока пытались не влюбиться друг в друга, но у нас ничего не вышло. Если тебя нет со мной, значит, это не то место, где я хочу находиться. Я здесь. Я с тобой. Мы можем быть импульсивными, полностью свихнувшимися, стоя здесь в нашем-то возрасте, через шесть месяцев после знакомства. Все это может оказаться замечательной, прекрасной катастрофой, но я хочу ее, если мы будем вместе.

— Как Джонни и Джун, — сказал Трэвис, его глаза слегка заблестели. — С этого момента наша жизнь станет труднее, но я буду любить каждую ее минуту.

— Согласны ли вы… — начал священник.

— Согласна.

— Хорошо, — хихикнул он, — но я должен это сказать.

— Я уже слышала эти слова. Мне не нужно повторять, — улыбнулась я, не отрывая глаз от Трэва. Он сжал мою ладонь. Мы повторили наши клятвы, а затем священник замолк.

— Это все? — поинтересовался парень.

Тот улыбнулся.

— Все. Вы женаты.

— Серьезно? — спросил он, подняв брови. Трэв выглядел как ребенок на Рождество.

— Теперь можете поцеловать…

Трэвис схватил меня двумя руками и крепко обнял, сперва целуя меня восхищенно и страстно, а затем медленно, с большей нежностью.

Шантили захлопала в свои пухлые ладошки.

— Как прекрасно! Лучшая свадьба за неделю! Люблю, когда все идет не по плану.

Священник сказал:

— Хочу представить вам, госпожа Шантили и господин Король, мистера и миссис Трэвис Мэддокс.